пытался ухаживать за мной с детства. Который заставил меня смотреть, как Верховный жрец приносит в жертву моего отца, а потом еще и пытался затащить меня в свою постель.

Я вздрогнула, пережевывая тушеное мясо, – вкус его внезапно стал похож на вкус пепла.

Кэлум продолжал кормить меня, а Скай и Дженсен смотрели, хотя мне это действо казалось уж слишком интимным для их любопытных глаз. Хотя что в этом такого – он подносит ложку к моему рту, а я глотаю то, что он мне дает, – но сияющее выражение на его лице не давало мне покоя.

Как будто то, что он меня кормил, взывало к нему на уровне животных инстинктов, будто его потребность заботиться обо мне всплыла на поверхность, заставив забыть и об окружавшей нас неопределенности, и о риске смерти, маячившей у нас за спиной. Кэлум собрал остатки бульона в миске, сунул ложку мне в рот и зачарованно смотрел, как я глотаю.

Скай прокашлялась, снова обращая свое внимание на кастрюли, и Дженсен наконец вышел из транса, в который впал, пока Кэлум кормил меня.

– Я провожу вас к купальне, если вы вдруг захотите помыться. Посмотрим, сможем ли мы найти что-нибудь более подходящее для тебя, Эстрелла. В пещерах можно ходить в платье. Но если придется выходить на поверхность, мы рекомендуем всем женщинам надевать только штаны. В них теплее и двигаться легче.

Встав, я позволила Кэлуму взять меня за руку, и мы последовали за Дженсеном. Чувство собственничества Кэлума перед лицом человека, выразившего небольшой интерес, даже просто намек на интерес ко мне, не ускользнуло от меня, и я решила не заставлять его страдать. Я надеялась, это означало, что и он не собирается связываться с другими женщинами, особенно теперь, зная – у меня тоже могут быть варианты.

Мы прошли мимо участников Сопротивления, когда спускались в нижний уровень пещер. Катакомбы казались бесконечными, туннели вились и изгибались под разными углами, а мы все шли и шли, пока воздух не стал влажным.

– Здесь гораздо меньше женщин, чем мужчин, – заметила я, обращавшая внимание на каждого человека, мимо которого мы проходили.

Дженсен повернулся ко мне с грустной улыбкой.

– Большинство женщин не умеют постоять за себя. Им гораздо труднее сбежать, когда их хватают Стражи Тумана. Многие не могут выбраться из своих деревень, и их просто убивают. С тех пор как пала Завеса, к нам присоединилось множество мужчин с меткой фейри, но, насколько нам известно, до Полых гор добрались только две женщины.

– Но разве Виникулум не должен был защитить их? – спросила я, глядя на Кэлума.

Тот кивнул, но лицо его потемнело от печали.

– Есть способы заблокировать его магию. Магия фейри не может противостоять железу. Если Страже Тумана удается захватить меченых и применить железо, то они становятся совершенно беззащитными.

Я вспомнила ошейник, который Страж Тумана надел мне на шею, и то, как он вытягивал из меня всю энергию, делая снежную магию бесполезной. Ужас переполнял меня от одной мысли о том, что меня могли бы выследить и убить, надев на шею тяжелый ошейник, и никакой брат не смог бы меня спасти.

– Стража Тумана несколько столетий изобретала и оттачивала способы, чтобы заманить в ловушку меченых, когда снова придет время. Да и другие способы борьбы с фейри. Все изменилось со времен той войны, которая случилась до Завесы, – согласился Дженсен, грустно качая головой. – Наша единственная надежда – привести сюда как можно больше людей и переждать худшее.

Он прошел через арку и вошел в помещение, которое, как я предполагала, и было купальней. Из подземного источника поднимался пар, наполнявший воздух влагой и теплом. Но это оказалось не самым шокирующим впечатлением от купальни.

Мужчины и женщины находились в воде вместе. Некоторые из них занимались своими делами и держались особняком. Остальные совокуплялись. Некоторые объединялись в группы по три и более человек.

– Боги, – пробормотала я, проклиная себя, когда Кэлум и Дженсен повернулись и посмотрели на мое покрасневшее лицо.

Это было даже хуже, чем статуи, высеченные в камне, которые показал мне Кэлум. Здесь были не каменные боги, а люди – настоящие люди. Они сплетались друг с другом телами и двигались в унисон.

– Ничего, привыкнешь, – хохотнул Дженсен. – Сейчас ты, конечно, шокирована, ведь ты к такому не привыкла.

– Нам это не подходит. Не хочу даже думать, что на нее будут глазеть другие мужчины. Почему нельзя купаться в уединении? – спросил Кэлум.

– Количество источников ограничено. Попробуйте найти время, когда здесь будет меньше народу, если уж вам так хочется. Думаю, многие не возражали бы, чтобы у нас было больше источников. Тогда уединиться могли бы все желающие. Но сейчас это просто невозможно. Слишком много людей пользуются одной купелью.

– Конечно, мы понимаем, – сказала я, отрывая взгляд от сцены передо мной.

Я не хотела, чтобы меня видели голой, но и прослыть избалованной капризной девчонкой тоже не хотелось, не хотелось протестовать против их образа жизни и вести себя так, будто я ставила себя превыше всего. Если мне придется здесь жить, нужно было как можно скорее приспособиться.

– Эстрелла, тебе не нужно делать то, что не нравится, – сказал Кэлум.

– Придем, когда здесь никого не будет, пока я не привыкну. Меня больше беспокоит, что твой змей привлечет слишком много внимания, – ответила я, сбрасывая напряжение, чтобы притвориться, будто меня все это не очень задело.

Кэлум бы тоже стал нервничать, если бы понял, как сильно я боюсь проявить свою неуверенность.

Обнаженные женщины в купели и у края источника выглядели прекрасно: не заморенные голодом, со здоровыми красивыми телами без шрамов.

– Спасибо, что показали нам дорогу, – сказала я, быстро переключившись на Дженсена.

– Мелиан просила передать, чтобы завтра с первыми лучами солнца Кэлум явился в общую зону для учений. А тебе нужно подумать, что ты умеешь делать, чтобы приносить здесь пользу, – сказал Дженсен, снова обращая внимание на купели, будто хотел донести до меня что-то особенное.

– Я была сборщицей урожая, – ответила я, зная, что мои навыки работы с растениями могут пригодиться.

– Это будет очень полезно, когда наступят теплые месяцы. На данный момент собирать нечего, а для посадки земля уже слишком промерзла. Поэтому надо придумать, чем ты займешься, пока не вернется тепло.

Дженсен снова оглянулся через плечо.

– Мелиан хотела, чтобы я пока об этом не упоминал, но я все равно скажу. Некоторые женщины считают, что можно быть полезной, доставляя другим плотское наслаждение. Учитывая, что у нас тут мужчин намного больше, чем женщин, приходится принимать во внимание