взгляд Тьмы, направленный на наши сцепленные с Йеном руки. Йен невозмутимо смотрит в ответ, а Тьма только коротко кивает и переводит взгляд на кого-то другого.

– Что все это значит? – шепотом спрашиваю у мужчины рядом со мной.

– Кажется, Тьма только что благословил наши отношения. – небрежно замечает Йен.

Чувствую, как покраснела шея, и краска постепенно поднимается к лицу. Отношения? Мы еще не обсуждали то, что происходит между нами. Но он так легко об этом говорит, что у меня больше нет сомнений в его намерениях.

– А если бы он этого не сделал? – спрашиваю с вызовом.

Йен смотрит на меня с искрящимся весельем в глазах, но говорит вполне серьезным тоном.

– Значит, ему пришлось бы смириться, потому что для меня это ничего не меняет.

Еле сдерживая счастливую улыбку, рвущуюся наружу, прикусываю губу и просто киваю, но по довольному виду Йена понимаю, мне не удалось скрыть от него своих чувств.

Вновь поворачиваюсь к Создателям в тот момент, когда со своего места поднимается Время. Через несколько секунд в зале наступает почтительная тишина, и Создатель благодарно кивает.

– Итак, Избранные, еще раз добро пожаловать! – говорит он громко и четко, так что его голос разносится в каждый даже самый отдаленный уголок помещения. – Совсем скоро, а точнее, уже завтра вы узнаете, зачем собрались здесь. И, надеюсь, сделаете все от вас зависящее, чтобы вернуть людей, которые этого достойны, домой. А пока мы решили напомнить вам, для чего все это затевалось, ради кого вы должны будете постараться. Сегодня можете отдыхать и наслаждаться обществом, а завтра мы ждем вас здесь в это же время.

Замираю, во все глаза уставившись на него. Такого я точно не ожидала, еще бы разобраться, что все это значит.

– Йен, – шепчу я, – а как Избранные из других стран поймут, что говорит Время?

Он улыбается и, склонившись поближе ко мне, тоже шепчет.

– Создатели говорят на собственном древнем языке. Но когда они хотят поговорить с обычными людьми, эти люди слышат их на своем родном языке. Таким образом для Создателей никогда не было проблем с тем, чтобы донести свои мысли до кого угодно.

В шоке смотрю на него.

– То есть, ты хочешь сказать, что прямо сейчас ОН говорил на каком-то древнем языке?

– Так и есть, – кивает Йен и переводит взгляд на Время, который взмахом руки указывает на двери за нашими спинами. Хорошо, подумаю об этом позже.

Оборачиваюсь и наблюдаю, как девушка и парень хранители широко распахивают створки. Сначала ничего не происходит, а вот потом в зал начинают входить какие-то люди. Недоуменно смотрю на них, силясь понять, кто это такие, смотрю на Йена, который загадочно улыбается мне, заставляя хмуриться еще сильнее. В этот момент слышу крик из толпы позади, какой-то Избранный задевает меня плечом, пробегая мимо, он спешит в сторону вновь прибывших, выкрикивая что-то на незнакомом языке. А потом возле дверей я вижу ее. Все люди будто исчезают, концентрирую внимание только на одном человеке. Немного с растерянным видом в зал заходит мама и смотрит по сторонам. В шоке смотрю на Йена, он с улыбкой кивает мне в ее сторону. Отпускаю его руку и спешу к маме, понимая, что на глаза наворачиваются слезы. Она поворачивается ко мне, наши взгляды встречаются, и мы обе, не сдерживая слез, бежим навстречу друг другу. Влетаю в ее теплые и такие до боли в душе любимые объятия, цепляясь за нее как за спасательный круг.

– Мама, я так скучала. – сквозь всхлипы шепчу я.

– Я знаю. – вторит мне она. – Я тоже.

Так мы и стоим в обнимку под звуки криков, плача и радостных объятий. Все отходит на второй план, я так рада видеть маму, что на душе становится легче, будто с нее сняли груз весом не меньше тонны.

Мама отстраняет меня от себя и критически разглядывает.

– Кажется, ты похудела. – вытирая слезы с моих щек, замечает она.

– Правда? Я и не заметила. – улыбаюсь так широко, что болят скулы, не в силах поверить, что она здесь.

К нам подходит Йен и здоровается с ней.

– Миссис Бёрн, рад вас видеть. – говорит он. – Арин, как насчет прогулки на свежем воздухе?

Киваю ему и поворачиваюсь к маме, чтобы представить их друг другу.

– Йен, ты уже знаком с Арин? – удивляется она, и я хмурю брови.

– Вы знаете друг друга? – спрашиваю, переводя взгляд с мамы на Йена.

– Да, – говорит она. – Йен привез меня сюда из… – мама не договаривает.

Наступает пауза, и я понимаю, что мама не хочет вспоминать о том месте, где провела столько времени. Смотрю на Йена, ища поддержки.

С легкой улыбкой он говорит:

– Предлагаю все таки прогуляться, посмотреть окрестности и город, потом можно будет погулять в саду, если хотите. В вашем распоряжении целый день, чтобы побыть вместе и пообщаться.

Благодарно улыбаюсь ему и смотрю на маму. Она соглашается, и мы направляемся на выход.

Весь день проводим втроем, изредка натыкаясь на других Избранных и их родных, но я никого не замечаю, кроме двух людей, находящихся рядом со мной. Осматриваем город, заходим в кафе, чтобы пообедать. Все это время разговариваем обо всем на свете. Рассказываю маме, как прошло мое путешествие через всю страну, опустив такие подробности, как смерть, травмы и опасности. Так же молчу о ракшасах, думаю, пока ей ни к чему знать о демонах, достаточно и того, что она расстроилась, узнав о пожарах и разрушениях.

Когда я спрашиваю о том, что было с ней в Ином мире, мама коротко и без подробностей рассказывает о том, что практически все время была одна. Но ей удалось один раз увидеть папу, но это была слишком короткая встреча. Предотвращая тысячу вопросов с моей стороны, она заверяет, что с ним все в порядке. Когда я спрашиваю, что ей пришлось сделать, чтобы вернуться назад, мама переглядывается с Йеном и поджимает губы, отказываясь отвечать. А затем и вовсе меняет тему. Я не давлю на нее, потому как не представляю, как она пережила столько времени в Ином мире. Когда все закончится, попробую обсудить с ней все это еще раз.

После прогулки по городу, мы приходим к реке, и я начинаю переживать, что с нашим приходом как всегда появится