Приблизительно понимая ход мыслей отца-эконома, мессир Франсуа, предпринял последнюю, заключительную попытку договориться. Он попытался достичь, если не примирения сторон, то хотя бы взаимоприемлемого перемирия, на достаточно долгий по времени срок.

За этот срок, надо было любой ценой найти выход, а главное поймать обладателя утраченных секретов Фламеля. Как вариант можно было попробовать получить эликсир жизни и из любого другого источника. Благо эти источники существуют, хотя добраться до них, было очень и очень непросто.

Более того, сделать это нужно было не мешкая. Те запасы эликсира бессмертия, которые Агата хранила у себя в будуаре, окончательно подходили к концу. И после бегства Фламеля, они не пополнялись ни разу.

Чем это грозило обоим? Думаю, объяснения были излишними.

Неизбежное угасание, старение, смерть. Стоило ли, вообще, городить огород, если все их старания так ни к чему и не привели. А тем более, в Ватикане тоже хотели получить Эликсир Вечной Жизни и Философский камень, превращающий свинец золото.

Это означало, что Папа на какое-то время становится их союзником и партнером. К тому же, его возможности многократно превосходили всё, что они имели в своем арсенале до этого. Следовало немедленно объединить их усилия.

Это и было обязательным условием для выживания обеих сторон. Обе стороны были крайне полезны друг другу, и вражду следовало прекращать как можно быстрее.

Поразмыслив мессир Настоятель произнес обращаясь к забаррикадировавшемуся завхозу:

— Я отпускаю своего спутника и безоружный иду к тебе! Нам давно следует побеседовать приватно, согласен? Ты вроде бы не трус и не слабак! Во всяком случае, трус на такой отважный поступок бы не решился. С моей стороны, тоже никакого подвоха не будет. Даю тебе честное, благородное слово рыцаря и прелата Католической церкви.

— Откуда я могу знать, что тебе можно верить, Экзарх! Друиды много веков боролись со Святым Престолом и Католической Церковью! Это происходило всегда и везде! Всеми доступными средствами, мы вредили и убивали друг друга не считаясь с потерями. — Отец-эконом был далеко не дурак и наверняка изучал богословие и схоластику, где-нибудь в Испании или Португалии. Именно на Иберрийском полуострове начиналось создание университетов на основе соборных школ и монастырей.

В университете Саламанки осваивал науки и основатель ордена иезуитов Игнатий Лойола. Тот самый, кто направил сюда професса-иезуита, так удачно устроившегося в монастыре на место завхоза. Получив в обители доверенное лицо, Понтифик и генерал общества Иисуса, следили за каждым шагом Агаты и Настоятеля.

Вот и теперь, зная какие фигуры стоят за его спиной, эконом мог позволить себе диктовать условия на которых будет заключён мир между Папой и аббатством святого Бенедикта Нурсийского.

То, что монастырем управлял экзарх друидов и шотландская ведьма, никакого значения в данный момент не имело. И те, и другие преследовали одну цель — Эликсир Вечной Жизни. Всё остальное, было пока что неважно и отходило на второй план.

Настоятель аббатства был человеком, которому можно было и верить и доверять. А вот от женщины, которая всё врямя была рядом с ним, можно было ожидать любой подлости, каверзы или подвоха. Баронесса Мюррей не первый раз оказывалась с Ватиканом по разные стороны баррикад.

И в голове эконома имелся план, по которому можно было перетащить настоятеля на свою сторону, открыв глаза, кем на самом деле является леди Агата.

— Папа и друиды извечные враги и миндальничать со мною никто не будет. Не те ставки и не тот случай. А тем более ты, который шагает даже не от себя, а от этой ведьмы с шотландских гор, леди Агаты! — Эконом грамотно торговался, хорошо понимая, что разговора не избежать, и в любом случае им придётся что-то решать.

И тому и другому приходилось пойти на риск. В случае смерти одного, второго будет ждать незавидная доля. Но объеденив свои усилия, шансы получить эликсир молодости возрастали, а по отдельности были равны нулю.

Агата и Настоятель знали, где надо искать и как, а Ватикан гарантировал безопасность, спокойствие, неограниченный ресурс и силовую поддержку.

Если ведущая к разгадке нить Ариадны будет разорвана, то где-где, а в Риме этого не поймут. В лучшем случае запытают до смерти, выясняя подробности и детали произошедшего. О худшем, не хотелось даже предполагать.

Настоятель и эконом понимали, их усилия придётся объеденять. Потому-то Аббат и решил не откладывая сделать первый шаг к их сближению, показав пример доброй воли и отпустив сопровождающего его караульного.

— Иди к себе в караулку