Шрифт:
Закладка:
В ту пору верховная власть перешла в руки Пульхерии. В Александрию был послан сановник высокого ранга Эдесий с поручением произвести следствие и наказать виновных. Он пробыл там более года. Как отнесся Эдесий к Кириллу, неизвестно. Но в связи со следствием Эдесия находится, очевидно, указ от 29 сентября 416 года, в котором, во-первых, было воспрещено клиру иметь какое-либо касательство к городскому сенату, а во-вторых, число параволанов было ограничено цифрой 500 и зачисление в эту корпорацию было поставлено в зависимость от канцелярии префекта.[679] Но Кирилл пользовался большим уважением у Пульхерии, и ему удалось впоследствии добиться увеличения числа параволанов до 600 и права самостоятельно замещать открывавшиеся вакансии.[680]
Времени самостоятельного правления Пульхерии принадлежит несколько указов о язычниках и иудеях. Так, в 416 году язычникам было воспрещено поступать на государственную службу (militia) и, в частности, отмечен запрет назначать их правителями провинций.[681] В 418 году закрыта была государственная служба для иудеев. Указ повелевал дать отставку иудеям, какие окажутся состоящими на дворцовых службах или среди императорских агентов (agentes in rebus), не взыскивая с них за то, что они попали на службу, и отнюдь не принимать их на будущее время. Точно так же все иудеи, какие попали на военную службу, должны быть немедленно отпущены в отставку. Для образованных иудеев разрешалась и на будущее время карьера адвоката, а равно и участие в городских сенатах, если по происхождению они принадлежали к этому классу.[682] Точно так же в 415 году вышло два указа против монтанистов и евномиан с запрещением их собраний и угрозами разных кар.[683]
В жизни двора событием чрезвычайной важности была женитьба Феодосия. Хронисты сохранили живые подробности, свидетельствующие о том интересе, с каким отнеслись к этому событию современники. Когда Феодосий выразил желание вступить в брак, он заявил, что его супруга должна быть красавицей, какой другой нет на свете, и принадлежать к царскому роду; но если бы такой не оказалось, то не нужно ни знатности, ни богатства, ни принадлежности к царскому роду, только бы была красива. Пульхерия и Павлин, друг Феодосия, усердно искали подходящую невесту. Павлин ездил по разным местам в поисках за красавицей, а Пульхерия разослала правителям провинций приказ искать царю невесту. Поиски были напрасны, но случай привел в Константинополь красавицу, какую хотел Феодосий.
То была гречанка Афинаида, дочь афинского философа Гераклита (или Леонтия), который дал ей блестящее образование.[684] Риторика и философия составляли сущность тогдашнего идеала образованности, и юная Афинаида, богато одаренная от природы, усвоила всю полноту тогдашнего высшего знания. Она умела сочинить и произнести речь, владела стихом. Умирая, Гераклит оставил все свое состояние двум сыновьям, а про дочь написал в завещании, что ей «следует выдать лишь сто номизм, так как для нее достаточно ее счастья, которое превосходит всякое женское счастье». На коленях просила она братьев выделить ей третью часть имущества; но они отказали. Она ушла из дома отца к тетке, вместе с ней приехала в Константинополь, где жила сестра ее отца, и явилась к Пульхерии, чтобы искать правды насчет наследства. Пульхерия сразу пленилась ее красотой и, разузнав о ней все, что было нужно, поместила ее вместе с теткой во дворце. Брату она сообщила, что нашла ему красавицу. Тот стал просить, чтобы она показала ее ему и Павлину, хотя бы через завесу. Просьба была исполнена. Феодосий сразу влюбился, и дело было решено. Воспитанная в Афинах, умственном центре тогдашнего язычества, Афинаида оставалась язычницей. Ее обучили христианскому закону, окрестили и дали имя Евдокии. Бракосочетание совершилось 7 июня 421 года и было отпраздновано конскими ристаниями и театральными представлениями. Когда до братьев Афинаиды дошло известие о счастливой судьбе сестры, они бежали, боясь наказания, и скрылись. Их разыскали и привезли во дворец. Императрица их встретила словами: «Если бы вы меня тогда не обидели, не пришлось бы мне отправиться в Константинополь». Они были взысканы милостями: Гезий стал префектом префектуры Иллирика, Валериан получил сан магистра.[685]
Через год у Евдокии родилась дочь, нареченная при крещении именем Евдоксии, а в 423 году Евдокия была провозглашена августой. Примирившись с благочестивой обстановкой жизни двора, она сама сочиняла поэмы на религиозные темы. Пульхерия и после бракосочетания Феодосия осталась в положении соправительницы и отстранила Евдокию от участия в государственном управлении.
Во дворе оказалось два центра и пошли неизбежные в придворной жизни интриги. Сохранился рассказ о том, как Пульхерия, желая заставить брата внимательнее относиться к делам и перечитывать то, что он подписывал, подсунула ему для подписи указ, по которому он отдавал навсегда в рабство Пульхерии свою жену Евдокию.[686] Рассказ этот свидетельствует, что между этими двумя женщинами высокого положения не было полного согласия. В свои молодые годы Феодосий относился с большим равнодушием к государственным делам, слишком доверялся окружавшим его придворным евнухам и не раздумывая на все давал свою подпись. Отсюда происходило много обид и неправды. Вина падает на евнухов, которые пользовались легкомыслием молодого императора, позволяя себе незаконные поборы. Но, войдя в возраст, Феодосий стал серьезнее относиться к обязанностям верховного правителя. Закалив себя физически, он легко выносил жару и холод и в зрелые уже годы пристрастился к верховой езде и охоте. В личном обращении с людьми он не проявлял никогда горячности и со всеми был очень ласков и обходителен. Сопоставляя его с Юлианом, Иоанн Антиохийский замечает, что тогда как Юлиан как специалист, постигший всякую философию, применял пытки и истязания, Феодосий, «сказав “прости” всяким силлогизмам», на деле усвоил высшую мудрость и проявлял удивительное умение сдерживать гнев, скорбь и радость. От казней и убийств он совершенно воздерживался. Когда однажды кто-то спросил его, почему он не казнит смертью виновных, он ответил: «А возможно ли воротить к жизни умерших?» Где и по закону полагалась смертная казнь, он щадил жизнь.[687] Если даже случалось, что суд приговаривал какого-нибудь преступника к смертной казни и его уже вели на лобное место, то
