А если я надену его на настоящее свидание с ним? Как те, на которые мы ходили раньше? Фантазия слишком соблазнительна. Со стольким неизвестным передо мной, Иван — это нечто знакомое, к чему я хочу прикоснуться и за что ухватиться. И мне приходится постоянно напоминать себе о том, что он сделал.

Я выхожу из примерочной через несколько минут, сжимая в руках зеленое платье и еще несколько вещей. Взгляд Ивана тут же метнулся ко мне, как магнит, его глаза скользнули по мне напряженно, как будто он представлял все, что я только что примерила. Он увидел полоску зеленой ткани, и я увидела, как сжалось его горло.

— Нашла что-нибудь, что тебе нравится? — Спрашивает он, его голос тихий и хриплый.

Я киваю, не доверяя себе, чтобы заговорить. Иван берет одежду из моих рук, его пальцы касаются моих. От короткого контакта меня пронзает электрический разряд.

— Я отнесу это на кассу. — Говорит он. — Почему бы тебе не выбрать туфли к этому платью? — Легкая улыбка изгибает уголки его губ, и мое сердце против воли трепещет.

Когда я просматриваю отдел обуви, пытаясь сосредоточиться на туфлях на шпильках вместо Ивана, я не могу избавиться от ощущения, что за мной наблюдают. Я нервно оглядываюсь, но не вижу никого подозрительного. Но волосы на затылке встают дыбом. Я беру пару туфель на каблуках телесного цвета, а также пару черных ботинок в тон выбранным джинсам и снова оглядываюсь. Я не вижу никаких признаков кого-либо, похожего на Брэдли или Льва, но мне все равно не по себе. Раньше я хотела выйти, но теперь мне хочется вернуться в комнату.

Я спешу к Ивану, который как раз заканчивает работу на кассе. Его глаза сужаются, когда он видит мое выражение лица.

— Что случилось? — Спрашивает он тихим голосом, оглядываясь по сторонам.

— Я не уверена, — шепчу я в ответ, снова чувствуя, как холодок покалывает мою шею. — Я просто… мне кажется, что кто-то за нами наблюдает.

Челюсть Ивана напрягается. Он кивает один раз, затем небрежно обнимает меня за плечи, притягивая к себе. Его губы касаются моей головы, посылая по моему позвоночнику дрожь другого рода. Для кого-то другого мы, вероятно, выглядим как пара, разделяющая интимный момент. Но я чувствую напряжение в его мышцах.

— Держись рядом, — шепчет он мне на ухо. — Мы уйдем отсюда очень небрежно. Не смотри по сторонам. Просто веди себя естественно. Мы просто ходили за покупками, и возвращаемся в нашу комнату перед ужином.

Мое сердце колотится, когда мы выходим из магазина. Рука Ивана остается крепко обнимающей меня, и как бы мне ни не хотелось позволять ему прикасаться ко мне, как бы сильно это ни вызывало во мне бурю эмоций, с которыми я не готова справиться, я не отстраняюсь. Прямо сейчас он — единственное, что у меня есть в безопасности.

Я не расслабляюсь, пока мы не возвращаемся в комнату. Иван плотно закрывает за нами дверь, бросая на меня взгляд.

— Я собираюсь сделать звонок. — Говорит он, входя в ванную и закрывая за собой дверь, отрезая меня от того, чтобы слышать, что он говорит.

Я опускаюсь на край кровати, внезапно снова чувствуя себя измотанной. Я слышу тихий шепот голоса Ивана из ванной, но не могу разобрать ни слова, и нервно постукиваю ногой по ковру, пытаясь не думать о том, что говорится. Этот контакт — тот, до кого мы пытались добраться, разница между тем, чтобы начать все сначала и быть пойманными, и моя грудь сжимается. Я не хочу оставлять свою старую жизнь позади, но я также не хочу оказаться в руках Брэдли или Льва. Этот контакт — единственный человек, который может гарантировать, что этого не произойдет.

Я пытаюсь отвлечься, распаковывая только что купленную одежду, но мои мысли бешено мечутся. Что, если контакт не поможет нам? Что, если Брэдли или Лев уже нашли нас? Что, если они просто выжидают, готовясь нанести удар? Комната, которая еще совсем недавно казалась такой огромной, внезапно кажется маленькой и клаустрофобной, и я чувствую, что мне хочется мерить ее шагами, и посмотреть в окно, чтобы посмотреть, не наблюдает ли за нами кто-нибудь снаружи.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем Иван наконец вышел из ванной. Выражение его лица непроницаемо, а мой живот скручивает от беспокойства.

— Что он сказал? — Я прикусываю губу, пытаясь сдержать дрожь в голосе.

Иван, должно быть, видит, как я встревожена, потому что его лицо смягчается. Он быстро пересекает комнату, подходит и встает передо мной, положив одну руку на комод, куда я только что положила свою одежду, как будто я переезжаю. — У нас назначена встреча, — успокаивающе говорит он. — Но он не сможет встретиться с нами в течение нескольких дней.

Я резко выдыхаю:

— Несколько дней? Что мы будем делать до этого?

Легкая улыбка дергает уголки рта Ивана.

— Ну, я думаю, нам стоит остаться сегодня вечером, и я думаю, что, по крайней мере, мы можем исследовать этот курорт. Я не знаю, стоит ли нам выходить в город, но в этом отеле есть много развлечений. И если я увижу кого-то подозрительного, мы сможем быстро подняться в свой номер.

— Ты уверен, что это не снова, как в той закусочной? — Я приподнимаю бровь. — Мы снова попытаемся сделать что-то «нормальное», и это закончится тем, что нас чуть не поймают?

Иван фыркает.

— Я так не думаю. Надеюсь, что нет. — Он проводит рукой по волосам. — Ты действительно хочешь оставаться здесь взаперти до встречи?

Я качаю головой.

— Нет. Я просто… — Я почти говорю «боюсь», но не хочу в этом признаваться.

Я чувствую, что близка к тому, чтобы слететь с катушек, честно говоря. И, честно говоря, я думаю, что несколько дней, проведенных в этой комнате и не выходя из нее, могут просто свести меня с ума. Несмотря на всю ее роскошь, у меня будет слишком много времени на размышления.

— Мы закажем обслуживание в номер сегодня вечером. — Говорит Иван. — Завтра мы выйдем и немного осмотримся. И довольно скоро мы получим то, что нам нужно, и уберемся отсюда.

Только мы отсюда не уйдем вместе. Он знает это так же хорошо, как и я. Мы пойдем разными путями.

Иван берет меню обслуживания в номере и протягивает его мне, и я вижу, как его губы сжимаются, глаза внезапно затеняются, как будто он тоже понял, что сказал. И тяжесть в груди заставляет меня снова задуматься, приняла