Шрифт:
Закладка:
Поскольку в квартире оказались двое мужчин, Николаса Фрица попросили указать, кого именно он видел выносящим мусорные мешки накануне. Фриц приблизился к полицейской автомашине и, поглядев на задержанных, без малейших колебаний указал на Эйлера. Таким образом Эйлер понял, что с мусорными мешками его видел не один только Эл Бадрики, у полиции есть ещё один свидетель. А это значит, что дело совсем дрянь…
Кадры видеозаписей журналистов местных ТВ-новостей, снимавших утром 21 августа 1984 г. работу полиции и криминалистов у дома № 1640 по Вест-Шервин авеню.
Судмедэксперт Роберт Штейн, присутствовавший при поисках в мусорных баках во дворе дома № 1640 по Вест-Шеврин человеческих останков, осуществил их первоначальную «выкладку» и последующее изучение. Тело, принадлежавшее очень молодому мужчине в возрасте около 20 лет или даже младше, помещалось в общей сложности в 8 полиэтиленовых мешках. Его удалось собрать полностью. Части тела группировались следующим образом: части обеих ног от колен и ниже — в одном мешке, два бедра — в другом мешке, две руки — в третьем мешке, торс — в четырех мешках, обвязанных шпагатом, голова — также в отдельном полиэтиленовом мешке. Части тела разделялись пилением, для чего использовался инструментом с мелкими зубьями, похожим на ножовку по металлу.
На груди убитого имелись 14 прижизненных проколов кожи, проникавших в толщу мышц. Их глубина достигала 1 см, но все они не представляли угрозы для жизни. Целью их нанесения, очевидно, являлось причинение страданий. На боковых сторонах груди также имелись 5 колотых ран глубиною до 12 см, ещё 3 аналогичных раны находились на левой стороне спины в области сердца. Эти ранения причинили повреждения сердца и левого лёгкого. Непосредственной причиной смерти явились упомянутые 3 удара, нанесённые со стороны спины. Во всех случаях использовалось одинаковое оружие колющего действия — шило или нож для колки льда.
Также судмедэксперт зафиксировал на запястьях следы связывания, а на лице — побоев. Правый глаз убитого молодого человека был сильно отёчным из-за обширной гематомы, которая явилась следствием удара, нанесённого за несколько часов до наступления смерти. На левой скуле имелось осаднение кожи, также явившееся, по-видимому, следствием удара в лицо.
Пакеты, в которые был помещён торс, оказались перевязаны верёвкой (шпагатом) толщиной 8 мм. Сличение её плетения со следами на запястьях показало, что именно такая верёвка использовалась для связывания жертвы. Возможно, та же самая… Тщательно исследовав полиэтиленовые мешки, в которые были помещены фрагменты тела, криминалисты восстановили два отпечатка пальцев на двух разных пакетах — один отпечаток находился внутри, а другой снаружи. Оба принадлежали Ларри Эйлеру. Никаким случайным стечением обстоятельств невозможно было объяснить их присутствие на этих уликах. Упомянутые отпечатки пальцев, хотя и не доказывали виновность Эйлера в убийстве, зато намертво связывали его с попыткой сокрытия следов преступления. Другими словами, тюремный срок Ларри получал почти что «автоматом».
Ларри Эйлер в силу понятных причин оказался глубоко раздавлен собственным разоблачением. Он категорически отказался отвечать на вопросы полиции и не захотел даже объяснить, где познакомился с убитым — эта деталь помогла бы идентифицировать жертву. Однако этому неожиданно помог Джон Добровольскис, причём сделал он это невольно. На допросе в полиции он рассказал, что 18 и 19 августа (то есть в субботу и воскресенье) очень хотел повидаться с Ларри Эйлером, но тот отказывался, ссылаясь на то, что к нему из Индианы приехал Литтл. Добровольских, конечно, плакал, ревновал, но терпел обиду… Он знал, что Литтл оплачивает долги Ларри и даёт тому деньги на прожитие, так что выбирать особо не приходилось. В ночь с 19 на 20 августа Добровольскис отправился в магазин и примерно в половине второго ночи к своему великому удивлению увидел Эйлера, промчавшегося в своём «пикапе» мимо него на большой скорости. Ошибки быть не могло, автомобильное движение в то время практически отсутствовало. Джон даже крикнул своему любовнику, рассчитывая, что тот его услышит, но Ларри не услышал и уехал. Добровольскису это показалось очень странным, поскольку во время приездов Литтла в Чикаго Ларри всегда находился рядом с ним (то есть с Литтлом). Но коли в два часа ночи Эйлер рассекает по улицам города в одиночестве, стало быть, профессор уехал.
Осмотр мусорного бака утром 21 августа 1984 г.
Чрезвычайно приободрённый этим выводом, Добровольскис вернулся домой и позвонил Ларри. Он хотел поскорее отправиться к нему на Вест-Шеврин авеню, поскольку в свою квартиру он никак не мог пригласить Ларри — к Добровольскису приехала мать, которая ничего не знала о гомосексуальных пристрастиях сына. Каково же было удивление Добровольскиса, когда поднявший телефонную трубку Эйлер категорически запретил ему приезжать! Бедный Добровольскис от досады даже заплакал.
Примерно через два часа Эйлер сам перезвонил ему и на повторную просьбу разрешить приехать вновь ответил Добровольскису отказом. Правда, Ларри пообещал, что сам сейчас сядет в машину и навестит его. Действительно, около половины пятого утра Эйлер приехал и занялся с Добровольскисом сексом в темноте прямо на кухне. Джон в своём сообщении полиции уточнил, что Ларри был не похож сам на себя — он выглядел рассеянным, совсем не слушал Джона, и его волосы были мокрыми.
Картина в целом выглядела достаточно ясной — Эйлер в районе двух часов ночи «подцепил» где-то гомопроститутку, к четырём часам утра привёз этого человека на Вест-Шервин авеню и убил, а после этого решил отправиться к Добровольскису, дабы успокоить своего взволнованного друга… То, что волосы Ларри были мокрыми, объяснялось тем, что он, смывая кровь жертвы, принял душ и не успел высушить шевелюру. По той причине, что в квартире Эйлера лежал свежий труп, Ларри не разрешил Добровольскису приехать в гости. Вернувшись в квартиру, Ларри посвятил всё утро 20 августа сокрытию следов преступления — сначала он, по-видимому, расчленил и упаковал труп, после чего перекрасил быстросохнущими красками стены, полы и потолки в двух комнатах. Работу он выполнил большую и, следовало признать, что сделано всё было очень тщательно, видимых следов крови убийца не оставил. Закончив к трём часам дня малярные работы, Эйлер вынес упакованные части трупа в мусорные баки к соседнему дому и… понял, что его за этим занятием застал дворник. Мысль о возможном изобличении, видимо, сильно беспокоила Эйлера, поскольку по рассказу Добровольскиса он весь тот вечер 20 августа находился в очень подавленном состоянии и сам на себя не был похож. Ещё бы! Ларри всерьёз считал себя дюже умным и неуловимым, а тут «прокололся» прямо-таки по-детски…
Впрочем, эмоциональное состояние арестованного волновало детективов в те дни мало. Им надо было идентифицировать человека, чей расчленённый
