Признаюсь честно – я никогда прежде такого не видела. Разве что в детском саду, когда неуправляемого Колю Токарева прилюдно сажали на горшок в качестве наказания. Или на пляже в Одессе, где бегали голые малыши всех полов. И еще на снимках античных скульптур в бабушкиных музейных журналах про Эрмитаж и жемчужины Лувра. Но они были намного меньше, если не были прикрыты виноградным листом, и в другом направлении. Неужели у Натана Давидовича тоже был такой?

Вероятно, в пятнадцать лет все, что касается интимных отношений, как будто находится в разных ящиках секретера и никак друг с другом не соприкасается. В одном отсеке лежат будоражащие поцелуи и застенчивые прикосновения через лифчик, в другом – трепетная и мучительная первая любовь, в третьем – страсти по Жоффрею де Пейраку или Ральфу де Брикассару, туманно и властно овладевающими героинями книг, в четвертом – тревожное и стыдливое любопытство, касающееся собственной наготы и лишения девственности, и только на дне самого дальнего отделения, запертого на чугунный засов с тяжеленным висячим замком, рядом с чудовищными дамскими романами, покоятся мраморные стволы, гордые жезлы и твердые тараны. И все равно от буквальных пенисов все это так же далеко, как от взрослой жизни.

Мои родители никогда не занимались моим сексуальным воспитанием, книжек “Откуда я взялся?” и “Девочка-девушка-женщина” в нашем доме отродясь не водилось, так что всему мне пришлось учиться на пальцах. То есть на деревянном пенисе Жанны.

Аннабелла быстро совладала со своим неожиданным глубоким замешательством и картинно всплеснула руками:

– Как пошло вы ЭТО называете!

А Вита и Юля сказали: “А… ” и “О… ”.

Оля и Рената, правильные девочки из Вильнюса, были возмущены до глубины своих хорошо воспитанных душ.

– Как вы смеете! – задохнулась Оля. – Это просто… это просто…

– Это просто половой член, – сказала кибуцница Жанна, – репродуктивный орган мужского организма. Он есть у половины человечества. Я покажу вам, как надевать на него презерватив.

Кибуцница Жанна разорвала зубами шуршащий пакетик, извлекла из него напальчник большого размера и, как колготку, напялила на страшную статуэтку. Потом снова стянула через голову – если то, что было сверху, являлось головой.

– Кто-нибудь хочет попробовать?

Никто не ответил, многие отвели взгляды, а некоторые, наоборот, застряли, и не сумели отвести.

– Что, никому не интересно? – Жанна вытянула статуэтку перед собой, а напальчник, как сдувшийся шарик ослика На, болтался в другой руке.

Никто энтузиазма не проявил.

– Я же не говорю, что вы должны завтра начать тренироваться на настоящих мальчиках, – сказала кибуцница, поглаживая деревяшку, – но предохранение важнее всего остального. Когда настанет день, вы должны знать, как себя вести в такой ситуации. Вы же не хотите забеременеть. Вас сразу исключат из программы и отправят домой.

– Мы еще такими вещами не собираемся заниматься, – с негодованием сказала Рената из Вильнюса. – И мы не ненормальные, чтобы рожать детей в пятнадцать лет.

– Да, – согласилась Жанна, – ты права. Я начала с левой ноги. Давайте заново. Расскажите мне, что вам приходит в голову, когда вы слышите слово “секс”.

– Что это за бред? – возмутилась Аннабелла. – Это просто смешно! Меня же не из пальца сделали. Всем известно, что настоящая женщина должна быть сексуальной и всегда желанной. Но с этими молокососами, которые в нашей группе, действительно нет смысла заниматься любовью. Они ни черта в этом не понимают. И вообще они еще дети.

Можно было подумать, из ее памяти начисто стерлись похождения с Артом.

– Спасибо, Влада, – сказала Жанна, прочитав имя, наклеенное на облегающий свитер из ангоры. – Кто еще хочет поделиться мыслями о сексе?

– Он какой-то очень большой, – с заметной дрожью в голосе сказала Алена, косясь на статуэтку. – Вы уверены, что это точная копия?

– Все люди разные, но этот пенис приблизительно соответствует среднестатистической величине. – Жанна внимательно оглядела деревяшку. – Может быть, чуть больше среднего.

– Наверное, очень неудобно, – скривилась Алена, – с таким вот жить.

– Я не понимаю, – продолжала сопротивляться сексуальному воспитанию Рената, – почему мы занимаемся этой ерундой, вместо того чтобы готовиться к английскому?

– Мы пожалуемся родителям! – поддержала ее Оля. – Когда мы поступали на программу, нам не говорили, что нас будут заставлять заниматься ЭТИМ!

– Чем “ЭТИМ” я заставляю вас заниматься? – удивилась Жанна.

– Говорить об ЭТОМ и смотреть на ЭТО! – Оля указала пальцем на статуэтку. – Это некультурно! Это дикость какая-то! Вы что?

И она оглядела всех присутствующих в поисках поддержки. Кавказские девчонки усиленно закивали.

– Но ЭТО же классно, – возразила Вита. – Правда?

И обратилась за помощью к грудастой Юле.

– Наверное, – осторожно сказала Юля. Потом исправилась: – Да, сто процентов классно.

– Израильские пацаны постоянно ЭТО нам предлагают, – сказала Берта. – Только они не ЭТО имеют в виду. Это типа оскорбление такое.

– Вот именно, – поддакнула Соня. – В Деревне ни с кем нельзя ЭТИМ заниматься ни в коем случае. Стоит тебе с кем-нибудь поцеловаться, и все сразу будут знать, что ты даешь.

Опять повисло молчание. Тяжелее всего было скромным азербайджанкам, с которыми я никогда толком не общалась. Они ни слова не произносили и не знали, куда себя деть.

– Окей, – сказала Жанна. – Скажу честно: вы моя первая группа русских. Меня к вам пригласили, потому что трудно найти русскоговорящего сексуального куратора. Я имею в виду, мадриху по сексуальному образованию. Наверное, было бы лучше, если бы к вам позвали кого-нибудь, специализирующегося на религиозных девочках. Я не понимаю, что с вами делать.

– А мы что, сильно отличаемся от нерусских? – спросила я интересу для.

– Израильские ребята в вашем возрасте как минимум смотрели фильм “Лимонное эскимо”.

– Фу, какая мерзость! – снова воскликнула Аннабелла. – Я видела этот фильм. Это кошмарный низкопробный продукт израильского любительского кино.

Жанна не уделила внимания ее словам.

– Израильтяне любопытны и задают вопросы. Они меньше смущаются. Мне кажется, у вас, как и у верующих, эта тема запретная. Смотрите: ваше тело должно стать источником наслаждения, а не проблем и стыда. Вы должны с ним близко познакомиться. Секс – это естественная часть жизни и любви. Но прежде чем им заниматься, желательно научиться о нем говорить.

– Нечего об ЭТОМ говорить, – опять возразила Рената. – Всем и так ясно, что оно существует. Это личное дело каждого. Мы не хотим. Зачем вы нас заставляете?

– Затем, чтобы вы стали меньше бояться и стесняться. Ведь если вам страшно на эту тему говорить, представьте, как вам будет страшно это делать.

– Нам не страшно, – сказала я назло. – Просто мы с вами незнакомы, а вы нам сразу показываете это… ну…

– Ну?

– Ну, ЭТО!

– Что “ЭТО”? – продолжала настаивать Жанна.

– Ну, пенис! – не выдержала