— Ну, ты знаешь вариант…

Анна резко остановилась.

— Ты предлагаешь все бросить?

— Смолина, остынь, я ничего не предлагаю! Просто как-то это все странно выглядит.

— Что странно?

— Да все! Ты слышала, что несла эта бабка? Облако спустилось с небес и убило коров, и это предвестник конца света! Я большего бреда в жизни не слышал! А сейчас мы ищем местного психа, чтобы спросить его про другого психа. Мне начинает казаться, что мы сами сходим с ума.

— Мне стганно такое говогить, но он пгав, — подал голос Виталик. Анна оглядела их.

— Может, я и спятила. Но мы не уедем отсюда, пока я не узнаю какого хрена происходит в этих деревнях. Понятно?

— Ну как скажешь, — развел руками Резнов и подмигнул Виталику: — Ты с нами, боец?

Сзади послышался топот — их догонял Пашук в наскоро накинутой телогрейке и вязаной шапочке.

— Значит, проводишь нас? — улыбнулась ему Анна.

— Ага, — радостно кивнул тот, видимо, гордясь такой ответственной задачей.

— Тебе в лесу не страшно жить?

— А чего бояться?

— Зверей диких.

— Дядя Ваня говорит что самый страшный зверь — это человек.

Резнов переглянулся с Анной.

— Какой он — дядя Ваня?

Пашук пожал плечами.

— Странный. Бабушка говорит, чтобы я держался от него подальше. Деревенские ребята его боятся.

— А ты?

Парень потупился и отвел взгляд.

— Я внутрь не пойду! Вас доведу, а там сами…

— Почему не пойдешь?

— Там Тайми, — испуганно шепнул Пашук.

— Она уже умерла?

— Старик закопал ее в кирхе, а не на кладбище! Прямо в земляном полу! Вся деревня отговаривала, но ему хоть кол на голове теши — все одно свое сделал!

— Похоже, разговор предстоит непростой, — присвистнул Резнов.

— Так что вы как хотите, а внутрь я не пойду! — повторил пацан.

Проселочная дорога к церкви вела через хвойный лес. Вокруг было необычайно тихо. Осенью лес и не бывает громким — птицы уже улетели к теплому морю на зимовку, но все же что-то было неживое в темной стене деревьев. Смолину не покидало чувство, что они идут по кладбищу.

Вскоре они действительно увидели кресты.

— Финское кладбище, — пояснил Пашук. — До кирхи недалеко уже.

Анна кивнула — остроконечный шпиль уже возвышался над такими же острыми вершинами елей. Смолина заметила краем глаза, как Резнов достал из-за пояса пистолет, снял с предохранителя и убрал в карман куртки. Он заметил ее взгляд.

— Кто знает что за псих засел в этой кирхе, — буркнул он.

Вскоре ели расступились, и они увидели старинную церковь. Кирха была монументальна и была не похожа на христианские храмы, которые привыкла видеть Анна. В ней было что-то от готического стиля скандинавов — высокая арка входа, длинные вертикальные линии, и вместе с тем она походила на небольшую крепость из-за толстых стен и узких окошек-бойниц. Видимо, в давние времена кирха служила пристанищем не только для заблудших душ, но и для местных жителей, спасающихся от набегов.

Кирха выглядела запущенной, но в то же время к ее стене была приставлена лестница, рядом стояли пустые ведра из-под штукатурки — похоже, местные действительно занимались ее восстановлением, но без бюджета это была та еще затея. Смолина подумала, что северный народ таких трудностей не замечает — уж если что решили, то обязательно завершат начатое, несмотря ни на что.

— Дядя Ваня! — крикнул Пашук в арочный проем. Испуганный его криком, с облезлого шпиля с громким карканьем слетел крупный ворон. — Дядя Ваня!

— Может, его там нет? — предположил Виталик.

— Там он, там! Иди, — он подтолкнул Анну. Та нерешительно сделал шаг, а Пашук бегом припустил в сторону деревни. Смолина пыталась что-то разглядеть через огромный дверной проем, в котором отсутствовала дверь. Внутри была темнота.

— Иван? — позвала она. Ей показалось, что во мраке что-то шевелится. Анна всматривалась во тьму, когда из нее вдруг возник старик с торчащей острой бородкой в грязном бушлате и с двустволкой наперевес.

— Вы кто такие? — гаркнул старик.

Все застыли. Резнов незаметно опустил руку в карман куртки.

— Вам чего тут надо? — зло спросил он.

— Мы хотели поговорить с Иваном Быстровым…

— Зачем вам Иван? — прищурился старик.

— Мы хотим узнать о Детях Рассвета…

— Вы осмелились прийти сюда, чтобы вербовать себе новых овец? — глаза старика налились кровью, он с сухим щелчком взвел на ружье оба курка.

— Э-э, отец, спокойно! — сказал Резнов. — Опусти ствол. Мы не одни из них.

— У нас есть сведения, что в этой обители происходят грязные дела, — добавила Анна.

Старик смерил их взглядом. Бородка торчала, словно острие ножа, угрожающе нацеленная на пришельцев из внешнего мира.

— Катитесь-ка вы отсюда с хренам собачьим!

— Спокойно, мы уходим! — Резнов начала медленно отступать, утягивая за собой Анну. Виталик семенил за его спиной. Смолина вырвалась.

— Я никуда не уйду, пока вы не расскажите мне о Светорожденном.

— А с хрена ли я тебе что-то должен рассказывать? — сузил глаза старик.

— Мы знаем, что к смерти Тайми причастен Светорожденный. Мы хотим помочь.

— Я вас тут раньше не видел! Вы кто такие?

— Мы из города. У меня дочь… она тоже пострадала от рук этой секты, как и еще несколько людей.

В глазах Ивана промелькнула глубокая тоска.

— Сколько лет твоей дочери?

— Четырнадцать.

Старик какое-то время молча смотрел на нее. Потом опустил ружье, кивком пригласил войти и исчез во тьме.

— А ещё говорят, что близость к природе успокаивает, — хмуро сказал Резнов и поставил пистолет обратно на предохранитель. — Ты что, пойдешь внутрь?

— А ты нет?

— Мне тоже надо? — испуганно спросил Виталик.

— Ты можешь остаться один в этом чудесном лесу, — саркастически ответил Резнов. — Хотя, почему один? Вон ворон на тебя уже поглядывает.

Виталик испуганно посмотрел на огромного ворона, присевшего неподалеку. Тот поворачивал голову из