Я снова уснула после завтрака, задремав, когда Иван свернул на шоссе, которое должно было привести нас в Вегас. Моя толстовка с капюшоном была брошена на заднее сиденье, день был достаточно теплым, чтобы она мне больше не понадобилась. Быстрый взгляд на приборную панель сказал мне, что температура на улице поднялась до двадцати одного градуса цельсия — совершенно приятно и комфортно после дней и ночей, проведенных за рулем по северной части страны.

Через некоторое время меня разбудил яркий солнечный свет, прямо за городом. Я смотрю в окно, и мои глаза расширяются, когда я вижу окружающий нас пейзаж.

Красная грязь — пустыня и скалы тянутся по обе стороны дороги. Я прислоняюсь лбом к стеклу окна, глядя на него, и слышу, как Иван рядом со мной хихикает.

— Великолепно, не правда ли? — В голосе Ивана есть что-то мягкое, что заставляет меня думать, что он говорит не только о пейзаже.

— Я никогда ничего подобного раньше не видела. — Я никогда не видела пустыню, кроме как в кино. Я всегда представляла ее пыльной и плоской, но, хотя там есть приличное количество ровного пространства, красноватые скальные образования и вид, простирающийся до горизонта, удивительно красивы. — Это намного лучше, чем я думала. — Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Ты ведь уже был здесь раньше, да?

— В Вегасе? Много раз. — Иван вращает руками на руле, хрустя шеей. — Дела, удовольствия, как хочешь. Я знаком с городом. И это хорошо.

Я стараюсь не думать об искре ревности, которую зажигает во мне то, как он говорит «удовольствие». Мне должно быть все равно, с кем он был, какие удовольствия он искал в других поездках. Это не должно иметь для меня никакого значения. Но я все равно чувствую острый укол.

Я поворачиваюсь к окну, пытаясь снова переключить внимание на вид, чтобы подавить бурлящие эмоции. Пустыня простирается на мили вокруг нас, бесконечная и более завораживающая, чем я могла себе представить, но мои мысли продолжают возвращаться к тому, какие удовольствия Иван мог искать в Вегасе раньше.

Что также заставляет меня задуматься, что он будет искать после того, как я уйду. Независимо от того, насколько он был одержим мной, независимо от всего, что он мне говорил, Иван не святой. Он найдет другую женщину. Он забудет обо мне. И мысль о нем в постели с кем-то другим, его руках и губах, скользящих по чьей-то коже, вызывает у меня тошноту.

Я прочищаю горло, заставляя себя отвлечься от этого и переключиться на другую, более важную тему.

— Итак, какой план, когда мы прибудем? — Мой голос звучит напряженно, даже для моих собственных ушей, но я надеюсь, что Иван этого не заметит.

Иван бросает взгляд на меня.

— Мы заселимся в отель. В «Уинн» первоклассная охрана, этажи, где останавливаются миллиардеры, куда можно попасть только по ключ-карте. У Брэдли должен быть ордер, чтобы получить какие-либо записи с камер, а Лев должен будет обратиться за серьезными услугами, если он захочет добраться до нас. И даже если у Брэдли будет ордер, и даже если Лев будет демонстрировать свое влияние, я заплачу кому-нибудь, чтобы он следил за нами. Нас предупредят, если кто-то придет. Деньги решают все в Вегасе, а у меня их предостаточно.

Холодная уверенность в его голосе что-то делает со мной. Я чувствую переворот в животе, прилив адреналина, и я с трудом сглатываю, стараясь не думать о возможности остаться наедине с Иваном в роскошном номере. Номере, предназначенном для греха и излишеств, предназначенном для всех удовольствий, на которые он намекал ранее.

— А после этого?

— Как только мы зарегистрируемся, я свяжусь со своим коллегой. Потом мы сможем привести себя в порядок, хорошо поесть, и я узнаю, сколько времени пройдет, прежде чем мы сможем получить новые удостоверения личности и все такое. — Иван бросает на меня взгляд. — Мы уже на финишной прямой. Все будет хорошо.

В том, как он произносит последние слова, есть что-то напряженное, и это заставляет меня нервничать.

— Ты уверен, что этот человек сможет нам помочь? — Он должен быть уверен, я думаю, иначе мы бы не проделали весь этот путь. Но теперь, когда момент почти настал, я чувствую то пугающее чувство подавленности, которое грозило поглотить меня раньше. Это звучит опасно, как что-то из фильма. Не то, во что я когда-либо думала, что буду вовлечена. — Ты доверяешь ему?

Иван ухмыляется.

— Доверие — сильное слово в моем мире. Но я хорошо его знаю. Я уже имел с ним дело раньше. И он считает своей работой делать именно то, что нам нужно. То, что я ему плачу, окупит его усилия, чтобы гарантировать, что мы получим это без особых проблем.

Я киваю, прокручивая все это в голове. Прошлые дни фастфуда, круглосуточных продуктовых магазинов и паршивых мотелей заставили меня забыть, что Иван безумно богат. Не знаю, насколько он богат, но у того, у кого есть Aston Martin и другие машины, денег должно быть много. А то, как он говорит о деньгах, заставляет меня думать, что мы могли бы остаться в Вегасе надолго и не беспокоиться об этом.

Мое сердце колотится, когда перед нами появляется город, сверкающий мираж на краю пустыни. Даже при ярком дневном свете он ошеломляет, почти шокирует после дней длинных открытых дорог и маленьких городков в глубинке. Такое ощущение, будто тебя резко вытолкнули обратно в цивилизацию, и это странно.

— Посмотри на это. — Говорит Иван с ухмылкой. — Город грехов во всей своей красе.

Шум тоже шокирует, когда мы выезжаем на переполненную автостраду, машины проносятся мимо нас. Дорога впереди внезапно заполняется элегантными спортивными автомобилями и роскошными седанами, и я прикусываю губу, глядя в окно, часть меня желает, чтобы у нас было больше времени на исследование.

— Мы не сможем сделать многого, не так ли? — Задумчиво спрашиваю я, и Иван хмурится.

— Посмотрим. В зависимости от того, сколько времени нам понадобится, чтобы встретиться с моим контактом, у нас может быть день или два в городе. А что касается того, что мы можем сделать… — Иван барабанит пальцами по рулю. — Это большое место. Шумное, яркое и полное людей. Это место, где можно спрятаться, но это также место, где нас могут удивить. Так что нам просто придется играть в слепую.

Даже при ярком дневном свете Лас-Вегас-Стрип — это карнавал света и звука. Я не новичок в небоскребах и городских пейзажах, я прожила большую часть своей жизни в центре Чикаго, но