Шрифт:
Закладка:
Хлыщ хотел что-то сказать, но Корень знаком показал, чтобы тот молчал. Коридорный, не встречая видимого сопротивления со стороны обитателей блока, захлопнул дверцу и ушел.
— Вот черт, как он неслышно подобрался-то, — удивился Серый. — Поосторожнее надо быть. Ишь, зараза какой выискался, демократ подвальный.
— Карлик, — окликнул Серый, — как он выглядит, землянин?
— Нормально выглядит. Хороший мужик, — коротко ответил Фарбер.
Он был занят какими-то своими мыслями.
— Ладно, давайте спать, — предложил Корень.
В блоке наконец стало тихо. Слышно было, как посапывал Желудь. Корень, засыпая, думал, что хорошо бы все еще раз обмозговать. А вот Карлик лежа не мог думать. Точнее, он думал, но только об одном — долго ли ему еще спать на этой короткой кушетке. Хлыщ размышлял над странным признанием коридорного. Серый просто глядел на потолок, где в желтом свете загаженной лампочки извивались, словно кобры под музыку, длинные нити паутины.
* * *
В конце концов, я еще приеду сюда. Ведь не последний же на самом деле рейс. Будет какая-нибудь командировка, а может, так прилечу, погулять. Как это писал Фарбер: кончатся смутные времена, начнутся светлые времена, полные радости, местами переходящей в веселье, полные тепла и света. Впрочем, с этим тут все и так в порядке. А может быть, начнутся темные времена?
Варгин зашел на кухню. На столе лежала записка: «Завтрак в холодильнике, разогрейте. Кофе в банке из-под чая. Ваша Кэтрин.» У Варгина защемило что-то в груди. Он подумал: ну вот, припадки нежности начались.
В сущности, сегодня, может быть, и есть настоящий рабочий день, продолжал размышлять Варгин. Жаль, что понедельник. В понедельник хорошо новую жизнь начинать, а не дела делать. Сегодня я наконец увижу человека, который бок о бок работал с Ремо Гвалтой. Но сначала надо будет поиграть в кошки-мышки.
Варгин выглянул в окно. В старом дворике, заросшем тополями, на первый взгляд было пусто. Нет, не совсем пусто. В самом низу, у подъезда, сидели две старушки. Греются на солнце. А вон, вдали, на детской площадке, дяденька сидит. Что же это он в такую рань на детскую площадку пришел? В песочек поиграть? Нет, не играет он в песочек. Газетку он читает и в сторону бабушек поглядывает. Ах, какие старушки интересные. Одна встала и кричит дяденьке что-то, и пальцем грозит, чего, мол, балбес, детскую скамеечку ломаешь? Вот и не кричит уже, а просто-таки с кулаками набрасывается. Бойкая старушка какая. А дяденька в карман полез, и какую-то картонку вынул, и тычет ею старушке в лицо. Как же, испугалась старушка! А ведь испугалась, совсем замолчала. Ретировалась, говоря военным языком, бабушка. Разошлись старушки по домам. Вот теперь свосем пусто во дворе стало. Только дяденька с газетой, а так никого.
Варгин оделся и вышел на лестницу. Через несколько минут сверху послышались шаги. По лестнице спускалась женщина. Варгин пропустил ее вперед и последовал за ней. Внизу, при выходе, он неожиданно пристроился к ней и по соседски спросил, не слышала ли она прогноз погоды на неделю. Этот невинный вопрос поверг женщину в искренний глубокий транс. Она, ничего не понимая, продолжала идти и слушать какой-то словесный конфитюр ее навязчивого провожатого. Дяденька с детской площадки вначале не обратил никакого внимания на парочку. Но, приглядевшись, встал, как человек, у которого на его глазах вынимают из внутреннего кармана бумажник. Эй, чуть не крикнул дяденька. Но тут опомнился и пошел вслед за Варгиным. Тот, заметив, что номер не прошел, поблагодарил свою спутницу за внимание и откланялся. Ну что же, подумал Варгин, это даже к лучшему, выясним уровень профессиональной подготовки.
Варгин прибавил шагу. Выйдя на улицу, он заметил неподалеку остановку. Народу было немного. Вслед за Варгиным на остановке появился и дяденька. Подошел троллейбус, неуклюжий как броненосец. Варгин, опередив отдыхающих, первым вошел в заднюю дверь троллейбуса и в самый последний момент выскочил в переднюю дверь. Троллейбус отошел, увозя дядю.
Варгин, не теряя времени, перешел на другую сторону и нырнул во двор. Пройдя дворами и проходными подъездами, он очутился в маленькой тесной улочке. Здесь он огляделся — кажется никого. Варгин прошел несколько десятков шагов и почувствовал слежку. Совсем неплохо, оценил он, хорошая выправка. Оглянулся и прокомментировал: это совсем другой дяденька. Богато живут, столько внимания незадачливому туристу.
До встречи с Гриолом оставалось еще много времени, и Варгин решил не предпринимать каких-то резких действий, а спокойно идти дальше, полагаясь на случай. Случай вскоре представился.
На пути оказался кинотеатр с многообещающим названием «Морчалья». В сущности, рассуждал Варгин, подходя к афишам, моя хромота значительно облегчает им задачу. Он прочел название фильма: «Кровавый уикэнд». Видно, у них тут уикэнд начинается в понедельник. А, была не была. Он подошел к окошечку кассы и постучал. Окошечко открылось и оттуда высунулась рука, большой и указательный пальцы которой были одеты в резину, посиневшую от штемпельной краски.
— Ну, — послышалось из окошечка, — будем брать или будем молчать?
— Будем брать.
— Деньги? — спросил обладатель протянутой руки.
Варгин положил в руку серебряный и стал ждать. Немного погодя окошечко захлопнулось. Варгин постучал еще раз. Когда окошечко открылось, он спросил:
— А билет?
— Так вы ж молчите. Кто вас знает, какой вам ряд нужен, поближе, подальше, слева или справа.
— Поближе к выходу, — попросил Варгин.
— Ну и зритель пошел. Еще не успел зайти, а уже думает, как побыстрее выйти. Поближе к выходу нет, — ответили из окошка.
— Давайте где угодно, — теряя терпение, сказал Варгин.
— Где угодно? — повторили недовольно. — Зачем тогда в кино ходить? Делать, что ли, нечего? Сидели бы дома где угодно: хошь под телевизором, а хошь на телевизоре.
— Любезный… — начал Варгин, но вдоволь попивший кровушки билетер прервал его:
— Ладно, ладно, берите
