Наступил 1938 год, обстановка в Маньчжурии накалялась и весной Долин и Липкина, готовились вернуться в забайкальский авиаотряд. Ника и Сергей снова ехали вместе, а Николай, прощаясь с семьей, уверял жену, что в этот раз разлука будет недолгой. В начале мая они уже были в поселке Луговом.

В мае график полетов был довольно плотным, но в июне командование стало стягивать к Маньчжурии войска и авиацию. Был образован дальневосточный фронт. Разведывательные полеты продолжались, но не столь интенсивно. В июле начались бои за сопкой Безымянной, туда выдвинулся стрелковый полк. В районе озеро Хасан развернулось настоящее сражение. Бомбардировочная авиация дальнего действия летала в сопровождении истребителей. Аэродром нашего авиаотряда, война пока обходила стороной. Но полеты почти прекратились. Стояла послеобеденная удушающая жара. Вдалеке громыхали разрывы снарядов тяжелых орудий.

Ника зашла в палатку комсостава, и увиденная картина ей не понравилась. За столом сидели: Николай в расстегнутой гимнастерке с гитарой в руках и два лейтенанта — пилоты вновь прибывших «ишаков». Несмотря на табачную атмосферу, чувствовался запах алкоголя. Николай кивнул Нике, предлагая присоединиться к компании, и продолжил исполнение песни неизвестного автора:

Пусть уже мы не носим погоны,

Но храним офицерскую честь,

Оставляя подруг на перронах,

Успеваем молитву прочесть.

На просторах морских или суше

Остаемся России верны,

Может, мы не спасем наши души,

Но потомкам…

В этот момент вбежал дежурный связист и передал приказ командования немедленно вылететь двойке истребителей для сопровождения возвращающихся на базу бомбардировщиков. Все офицеры моментально выскочили из палатки.

— Летим я и лейтенант Липкина, — сказал Долин, застегивая гимнастерку.

— Товарищ майор, вам нельзя лететь, — хмуро сказала Ника, — да и этим тоже, — кивнула она на лейтенантов.

— Разговоры отставить! В машину! — крикнул майор.

Ника добежала до своего «ишака» и запрыгнула в кабину. Долин уже выруливал на взлет. Тройку тяжелых бомбардировщиков они увидели в указанном квадрате. Ника шла ведомым, и хотя рация работала неустойчиво, старалась информировать Долина о происходящем в небе и на земле. Бомбардировщики радиосвязи не имели и полагались только на приборы и зрение. Ника хорошо видела, что вокруг бомберов вертится юркий японский истребитель, он был один, но это не облегчало ситуацию, поскольку бомбардиры израсходовали свой боекомплект и только один из них огрызался короткими пулеметными очередями. К моменту подхода истребителей, японец подбил один самолет, и тот, задымив, с воем пошел вниз. Экипаж успел эвакуироваться и в небе раскрылись три белых купола.

Долин сразу же вступил в бой, но юркий японец не подставлялся, и бежать не собирался. На оборот он ловко прятался за нашими же бомбардировщиками. Нику поразило такое нахальство, а Николай впал в ярость и начал совершать ошибки. Пилоты бомберов, чтоб облегчить работу истребителям, увеличили расстояние между собой. Но хитрый японец стал прятаться за тем, который не мог стрелять. Долин уже дважды промазал и только благодаря страховке Ники, остался цел. Ника атаковать не могла, поскольку шла ведомой. Наконец Николай выбрал момент для атаки, — не зря говорят, мастерство не пропьешь, — вышел снизу и открыл огонь. Но день у него сегодня не задался. Пулемет дернулся и умолк. Заклинило его или кончился боекомплект, значения уже не имело, поскольку японец такой подарок не упустил и ответил быстро и точно. Николай вывалился из горящего самолета, раскрылся купол парашюта, но Ника этого не видела, поскольку в этот момент влупила в японца половину всего боекомплекта. Мысленно она отметила точку на карте, где произошел этот короткий, но тяжелый бой. Краем глаза она видела раскрывшиеся парашюты Николая и японского летчика, затем услышала взрывы их упавших машин.

Далеко лететь ей не пришлось, эстафету приняли два полковых истребителя и Ника, помахав крыльями, направилась в обратный путь. Вернувшуюся Нику встретили неласково.

— Как погиб командир? — хмуро спросил начальник авиаотряда майор Кузнецов.

— Он сбит, но не погиб. Я видела его раскрытый парашют, — не менее хмуро ответила Ника.

— Место запомнила?

— Так точно.

— Бери двухместный «ишак» и вперед. Без командира не возвращайся.

Несмотря на наступающие сумерки, Ника вылетела. Она успела приземлиться в нужном месте до того, как совсем стемнело. Далеко на юге виднелось зарево и доносилось громыхание пушек. Найти человека в темноте можно, только если он что-нибудь зажжет. Поэтому Ника оставалась у самолета, оглядывая окрестности. Сама она приготовила пистолет, но зажигать огня не собиралась из соображений безопасности, где-то тут бродит японский летчик. Время шло, луна скрылась за облаками и наступила кромешная тьма. Ночь была невероятно теплой, и Ника устроила себе лежку под самолетом у фюзеляжа. Слышался громкий стрекот цикад, звуки дальнего боя затихли, какой смысл, стрелять в кромешную тьму. Спать она не собиралась, ведь приземлившийся самолет должны были видеть и слышать, оставалось ждать. Если кто-то поблизости есть, то он себя проявит. Из-за облаков выглянул полумесяц, слабо осветив окрестности. В плоскость крыла ударил камень. — Японец, — подумала Ника, — Николай бы сразу вышел. Придется мне выходить, — решила она.

В слабом свете нарождающейся луны, беззаботно потягиваясь, Ника вышла из-за фюзеляжа самолета. Из травы слева выскользнула невысокая фигура с ножом в руке. Ударить японец, не успел, нож вылетел из руки и тотчас последовал удар в голову. Пока он был в отключке, Ника связала ему руки и ноги и усадила, прислонив к колесу, забрав, естественно, пистолет. Вскоре японец очухался.

— Шел бы к своим пешком, — назидательно сказала Ника по-японски. — Зачем на самолет позарился. Не хочу я тебя убивать, но ведь ты не отвяжешься.

— Это опять ты! — завопил вдруг японец.

Затем последовали выражения, которых Ника не знала. Зато она узнала своего пленника, это был тот самый японец, которого она сбила в прошлом году.

— Слушай, чудило, я тебя сейчас развяжу, и ты иди к… куда хочешь, — сказала она. — Я прилетела за своим командиром, ты мне не нужен.

— Там твой командир, — мотнул головой японец, — спит. Я не стал его убивать, самураи спящих не убивают. Я воюю в небе!

— Ладно, иди с богом, — сказала Ника, развязывая японца, — нож и пистолет я тебе не отдам.

— До встречи, — сказал японец, растирая руки, и вдруг неожиданно представился, — Куросава.

— Никандра, — удивленно ответила Ника, — может и встретимся. Два раза встречались, третьего не миновать.

— До встречи, Никандра… — повторил он, исчезая во мгле.

Как только начало светать, Ника отправилась в направлении, указанном японцем. В полукилометре от самолета она обнаружила спящего летчика. Николай открыл глаза и тотчас вскочил на ноги.

— Идемте, товарищ майор, карета подана.