условиях крайней сухости и высоких температур – значит зря

напрягать мышцы и рисковать перегревом, если есть возможность как-то прожить, не ускоряясь, лучше этого и не делать. Кроме того, опять

же, возможно, некоторое ограничение на скоростное передвижение

накладывает и сумчатость. Раз он, детеныш, должен сам после

рождения доползти до материнской сумки, цепляясь за шерсть матери, и вообще прочно держаться за мать, пока не станет достаточно

крупным, он должен иметь соответствующим образом устроенные

конечности, а конечность, предназначенная для бега, и конечность для

лазанья и хватания – разные типы конечностей. Видоизменить один в

другой непросто (не невозможно, но сложно). Думаю, что такие же

сложности испытывали и древнейшие млекопитающие.

Предки млекопитающих, в отличие от диапсид, намного более

склонны к квадропедализму. Но у первых млекопитающих это могло

быть связано и с тем, как на свет появлялись их детеныши. У

современных сумчатых их новорожденные почти эмбрионального вида

для странствий по материнскому телу, насколько я знаю, используют

передние

конечности.

Поскольку

передние

конечности

у

новорожденного уже сформированы, то можно и в дальнейшем

полагаться именно на них, а это ведет к преобладанию

квадропедальной

локомоции.

Возможно,

близкие

причины

подталкивали к квадропедализму и более древних синапсид, хотя это и

сомнительно: как мы уже видели, древние совсем юные кайентатерии

выглядят почти как уменьшенные копии взрослого животного. Однако

даже просто высокий уровень заботы, опять же на мой дилетантский

взгляд, мог препятствовать переходу к бипедализму. Как я уже сказал, крупное животное имеет меньше оснований отрывать переднюю часть

от земли. Существа, с юных лет обреченные на самостоятельность и

выживающие в эти юные годы, вынужденные постоянно спасаться от

более крупных хищников, охотно отрывали передние конечности от

земли. Напротив, пребывающие под опекой грозных родителей

предпочитали никуда не торопиться и готовиться ко взрослому

четверолапому существованию.

Возвращаясь к млекопитающим, можно предположить, что

приспособление детских конечностей к лазанью мешало и

дальнейшему их эволюционному преображению в крылья (поэтому ни

на что сложнее планера мезозойские млекопитающие не

претендовали).

Впрочем, это не означает, что все животные, которые обзавелись

сумкой, обречены быть увальнями-тихоходами. Разные типы

конечностей можно совместить, если оставить передние конечности

как есть, для хватания, и не обращать на них особого внимания, а

задние приспособить для бега или прыжков. В этом направлении и

эволюционировали самые быстрые сумчатые мира – кенгуру. Им, разумеется, в скорости не откажешь. Макроподы – существа

уникальные: никакое другое млекопитающее столь большого размера

не использует подобный тип локомоции, то есть прыжки, для

перемещения. Вымерший (при непосредственном содействии

человека) короткомордый гигантский кенгуру мог быть даже более

скоростным существом, чем живущие сейчас виды. С уверенностью

здесь сказать что-либо сложно, эти колоссы не передвигались

прыжками, как их нынешние собратья, а бегали и ходили, поочередно

переставляя правую и левую ногу – как крупные динозавры-тероподы

или страусы[140]. Это, кстати, уникальный случай: прокоптодонты –

единственные млекопитающие, преуспевшие в косплее хищных

динозавров. Да, эпизодически, например, панголины могут изображать

из себя временами маленькие копии тираннозавров, но они бывают

бипедальны факультативно. Гигантские короткомордые кенгуру были, кажется, единственными зверями, освоившими динозавровый способ

передвижения на постоянной облигатной основе.

Действительно, сложно представить таких здоровяков, как

Procoptodon goliah, чей вес, возможно, превышал 200 кг, прыгающими

наподобие воробьев или тушканчиков, хотя кто знает (во всяком

случае, мы еще поговорим о том, что так могли перемещаться

существа, весившие намного больше, чем они). Как бы то ни было, типично «кенгуровый» вид передвижения – именно прыжки. К

хождению же короткомордые отщепенцы, скорее всего, перешли после

утраты способности опираться на передние лапы, которые теперь

использовали для сбора листьев или обдирания древесной коры.

Лишившись опоры на передние конечности, кенгуру больше не могли

перемещаться медленно и на небольшие расстояния, а именно

медленные передвижения и важны для растительноядных во время

кормежки. Животным пришлось менять весь тип локомоции.

«Техника» передвижения современных кенгуру не уникальна, однако у млекопитающих она складывается обычно в особых

условиях. Можно вспомнить, например, миниатюрных аналогов

кенгуру из евразийских пустынь, уже упомянутых тушканчиков или

жителя юга Африки – капского долгонога.

Макроподы освоили различные экологические ниши: существуют

древесные кенгуру и кенгуру, обитающие в горах, притом