нем тоже. Перья – монопольное эволюционное изобретение

архозавров, а кожистые крылья сами по себе увеличили бы потери

влаги, к этому первые млекопитающие и их предки были

подготовлены хуже их более развитых потомков и точно хуже древних

завроморфов, а мохнатые, шерстистые крылья, видимо, для машущего

полета не слишком подходят.

К тому же все же они не были такими уж успешными

теплокровными. Их организмы, скорее всего, начали худо-бедно

отапливаться значительно раньше, чем у архозавров, но одно дело

поддерживать температуру, достаточно высокую для того, чтобы

комфортно себя чувствовать ночью (в не очень прохладном

мезозойском климате), и совсем иное дело – развить обмен веществ, достаточно активный для машущего полета.

У современных сумчатых температура тела в среднем уступает

температуре тела плацентарных, а у яйцекладущих с регулированием

температуры и того хуже. Отчасти (для сумчатых) это можно списать

на место их обитания – большинство из них жители Австралии и

примыкающей к ней Новой Гвинеи, а Австралия – место достаточно

засушливое и жаркое (на материке к тому же практически отсутствуют

возвышенности – территории, где может быть прохладнее). Если

обитатели других континентов могут найти защиту от солнца под

пологом леса, то австралийцам и это едва ли удастся: здесь

распространены эвкалиптовые леса, а их листья расположены к

солнечным лучам ребром[139]. Листья эвкалиптов, растущие «бочком»

к свету, как и обилие эфирных масел – средство выжить в условиях

повышенной солнечной радиации. Тратиться в австралийских

условиях на дополнительный обогрев не то что не нужно, но даже

опасно. Не было особых резонов сильно усердствовать с обогревом и

млекопитающим мезозоя: решили вопрос с ночной жизнью, и ладно.

Кроме того, для чего им, собственно, нужна была высокая температура

и архибыстрый обмен веществ? Для машущего полета. Но до него еще

эволюционировать и эволюционировать.

У современных плацентарных значительная часть энергии

расходуется на непомерно разросшийся мозг. Да, первые

млекопитающие уже имеют выдающийся мозг, но давайте

присмотримся повнимательнее к тем молоколюбивым животным, которые нас окружают. У сумчатых, насколько я понимаю, рост мозга

ограничен. Их мозг не так развит, как у плацентарных. Ограничен он, возможно, именно из-за их сумчатости. Выкармливание детенышей из-за крайне малого размера плода у сумчатых и так длится дольше, чем у

плацентарных, а развитие большого мозга потребовало бы еще более

длительного роста и периода выкармливания. Если не тратиться на

отращивание мозгов, то и детство пройдет несколько быстрее (а в

мезозойских условиях млекопитающие были заинтересованы в

скорейшем наступлении зрелости, о чем далее). Кроме того, сразу

после появления на свет детеныш сумчатого должен отыскать сосцы

матери с вкусным молоком и прочно на одном из них закрепиться. Для

этого нужны, во-первых, рефлексы, четкое представление о

«маршруте»: куда ползем, что ищем, как цепляемся. А за это отвечает

мозг (вместо того чтобы формироваться, он должен работать на очень

ранних стадиях развития). Во-вторых, развитие «крепежных мышц» на

черепе по сути еще эмбриона также, возможно, влияет на ограничение

развития черепной коробки и мозга сумчатых. У более архаичных

цинодонтов и зверозубых (хотя в сравнении с прочими

современниками они были вполне себе мозговиты) с цефализацией

дело обстояло еще хуже, чем у «настоящих» млекопитающих.

Современные последним цинодонтам и первым млекопитающим

архозавры также не отличались интеллектуальной мощью, но у них

был другой повод усердствовать с обменом веществ – они развивали

скорость. Чемпионами в беге по пересеченной местности в какой-то

момент были предки динозавров и сами динозавры, что и сделало их

главными сухопутными организмами. У неплацентарных же

млекопитающих и со скоростью все обстоит не лучшим образом.

Беглый обзор сумчатых показывает, что среди них сравнительно

немногочисленны пальцеходящие, то есть существа, у которых

площадь опоры на субстрат минимальна, животных, наиболее

приспособленных к забегам, среди них немного. Крупных сумчато-копытных мы не знаем: место африканских антилоп в австралийских

полупустынях заняли существа с совершенно иным типом локомоции.

А ведь австралийский сухой и жаркий климат весьма располагает к

созданию чего-то антилопообразного. Даже среди животных, освоивших пальцехождение, скоростных бегунов было немного.

У нелюбви сумчатых к скоростному бегу может быть несколько

объяснений. Во-первых, то же, что и у низкой температуры: