Шрифт:
Закладка:
Он только с третьего раза услышал, что Лиза окликает ею. Он поднял на неё глаза, полные слез, ни слова не говоря, вскочил и выбежал из комнаты. Он слышал, что Лиза бросилась за ним, но отец строгим окриком остановил её.
Михаэль наугад побежал по коридору, свернул во внутренний двор. Ему казалось, что в доме он задыхается. Он выбежал наружу и очутился среди цветущих кустов. Но лучше ему не стало. Стены, окружавшие его с четырёх сторон, показались ему стенами тюрьмы; а каменное небо над ним, каким бы высоким оно ни было, давило на него всей своей тяжестью.
Михаэля душило чувство отчаяния и бессилия, тем более безутешное, что ему некого было обвинить в своём несчастье, даже Вольфа, если разобраться. Как он будет теперь жить, что станет здесь делать? Подземье со всеми его чудесами, ещё недавно казавшееся ему таким громадным и фантастическим, вдруг стало крохотным и убогим, а жизнь здешних людей, которой он чуть ли не позавидовал совсем недавно, виделась ему теперь безотрадной. В этом месте стоило побывать, но жить здесь!..
Михаэль не знал, сколько времени простоял, глядя в пустоту, когда во дворе появились Лиза и Хендрик. В холодном взгляде Хендрика читалось презрение к слезам Михаэля, Лиза же проявила искреннее сострадание. Она подошла к нему и доверительно обняла за плечи.
- Мне очень, жаль, Михаэль, я знаю, надо было тебе это сразу сказать, но…
- Ничего, - Михаэль улыбнулся сквозь слезы, - Никто не виноват.
- Вот увидишь, ты привыкнешь, и тебе здесь понравится.
Это было слабое утешение. Михаэль осторожно освободился от её руки.
- Не думаю.
- Неужели тебе здесь не нравится? - На глаза Лизы тоже навернулись слезы, но она справилась с ними. - И я... тоже тебе совсем не нравлюсь?
- Нравишься. Но это совсем другое. Ведь я не здешний. Там, наверху, моя семья, все мои друзья, Я не смогу здесь жить.
- Но придётся, - сказал Хендрик. - Может, это покажется тебе дешёвыми словами, но мы действительно хотим тебе помочь. Мы с Лизой всё тебе объясним, ты увидишь много интересного. В том числе и интересных людей. - И он подмигнул, кивнув в сторону своей сестры.
В другое время Михаэль улыбнулся или смутился бы, а может, то и другое вместе, но теперь только посмотрел на белокурого мальчика печальными глазами, повернулся и ушёл в глубь садика. Садик был такой маленький, что он смог сделать лишь несколько шагов, но Лиза и её брат поняли его желание побыть в одиночестве и не пошли за ним.
Но и самая тяжкая боль когда-нибудь проходит, и через некоторое время отчаяние Михаэля сменилось упрямством. Это был почти детский протест против решения Эрлика, против судьбы и действительности. Как там сказал Эрлик? «Вы начнёте строить планы побегам?» Да, Михаэль не перестанет их строить вопреки пророчеству Эрлика, пока не найдёт отсюда выход.
Его мало беспокоило утверждение Эрлика, что это невозможно. Ведь кто, как не он, говорил, что из запретного зала ещё никто не возвращался живым и что путь сюда никто не может найти. И то и другое оказалось не так. То же ожидает и третье его утверждение. Разумеется, Эрлик сказал это Вольфу и Михаэлю не для того, чтобы лишить их надежды, а из уверенности, что так оно и есть. И ещё для того, чтобы предостеречь их. Что ж, Михаэль учтёт его предостережение.
Видимо, все эти мысли отразились на лице Михаэля, потому что, когда он повернулся к брату и сестре, Лиза нахмурила брови, а Хендрик пренебрежительно усмехнулся. Ну и пусть, Михаэлю будет только на руку, что никто не верит в его шансы.
- Может быть, вы и правы, - сказал он. - Что толку сетовать на судьбу. Вы хотели мне всё показать? Давайте прямо сейчас и начнём.
- Не сегодня, - опередил сестру Хендрик. - Там пришёл Марлик, он хочет с тобой поговорить
- Что же ты мне сразу не сказал?
- Он не велел нам тебя трогать, велел подождать, когда ты немного остынешь. Он хочет расспросить тебя про запретный зал. Как там всё внутри выглядит и что там с вами было...
- Разве ты ему не рассказала? - повернулся Михаэль к Лизе.
- Я рассказала, но Марлик такой пытливый. Тем более что вы там были дольше меня. И кроме того, - смущённо призналась она, - я с перепугу ничего не запомнила.
- Я тоже, - сказал Михаэль, шагнул мимо них к двери - и, вскрикнув, отпрянул.
Дверь открылась как раз в тот момент, когда он потянулся к ручке, но за порогом стоял не Марлик, а трёхметровый колосс цвета ночи, которому пришлось нагнуться, чтобы выглянуть наружу. Его шелушащиеся плечи задели каменную стену с, таким звуком, будто ногтем царапнули по шиферу, а чёрные глаза смотрели Михаэлю прямо в лицо.
- Не бойся!/ - Хендрик быстро подскочил к Михаэлю и положил руку ему на плечо. - Это Брокк, он тебе ничего не сделает.
Михаэль поверил мальчику, но ноги под ним всё ещё подкашивались. Ещё слишком свежи были воспоминания о том, как эти чудища гнались за ними по ходам лабиринта. Но с тех пор, как они прибыли в безымянный город, Михаэль их больше не видел.
- Брокк? - прошептал он. - У него есть имя?
- Конечно - Хендрик засмеялся. - И будь осторожнее в словах, он все понимает. Они не могут говорить, но не глухие. Даже наоборот, у троллей более чуткий слух, чем у людей.
- У троллей? Ты сказал «тролли»?
- Ну да. Брокк ведь тролль, а кто же ещё? - И он повернулся к троллю, который все ещё стоял в дверях, пригнувшись: - Не сердись на него, Брокк. Он здесь как чужеземец и не знает, кто вы такие. 'Может, тебе даже лучше уйти.
Существо отреагировало на слова Хендрика, не дрогнув лицом. и Михаэль усомнился, способно ли оно вообще к мимике. Теперь,
