— Вот и у меня так же. Вы же знаете, что огненные маги такие импульсивные. Захотелось и всё!

— Понимаю, но у меня к вам деловое предложение, — обратился к Жоре эр Каритос, — что вы скажете по поводу мешка алмазов-накопителей?

— Мешка?

— Вот посмотрите, — эр Каритос вынул из небольшого мешочка прозрачный камушек и кинул его Жора. — Здесь много.

Жора подобрал алмаз, размером с горошину и впитал накопленный заряд в собственный источник. После этого взглянул на мешочек рассеянным взором и осознал, что в них столько энергии, что хватит полностью восполнить его затраты на бой с крылатыми ящерами и излишек останется.

— Что вы за него хотите? — поинтересовался Жора.

— Вы позволите мне сесть на моего малыша. Учитывая то, что выход из вольера полностью заблокирован, вы откроете ворота казармы…

— Вы надеетесь протиснуться в обычные двери? — удивился Жора.

— Он маленький, так что мы сможем…

— А что мне мешает вас убить и забрать камни? — спросил Жора.

— Ну, вы же понимаете, что нас не так-то просто…

— Неужели? А я так не думаю, — усмехнулся Жора и указал на пробитые заклинанием ворота. — Эти милые зверюшки отлично горят.

— Костонтис, я понимаю, что гибель новой невесты привела вас в ярость…

— Слитовина! Как же я о ней забыл! — воскликнул Жора и побежал в сторону ведущих в казарму ворот.

Глава 27

Как оказалось, все запоры имели примитивный механизм и никаких замков не наблюдалось. Вполне возможно раньше здесь стояла более надежная система безопасности, но в период упадка никому ни до чего нет дела.

Жора выбежал наружу через широкие ворота и из вредности запер их на засов. После создал маленькую магическую мину, так сказать в качестве сюрприза господину эр Каритосу. Жоре хотелось задержаться и добить подлого наркоторговца, но подсознательно он чувствовал, что надо торопиться, потому что его так называемая невеста в опасности.

Жора снова забежал в коридоры, но с другого входа и помчался туда, где, по его мнению, находилась комната с расщелиной. Пробегая мимо одной из дверей, он услышал сдавленные стоны. Жора не стал рассуждать и ворвался в помещение.

Большой и просторный зал заставили различными станками для фиксации жертв. Если бы Жора увлекался садизмом, он бы получил наглядное пособие, как выглядели те или иные приспособления. Но ранее таких наклонностей у него не замечалось, поэтому он не стал задерживаться и побежал к пятерым даркланам, которые катались по полу и сдавленно рычали. Вокруг них находились привязанные, подвешенные и скованные специальными станками десять обнаженных женщин.

— Где новенькая? — спросил Жора одну из девушек, однако она глупо улыбнулась и попросила жестко её любить. Вторая и третья девицы не сообщили ничего полезного, так как тоже находились в полной прострации.

— Мясо, я сожру твоё сердце, — становясь на колени, прорычал Дорг.

Судя по его внешнему виду ему плохо, и причиной дурного самочувствия стала гибель виверны, с которой у него имелось «единение». Теперь аура дарклана не сияла, словно галогеновый прожектор, а едва светилась тусклой лампочкой.

— Где новенькая? — повторил вопрос Жора.

— Она же сдохла, — удивленно воскликнул Дорг. — С тобой вниз упала.

— Нет, она успела за дверь выскочить, — задумчиво произнёс Жора и обратил внимание на то, что среди евнухов, которые наблюдали за страданиями даркланов и девушек отсутствует голый волосатый мужчина с мужским прибором до колена. О нём говорила вестница и её это сильно удивило. — Эй, а где племянник Хадзарджина?

— Малс? У себя, наверное, — сказал Дорг и, медленно поднявшись на ноги, подхватил с пола секиру с двумя лезвиями. — Я убью тебя!

Жора с удивлением констатировал, что дарклан невероятно слаб. Мало того, что он двигался, словно черепаха, так ко всему прочему, его арсенал приёмов исчерпывался всего тремя или четырьмя ударами. Жора медленно отступал под напором и когда дарклан отошёл от зафиксированных в станках девушек, приблизился к ящеру вплотную и провел укол в челюсть. Острие пронзило небо и достигло мозга. Жора снова замахнулся и одним ударом отрубил Доргу голову.

Остальные даркланы снова застонали, и Жора просто постеснялся добивать беззащитных монстров. Он считал себя воином, а не мясником, поэтому освободив несколько девушек, добился от самой адекватной ответа на вопрос: где находятся покои племянника Хадзарджина.

— Малс любит кусать, — заявила она и указала направление.

Покинув место, где занимались дрессировкой невольниц, Жора никак не мог понять, почему его это так раздражает? Всех девиц по уши накачали любовным зельем, которое готовилось из дурман-травы. Сейчас любую из них можно соблазнить, и она бы только повизгивала от наслаждения. Разве не о десятке обнаженных красавиц мечтал Жора? Он задумался и понял, что такие животные страсти его не привлекают, и хочется чего-то настоящего…

Размышляя о любви и страсти, Жора дошёл до двери, за которой находились покои племянника Малса. В помещении царил разгром, но в центре комнаты на перевернутом ворсом вниз ковре лежала обнаженная Слитовина и глупо хихикала. Над ней нависал невысокий пропорционально сложенный молодой человек повышенной волосатости. Его мужское хозяйство действительно имело внушительные размеры, и Жора сравнил этого парня с ослом — такой же мелкий, неказистый, но по размерам прибора первый среди жеребцов.

— Пошёл вон, — рыкнул Жора и, схватив волосатого мужчину за шею, выкинул из комнаты. — Слитовина, подъём!

— Любимый, приди в мои объятья! — сладко застонала вестница.

Жора присел рядом с ней на корточки и осознал, что на обратной стороне ковра расчерчена какая-то пентаграмма и в этой пятилучевой фигуре Слитовина исполняла роль, то ли морской звезды, то ли предназначенной жертвы. Жора посмотрел на растянутые веревками конечности и, обрезав их мечом, попытался поднять глупо улыбающуюся девушку.

Неожиданно он ощутил нешуточную опасность и, оставив в пентаграмме вестницу, развернулся в сторону двери. На порог встал племянник Хадзарджина и