что кабинет Янга располагался всего этажом ниже; Халила спустилась по закручивающейся лестнице, а когда открыла дверь на этаж, то прислушалась в ожидании каких-либо опасностей.

Она ничего не услышала. Совсем ничего.

Кабинет профессора Янга был шестнадцатой дверью в конце коридора. Он был исследователем с историческим уклоном, или по крайней мере так поняла Халила; конечно, историк должен, как никто другой, понимать опасности, которые всех поджидают, если Библиотека продолжит слепо нестись вперед по нынешнему курсу. «Он поймет», – сказала себе Халила.

Она вскинула руку и постучала в дверь, в тот же миг почуяв странный и странно знакомый запах. Запах морского воздуха и камней был совершенно к месту, однако резкий, металлический аромат…

Халила опустила глаза и увидела кровавую круглую лужу на полу размером со свою голову. А справа на стене виднелись кровавые следы, по форме напоминающие ладонь. Подол платья Халилы угодил прямо во все еще свежую жидкую кровь, и когда Халила это увидела, то поняла, что густое красное пятно уже начало впитываться, растекаясь по ткани.

Охнув, Халила сделала шаг назад.

В коридоре стояла тишина. Что бы здесь ни приключилось, это было достаточно давно, чтобы пленника – или тело – уже уволокли, и лишь тишина теперь была тому свидетелем.

Халила вернулась на лестницу и поспешила проверить другой этаж, а затем другой, ее сердце застучало так быстро, что, кажется, могло разлететься на части… а потом с огромным облегчением она увидела Глен, идущую по нижнему этажу и направляющуюся к Халиле.

Облегчение растворилось, когда Халила увидела взгляд Глен. Они встретились на лестничном пролете, и Глен не остановилась. Она схватила Халилу за руку и сказала:

– Пошли, пошли, мы должны убираться отсюда сейчас же.

– Дарио… – Нет. Только не Дарио. Это невозможно.

– Он у них, – сказала Глен. – Я ничего не могла сделать. Я должна вывести тебя до того, как здание заблокируют и пришлют сфинксов разнюхивать. Пошли!

Халила хотела начать возражать. Хотела поспорить. Хотела остаться.

Однако она знала, что Глен права, и понимала, что Дарио сказал бы то же самое.

– Он мертв? – Халила не хотела знать ответ, но спросила. Обязана была спросить.

– Нет, – сказала Глен. – Но мы с тобой будем мертвы, если не уйдем.

Часть одиннадцатая

Вульф

Глава тридцать первая

– С ними все будет в порядке, – сказал Санти, и Вульф решил, что голос его звучит уверенно. Наполовину наигранно, разумеется, однако Вульф согласно кивнул, не став спорить. Ник обладал редким талантом, который позволял ему видеть Вульфа насквозь, особенно когда его нервы были на пределе. Так что все, что он мог, это надеяться, что остальные не столь проницательны.

Не то чтобы кто-то еще остался. Джесс умчался вслед за своим диким братцем; Томас отправился вместе с послом посмотреть на мастерскую, которую ему ранее обещали показать. Глен, Дарио и Халила… все рисковали жизнями, выйдя этим вечером в город.

И хотя Вульф знал, где находится Морган, он не знал, как у нее дела. Или добилась ли она какого-нибудь прогресса в направлении своей цели по исключению Железной башни из арсенала архивариуса. Если ей все удалось, – а это огромная переменная, – тогда все действительно полностью изменит ход игры. Однако до сих пор до них не доходило ни слова, ни знака. Кодексы и бланки продолжали выполнять свои повседневные задачи; на улицах ходили слухи, что автоматизированные стражи все еще бродят, выслеживают и летают.

Единственным ярким признаком, согласно словам Альваро Сантьяго, было то, что телепортационные залы, кажется, начали сбиваться с настроек за пределами Александрии. По крайней мере, это задерживало планы архивариуса по отправке своих войск в серапеумы… да и если Морган добилась лишь этого, это уже было огромным достижением.

Так что остались лишь он, Санти и лейтенант Санти Зара, которая устроилась в кресле, что оставила пустовать Халила в читальном зале. Зара тоже выглядела уверенной. Может, этому их просто научили на особом уроке во время солдатских тренировок.

– Расскажи мне все, что случилось, – сказал Вульф. – Учитывая, что детей здесь нет, тебе незачем скрывать правду.

– Я бы и так не стала, – сказала Зара. – И тебе не стоит. Они уже не большие дети, как и мы… если учитывать все, что они пережили и увидели. Защищать их, конечно, нужно. Но не нянькаться.

– И я поблагодарю тебя за то, что не будешь указывать мне, как вести себя со своими же студентами.

– Они не твои студенты. Больше не твои. Теперь они следуют за тобой потому, что боготворят тебя как героя, а не из-за отчаянной нужды научиться чему-либо. Ты же это понимаешь, правда?

– Зара, – произнес Санти. Его тон прозвучал с предупреждением. Зара вздохнула и сменила тему.

– Ну хорошо. Раз уж вы сюда вернулись, похоже, что осиное гнездо, которое уже и так разворошили беспорядками в Филадельфии, только жужжит и жалит сильнее. Поджигатели всегда были здесь осмотрительны, но через несколько дней после появления новостей они начали организовывать, вербовать и создавать маленькие раковые клетки по всему городу. Они устроили публичные сожжения своих журналов и несколько самоубийств. Когда солдаты с ними расправились, они ответили новыми нападениями на военную часть. А неделю назад по всему городу начали появляться чернильные листовки – сначала всего несколько, а затем все больше и больше. Прибавим сюда восстания в провинциях и взбунтовавшихся королей, и разозлившихся ученых повсюду… ну, архивариус пытается потушить больше пожаров, чем может.

– Это правда, что командир армии подал в отставку? – спросил Санти.

– Подал в отставку и сдал свой золотой браслет. Уехал к родным, или так мне сказали. Новый командир… он мерзкая марионетка архивариуса, и если бы ему приказали сжечь Архивы, уверена, он бы не стал сомневаться, хотя сколько из его людей за ним последуют, я не знаю. Предостаточно, полагаю.

– А есть успехи с другими капитанами?

– Твое имя все еще имеет цену, и как минимум три четверти капитанов армии готовы тебя поддержать или, на худой конец, придержать свои войска. Но элита? – Она покачала головой. – Никаких шансов. Они теперь клянутся в личной верности архивариусу. Не Библиотеке. Их пятьсот силачей, и они будут сражаться на каждом шагу.

– Это лучше, чем я рассчитывал, – сказал Санти. – Если большая часть армии откажется действовать…

– Все равно останутся добрые несколько тысяч, готовых перерезать нам глотки, – кисло заключил Вульф. – Этого недостаточно. Мы не можем рассчитывать, что профессора будут воевать в нашей битве, хотя у большинства ученых-исследователей, которых я знаю, и есть полевой опыт. И нам все равно придется разбираться с механическими стражами.

– Включая дракона, – сказала Зара. – Я сама его видела. Это ночной кошмар – дышит ядовитым газом, который воспламеняется, а еще может порвать зубами и клыками. Бронированный и быстрый. Не представляю, чем его можно одолеть. Сфинксы сами по себе достаточно плохи, но это…

«Дракон». Вульф