Она снова бросила взгляд на датчик топлива. Стрелка колебалась на полпути между пустым и полным баком. Грейс и дети должны быть сейчас в Омахе и направляться на почту за паспортами, а еще через три часа они будут в воздухе на пути в Лондон, подальше от ФБР и Фрэнка.

Ее сердце билось в унисон с ритмом дворников на лобовом стекле, руки крепко сжимали руль, а глаза пристально следили за дорогой. Вдалеке сверкнула молния. Она ехала, почти не обращая внимания на радио, продолжающее болтать о ее семье. Все это было так далеко, как недостижимая мечта, за которой она гналась, но которая продолжала удаляться все дальше и дальше, за пределы ее досягаемости.

65

ГРЕЙС

Грейс находилась в аэропорту «Эппли» с Майлзом, Мэтти и Скиппером, ее глаза были прикованы к экрану, висевшему над баром в ресторане рядом с выходом на посадку. По телевизору без перерыва транслировали репортаж об автомобильной погоне. В течение двух часов Грейс присоединилась к остальному миру, наблюдавшему за Джимми за рулем, сначала в Небраске, а теперь в Южной Дакоте, с целым батальоном полицейских машин на хвосте.

Все это было так странно. Очарование. Как будто их история – самая важная вещь в мире. Ей казалось, что должны быть и другие, более насущные вещи, о которых нужно было беспокоиться. Где-то в мире голодают люди, издеваются над детьми, народы страдают от бедствий. Но в течение всего дня все новостные каналы не показывали ничего, кроме черной машины, уверенно мчащейся под дождем по двухполосной дороге.

По обе стороны от машины простирались поля. Похоже было на кукурузу, но может быть, это была пшеница или ячмень. Трудно было сказать в тусклом свете и тумане дождя. Фары горели, хотя сейчас было только три часа, но гроза заслонила собой солнце, погрузив мир в темноту.

Позади Джимми ехала дюжина полицейских машин, десятки других выстроились как на параде. Среди них были и фургоны прессы с выдвижными антеннами и спутниковыми тарелками на крышах, и обычные автомобили с людьми. Грейс не знала, как их назвать. Фанаты – слишком странное слово, но, в сущности, они ими и были: зрителям, вовлеченным в погоню, хотелось увидеть ее вблизи и стать ее частью.

Когда Джимми проезжал через Норт-Платт, люди столпились вдоль дороги и ждали, держа зонтики под ливнем, чтобы посмотреть, как он проезжает мимо. Некоторые размахивали транспарантами с надписями «СВОБОДУ» или «ВПЕРЕД, МАМЫ!». На это было странно смотреть, и Грейс стало интересно, что Джимми думал об этом. Она представила, как он улыбается и машет рукой, хотя вряд ли кто-нибудь из них смог бы увидеть его сквозь мрак, дождь и темную тонировку окон.

Были предположения, что машиной управляет мужчина, но ФБР опровергло это, несколько раз заявив, что два агента были свидетелями того, как Грейс и Хэдли вместе с тремя детьми садились в машину в Маккуке, и что ФБР следило за ними по пятам.

В ФБР, казалось, были раздражены таким вниманием, и Грейс не могла их за это винить. Их представляли не в лучшем свете, и весь цирк с этой погоней обернулся для них катастрофой. Агенты неоднократно просили людей держаться подальше, чтобы спецслужбы могли выполнять свою работу, но их просьбы в основном игнорировались, нация была очарована драмой.

Грейс отвернулась от телевизора, чтобы посмотреть на взлетно-посадочную полосу через окна, на самолеты, взмывающие в небо и совершающие посадку. Скиппер встал на колени, прижавшись носом к стеклу и расставив руки по обе стороны от лица. Мэтти – теперь Тилли – сидела на стуле слева от нее, а Майлз спал на руках у Грейс. Она наклонилась, чтобы поцеловать мягкую кожу его щеки, теплую и влажную, как роса.

Грейс не могла поверить, что они здесь. Как и обещала Мелисса, три паспорта ждали их на почте, и никто и глазом не моргнул, когда они проходили регистрацию и контроль безопасности.

Женщина, сидящая в нескольких креслах от них, взволнованно показала пальцем на телевизор, и Грейс снова переключила на него свое внимание. Диктор азиатского происхождения заполнила собой экран, заголовок под ней гласил: ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ! Затем камера показала вид с вертолета на погоню.

Машина остановилась, ее фары светили в дождь. Полицейские машины за ней тоже остановились, и Грейс смотрела, как люди вываливаются из своих машин, а полиция мчится, чтобы выстроиться в линию и сдержать их. Словно рой, они рвались вперед, пытаясь увидеть хоть что-то, и Грейс почувствовала, что тоже наклоняется вперед, практически отрываясь от своего сиденья.

По громкой связи объявили их рейс, и Скиппер, который внимательно отслеживал их самолет, вскочил на ноги.

– Это наш, – заявил он. – Один-один-пять-девять. Пойдем.

Грейс не двигалась, ее глаза были прикованы к сцене, происходящей над ней. По телевизору крупный мужчина в белой рубашке и коричневых брюках с высоким поясом шел без зонта к машине Тони. Несколько офицеров с оружием наготове последовали за ними.

Скиппер взял руку Грейс и дернул за нее.

– Траут, нам нужно идти.

Мэтти оттянула его прочь.

– Подожди, рядовой, – попросила она.

– Но они объявили наш рейс. Один-один-пять-девять. Это мы.

Водительская дверь машины Тони открылась, и через секунду вышел Джимми, подняв руки перед собой. Грейс почувствовала, как кровь застыла в жилах, когда она увидела лучи прожекторов, переключившиеся на него, его тело было освещено на фоне бушующей непогоды.

Майлз заерзал, и Грейс поняла, что слишком крепко сжимает его. Она ослабила хватку и сморщила нос.

– Траут, пошли, – позвал ее Скиппер, когда по громкой связи объявили, что пассажиры ее рейса могут пройти на посадку.

Крупный мужчина в слишком высоких брюках прошел мимо Джимми и наклонился, чтобы заглянуть внутрь машины, а потом выпрямился и ударил кулаком по крыше.

Скиппер оторвался от Мэтти, снова схватив Грейс за руку и потянул ее.

– Траут, пошли.

Ее глаза все еще были прикованы к экрану, но она позволила ему утянуть ее по направлению к выходу на посадку. Последнее, что она увидела, – это был Джимми, которого вели к ожидавшим его машинам, репортерам и толпе. Он повернулся лицом к камере, и тонкая улыбка мелькнула на его лице, когда глаза посмотрели прямо на нее.

66

ХЭДЛИ

Несмотря на прошедший дождь, ночь была ясная и относительно теплая. Несколько одиноких облаков плыли по полуночному небу, за ними ярко сияли звезды. Сиденье Хэдли было откинуто назад, под таким углом, что она видела только небо.