что я вовсе не дряхл и уродлив, а полон сил и хорош собой, каков был бы результат? Видите ли, госпожа Эшлинг, неправдой, несправедливостью, нечестностью подчас именуют то, что не понимают, не одобряют, не принимают…

– Что же непонятного может быть в низменной краже? – к Альме начали возвращаться чувства, и первым среди них была едкая горечь.

– Причины и следствия. Если бы вы не разгадали пустяковую загадку исчезнувшего колокольчика – вы были бы недостойны им владеть. Но вы разгадали…

И прежде чем Альма успела в полной мере осознать его слова, Фатамор склонился в поклоне, протягивая ей на листе кувшинки, заменявшем поднос, то, что она утратила и уже почти не надеялась возвратить. Её хрустальный колокольчик.

* * *

Путь от королевского парка до бульвара Лайл был недолгим и несложным. Однако Альма не заметила его вовсе: вот она отворачивается от Фатамора на распутье – а вот входит в дом семьи Гардфлодов.

Дом, с которым пришла пора прощаться.

Намедни, сразу после поимки господина Уилкомби, было не до грустных мыслей: столько событий, столько обсуждений!..

– Но как ты догадалась?! – Милли, взбудораженная рассказом господина Толмироса и Альмы о событиях минувшей ночи, не скрывала изумления.

– И впрямь, не поделитесь ли с нами ходом своих мыслей? – даже барон Гардфлод выглядел менее сонным, чем обычно.

Господин Толмирос, успевший всё выспросить заранее, позволил себе многозначительную улыбку, но не вмешался с объяснениями, а предоставил говорить Альме.

– Было несколько обмолвок и фактов, которые меня насторожили. Когда я их припомнила и предположила между ними взаимосвязь…

– Ах, дорогая, ты говоришь загадками! – не утерпела Милли.

– Мне вспомнилось, как господин Уилкомби на заседании клуба сказал, что подготовил всё для моего опыта практической магии, – Альма постаралась изложить решение так складно, каким оно выглядело в её голове. – Опыта неудачного… Я винила в провале себя, думала, что допустила ошибку. Господин Уилкомби держался того же мнения и заклеймил меня перед всеми. Наутро стало известно о похищении артефакта. Можно ли представить более удобный случай для кражи, чем скопление людей в темноте или всеобщая паническая суета? Можно ли представить более явную подозреваемую? Господин Дирфусс тоже когда-то был явным подозреваемым, и пусть ему не было предъявлено обвинение, едва ли нашёлся бы хоть кто-то сомневавшийся в его вине. Я сердечно благодарна господину Толмиросу за его исторические изыскания и за то, что он поделился их результатами со мной. Во всех случаях с исчезновениями артефактов мне почудилось нечто общее – но первое из них произошло почти полвека назад! До наших дней дожило мало участников и свидетелей тех событий, всего четыре человека. Три члена клуба магов «Абельвиро»: господин Гаммль, господин Форта и господин Уилкомби.

– Но почему ты была уверена, что злодей – именно господин Уилкомби? – не будь Милли благовоспитанной молодой госпожой, она бы ёрзала в кресле от нетерпения.

– Я не была, – вздохнула Альма. – Сперва лишь предположила, что похищения артефактов у гостей клуба связаны меж собой. Затем поразмыслила, кому они наиболее выгодны и кто способен их организовать. Однако вплоть до самой поимки преступника думала, что господин Уилкомби не станет брать риск на себя, а поручит грязную работу кому-нибудь из своих сторонников.

– Например, господину Рондо, а? – озорно блеснул глазами господин Толмирос.

– Вы читаете мои мысли, – кривовато улыбнулась Альма. – Но к слову, я до сих пор подозреваю, что господин Рондо, писавший для «Вестника Волшебства» репортажи о магических опытах господина Уилкомби, знал, что приводимые газетой инструкции не вполне соответствовали тем условиям, ингредиентам, действиям, к которым прибегал господин Уилкомби. Вероятно, именно потому даже людям, обладавшим способностями к магии, не удавалось повторить его опыты.

– А вам удалось, – господин Толмирос, как всегда ловко, уловил суть.

…Но сейчас это было совсем некстати.

– Мой отец потратил почти всю жизнь на изучение магии, я воспользовалась его наработками и позволила себе несколько догадок, оказавшихся верными, – уклончиво ответила Альма.

Господин Толмирос не стал углубляться в расспросы. Однако взгляд его был внимательным – слишком внимательным.

– Но к похищениям господин Рондо всё же не причастен? – барон Гардфлод тактично заполнил повисшую было паузу.

– Скорее всего, нет. Господин Уилкомби предпочитал всё делать сам. Ни с кем не делиться ни славой, ни тайнами. Прибрать к рукам всю магию и всю власть, до каких только мог дотянуться.

– И это наш почтеннейший председатель, – притворно вздохнул господин Толмирос. – Нелестный портрет вы нарисовали, госпожа Эшлинг. Сплошные алчность, подлость и развращённость.

– А ведь вам с этим средоточием добродетелей предстоит трудиться бок о бок во главе клуба, господин заместитель председателя, – хмыкнула Альма.

– Я не из тех, кто боится трудностей, – господин Толмирос подхватил её шутливый тон. – К тому же мы ещё посмотрим, кто кого.

– О чём ты, Неосандрас? – нахмурилась Милли.

– Не глядите на меня столь сурово, очаровательнейшая госпожа, – рассмеялся господин Толмирос, окончательно сводя всё к шутке. – Я имел в виду лишь то, что планирую извлечь всю возможную пользу из моего нового положения. Для клуба давно назрела нужда в некоторых обновлениях и преобразованиях, а также в увеличении числа практиков, он ведь клуб магов, а не клуб одного-единственного мага…

* * *

День отъезда приблизился вплотную. И Альма, как ни скучала по семье, как ни стремилась в «Тёмные Тисы», особенно после слов Фатамора, последовавших за возвращением колокольчика, ощутила лёгкое касание грусти.

Милли тоже вздыхала всякий раз, когда заговаривала об отъезде Альмы. Но случалось это нечасто: куда более Милли занимали новые возможности, открывшиеся для жениха и для брата. И для неё самой: господин Толмирос возвысился, и теперь ничто не могло помешать дочери баронского рода Гардфлодов сочетаться с ним браком. Долгая помолвка сменилась приготовлениями к свадьбе, которым Милли отдалась со всем пылом.

Господин Толмирос, естественно, был занят укреплением своих позиций. На его стороне, пусть и против собственной воли, был сам председатель, однако прежние фавориты господина Уилкомби едва ли восторженно восприняли назначение нового заместителя. Впрочем, за господином Толмиросом стояла почти вся молодёжь клуба, и его другом был подающий надежды молодой маг… Намечалось небезынтересное состязание.

Что касается барона Гардфлода, он являл собой редкостный пример постоянства: казалось, вовсе не предвкушал ни свадьбу сестры, ни негласную дуэль с господином Уилкомби за статус главного мага клуба «Абельвиро». Всё такой же спокойный, сонный, равнодушный…

– Вы ведь напишете нам после возвращения домой? – спросил он вдруг, когда Милли с господином Толмиросом умчались к герцогине Флосортус и барон с Альмой остались наедине.

– Если таково ваше желание, буду рада его исполнить, – склонила голову Альма.

– Для меня будет удовольствием получить весточку от вас. Равно как и проводить вас завтра.

– Ах, это вовсе ни к чему! Дилижанс отправляется рано утром…

– Тогда позвольте хотя бы предоставить вам экипаж, чтобы он довёз вас до конторы дилижансов.

– Благодарю вас, вы очень добры, –