Арэя выглядела не лучше. А вот Алвис даже после сражения умудрялся оставаться чище и опрятнее остальных.

Кит держал в руке копье, покрытое засохшей зеленой коркой, и в который раз осознавал, что, убивая этих тварей, ничего не чувствовал. Ни жалости, ни сожаления. Он сражался за земли людей и сделал бы это снова.

Уже в госпитале Кит едва смог разглядеть Элиаса за лекарями. Заносили все новых раненых, и скоро с командующим остался только один лекарь. Помещение полнилось стонами и запахом смерти.

Кит посмотрел на Элиаса. Рана от удара огромным топором выглядела ужасающе. Алвис подошел ближе. На его лице мелькнуло странное выражение, будто он не мог поверить в то, что его наставник сражен.

– Как он? – с тревогой в голосе спросил Кит.

– Мы делаем все возможное, – ответил лекарь. – Но рана очень серьезная. Не понимаю, каким чудом он жив. Если бы человек получил такое ранение, умер бы на месте.

– Я приведу наших целителей, – тихо сказала Арэя. – Его быстро поставят на ноги.

Но Кит не услышал уверенности в ее словах. Арэя покинула госпиталь, столкнувшись на выходе с Эриком и Финном. Кит виновато посмотрел на друзей: зеленые пятна крови забрызгали золотистые доспехи и лица, волосы прилипли ко лбам, а на открытых участках тела виднелись мелкие царапины и раны.

– Вы вовремя подоспели. – Финн хлопнул Кита по плечу. Лицо молодого короля Хадингарда выражало усталость и скорбь.

Кит кивнул.

– Они пришли раньше вас на полдня, – сообщил Эрик. – Их было в десятки раз больше. С обороной у стены гриндоки расправились в считаные минуты. Мы не успевали скидывать этих тварей со стены и держать ворота. Еще немного – и они прорвались бы в город.

– Это не ваша война. Мы виноваты. Словами не передать, как мне жаль. – Кит опустил голову, уставившись на свои пальцы, покрытые запекшейся чужой кровью.

Столице только предстояло оправиться от нападения, но все же она постепенно возвращалась к прежней жизни. С помощью мальнов завалы быстро расчистили и принялись за восстановление домов. Покойных предали земле и оплакали, а всех раненых целители тотчас поставили на ноги. Элиас шел на поправку. Он выглядел абсолютно здоровым. Движения почти не вызывали боли, и он только слегка морщился, дергая плечами.

Несмотря на обстоятельства, из-за которых они все здесь оказались, Кит был рад провести время с друзьями. Хотя Кая отказалась присоединиться к ним и при встрече с Китом делала вид, что они не знакомы.

– Как у вас с ней? – как-то раз спросил Кит у друга.

– Мы вместе. – Эрик слабо улыбнулся. – Когда мы простились с Арэей у Северного леса, по пути в Деарос Кае стало плохо. Накануне она промокла под дождем, и сон на холодной земле тоже сделал свое дело. В общем, просыпаюсь, а ее лихорадит. Она не могла держаться в седле. С трудом, но мы добрались до Брэртона и остановились у твоей тетушки. Провели там несколько дней, пока Кая не поправилась. Тетушка с утра до вечера работала, а я не отходил от постели Каи. И она… – Эрик будто смутился. – Возможно, она увидела меня другими глазами.

– Я рад за вас, – искренне сказал Кит.

Эрик склонил голову:

– Не знаю, что ты сказал Кае, но она вернулась жутко злой на тебя, а когда услышала детали, и вовсе изменилась. О тебе ни разу больше не вспоминала. Я не хотел, чтобы между вами все так сложилось. Мы дружим с детства. Так не должно быть. Надеюсь, со временем она отойдет.

Как бы Совет ни выказывал недовольство, Эрик стал главным советником Финна, правой рукой короля. Кит даже позавидовал Финну. Хотелось бы ему тоже видеть рядом с собой друга, которому можно полностью доверять, на которого можно опереться в тяжелый момент и рассказать что угодно.

Многое изменилось за последние полгода, но больше всего друзей Кита потрясло именно предательство наместника. Особенно удивленным выглядел Финн, который считал, что умеет хорошо разбираться в людях.

– Но он ведь не человек, – с легкой усмешкой заметил Эрик.

В один из вечеров, когда они коротали время у фонтана в саду – который навевал воспоминания о днях, проведенных вместе в Мальнборне, – Кит упомянул о сорванной коронации. Эрик и Финн не смогли скрыть обиды за то, что их не пригласили на церемонию, а потому обратно в Мальнборн планировали поехать вместе.

Каждый день Кит писал Кьеллу, но так и не получил ни одного ответа. Кит беспокоился и даже подумывал съездить к Черным горам, если, вернувшись в Мальнборн, не получит вестей.

После нескольких дней отдыха наконец-то состоялось заседание Совета.

Первым взял слово Элиас:

– Всех сейчас тревожит один вопрос. Очевидно, наши враги не просто хотели выманить мальнов и принца. Гриндоки точно знали, кто он и как выглядит. Как только они увидели его, бросили все силы на его убийство. Гриндоки сломали строй, позволили окружить себя. Этим тварям было все равно, проиграют они битву или выиграют. Их главной целью был наследный принц Мальнборна. Но как они поняли, кто вы?

Кит ждал этого вопроса. Но решил промолчать и не рассказывать об отряде гриндоков, что напали на них со Стейном по пути в Мальнборн.

– Понятия не имею. – Кит встал из-за стола и начал ходить взад-вперед. – Но меня сейчас волнует не это. Последние события не дают мне покоя. Гриндоки хотят моей смерти, чтобы прорваться через границы, это понятно. Но только ли жажда мести ими движет? Кажется, за этим кроется что-то еще. Ведь, если подумать, что нужно в этой войне Сумеречным землям? Никогда прежде мальны не сталкивались с существами оттуда. Какова их главная цель? Что пообещали союзникам гриндоки? И где армия Сумеречных земель? Почему не отвечает Кьелл?

Некоторые советники тревожно переглянулись. На несколько минут повисло молчание.

– Вижу, вы о чем-то умалчиваете, скрываете. Хотелось бы мне знать почему, – сдерживая гнев, продолжил Кит.

– Мы не скрываем, Ваше Высочество, – ответил один из старейшин. – Не мы должны вам все рассказывать. После коронации верховный старейшина поведал бы тонкости.

– Полагаю, на ожидание нет времени, старейшина Альмод, – с угрожающим спокойствием сказал Кит и вернулся за стол. – Я немедленно хочу знать, что происходит.

Советники продолжали молчать. Никто не решался заговорить. Кит обводил присутствующих нетерпеливым взглядом.

Очередная волна гнева нахлынула на него. Стол и пол затрясло. Даже воздух в зале, казалось, задрожал. Кит посмотрел на свои руки, лежавшие на столе. Они почернели, из-под кожи сочилась тьма, серебристые