Контроль. Всегда одно и то же. Всегда контроль.

Я с головой окунулась в занятие, двигаясь быстрее, сильнее, самозабвенно повторяя упражнения, несмотря на кричащую боль в руках и спине. Если безжалостно измотать свое тело, мне больше не придется думать.

Бронзовый посох Макса отбил мой очередной удар, и я зарычала сквозь зубы.

– Не загоняйся так сильно.

Я открыла рот и рассмеялась. Смех прозвучал чуть более едко, более язвительно, чем мне хотелось. Чуть более яростно.

Макс едва заметно замешкался; между его бровями залегла озабоченная складка. Я ухватилась за предоставленную возможность, чтобы напасть. Еще один удар понизу. Он почти промахнулся.

– Тисаана…

Я не успела сделать последний выпад. Макс развернулся на пятках, воспользовавшись моей же инерцией, и прижал нас обоих к стене. Воздух вылетел у меня из груди от удара, и наше дыхание смешалось в тесном пространстве между телами, там, где скрестилось оружие.

Макс внимательно рассматривал меня, словно настороженно что-то выискивая. Сверху вниз по позвоночнику медленно расползлось чувство удовлетворения.

– Ты ощущаешь, что твое тело и все вокруг стало горячим. Верно?

«Верно», – подумала я, но что-то заставило проглотить это слово, прежде чем я смогла его произнести. Что-то балансирующее на грани между яростью, желанием и голодом.

– Я в порядке, – прошипела я. – Не стоит нежничать со мной. Я еще не закончила.

Я чувствовала себя способной на все. Могла сделать что угодно. Зачем он дал мне эту маленькую деревянную палку, как будто боялся, что я поранюсь настоящим оружием?

Ха!

Я скользнула вниз, высвободилась из-под его руки, оттолкнулась от бока и затанцевала в обратном направлении. Танец – вот что это такое. Последовательность шагов. В дальнем закутке моего сознания ключ скользнул в замок. Линии светились на фоне беленого деревянного пола, словно на нем расстелили карту моего разума.

Макс крутился не менее быстро, чем я, блокируя каждый удар. Он был стремителен. Я наслаждалась тем, как плавно он двигается. Как хищный зверь. Мне стало интересно, как он будет сражаться, если перестанет сдерживаться. В Таирне он контролировал себя. И сейчас он точно сдерживался.

Раздался треск.

Дерево с размаху соприкоснулось с металлом, когда он блокировал удар, рассекая воздух.

– Достаточно. Сделай перерыв.

Нет.

Недостаточно. Всегда недостаточно.

Я так сосредоточилась на схватке, что даже не почувствовала, как по лицу расползается ухмылка. Я отпрянула назад, чтобы сделать новый выпад.

И следующий.

И еще один.

Я точно знала, как мне нужно двигаться, хотя мышцы сокращались в непривычной последовательности. В голове откуда-то появлялись подсказки в виде цифр, точно так же как я отсчитывала шаги, танцуя на вечеринках Эсмариса.

Раз, два, три, четыре…

Наше оружие все чаще сталкивалось с треском. Макс только блокировал, но не наносил удары.

Я с фырканьем ринулась вперед в особо яростном выпаде и, когда наше оружие встретилось, почувствовала, как напряглись его руки, поглощая силу удара. Я усмехнулась, но меня встретил каменный взгляд, за которым пылало пламя.

Завитки на его посохе загорелись жидким огнем, и посох разделился надвое.

Одним плавным движением Макс уклонился в сторону, и я кувырком полетела на пол, издав рычание, в котором даже не узнала собственный голос. Тренировочная палка сломалась от удара об пол.

Падая, я вытянула руку и выстрелила воздушной спиралью в колени Макса, выбив его из равновесия.

В тот миг, когда он падал, я бросилась на него сверху и прижала своим телом, упираясь руками в его плечи. Пол приятно холодил кожу. Я по-прежнему сжимала в руке сломанную палку, наваливаясь на Макса всем весом и жарко дыша ему в лицо.

– Я победила.

Боги, я успела забыть, как мне нравится превосходить чьи-то ожидания.

Выбившиеся из косы пряди свисали мне на лицо, щекоча кончик носа Макса. Я не могла перестать улыбаться, но он продолжал смотреть на меня серьезными, испытующими глазами. Я наслаждалась его вниманием, а затем скользнула взглядом по его нижней челюсти, покрытому испариной горлу и ниже, к расстегнутому вороту белой рубашки. Ткань пропиталась потом и прилипла к коже, подчеркивая каждое движение и подергивание мышц.

Почему-то я не чувствовала удовлетворения от победы. Меня все еще не отпускала жажда большего.

Недостаточно. Всегда недостаточно.

– Это не ты сейчас сражалась, – сказал Макс. – Я сразу узнал некоторые приемы.

Я не слушала.

Он упер ладони мне в плечи, будто для того, чтобы удержать меня на расстоянии, не дать приблизиться.

– Тисаана, смотри на меня.

Смотри на меня, смотри на меня, смотри на меня…

Я подняла голову, медленно скользя взглядом по его телу до самого лица.

И в тот же миг поняла, что держу в руке сломанную тренировочную палку, а ее острый конец прижат к горлу Макса.

И я наконец осознала, что чужой – совсем не мой – голос исходит из моего рта, когда сказала:

– Я смотрю, Максантариус.

Глава 47

В один короткий миг я потеряла контроль над всеми нитями своих мыслей, всеми линиями, связывающими мозг с мышцами. Словно из земли внезапно выросла стеклянная стена, отгородив меня от собственного сознания.

Изо всех сил я пыталась пошевелить рукой…

Ничего. Ни малейшего эффекта.

– Мне все еще кажется таким странным, – произнесли мои губы.

Мой взгляд по-прежнему блуждал по лицу Макса. Абсолютно неподвижному, смертельно бледному лицу.

– Видеть тебя снаружи. Ты такой мягкий и смертный.

Моя рука сильнее прижала сломанную палку к его горлу. Показалась капля крови.

Пальцы Макса впились в мои плечи, но он не двигался. Он лежал настолько неподвижно, что его можно было принять за статую, высеченную из камня.

В своем сознании я впилась пальцами в стеклянную стену. Паника нарастала снежным комом.

«Впусти меня».

…Ты достаточно повеселилась. Теперь хочу развлечься я…

Моя левая рука – свободная от палки – двинулась вверх по телу Макса, легко ведя кончиками пальцев по его груди, по плечу, по горлу, словно с любопытством изучая.

– Мне долго была непонятна природа ее интереса к тебе, – прозвучал мой голос. – Теперь я пониманию. Все дело в сексе. Люди помешаны на сексе. Пока что мне это кажется очень странным, хотя, возможно, было время, когда мое мнение было иным.

Моя голова наклонилась.

– Мне любопытно, ты думаешь о ней так же, как она думает о тебе?

Я чувствовала, как это любопытство – этот искренний вопрос – пульсирует в моем сознании. Но сейчас мои мысли занимал только удушающий паралич, у меня не осталось сил на смущение. Я колотила кулаками в стену, удерживающую меня в ловушке. С каждым бессмысленным ударом я чувствовала, что начинаю сомневаться в том, что вообще существую.

Глаза Макса буравили меня ледяным огнем.

– Тисаана, я вижу тебя, – тихо произнес он с нарочитым спокойствием. – Я все еще вижу тебя. Ты до сих пор там.

Я ухватилась за его подтверждение, несмотря на то что в ответ из моего искривленного рта вырвалось беззвучное рычание.

– Теперь ты будешь говорить только со мной.

– Я говорю с единственным человеком здесь, который имеет для меня значение.

Шипение. Еще одна