Воспоминание о том, как Шерзал выстукивала ритм по стене, стало единственным фокусом Ноны. Совместный транс придал ему кристальную ясность. Рука Шерзал настучала ритм, видение повторялось, потом еще раз и еще, пока ритм не побежал по жилам Ноны, как беспорядочное биение второго сердца.

Нона встала и отстучала нужный ритм. В стене появилось отверстие, и она вдавила светящийся диск внутрь углубления. Вторая проверка показала, что ловушка обезврежена, и Нона поспешила дальше.

Но прежде, чем она прошла через место, защищенное лезвиями, что-то ударило ее, не дефект-клинок, но тоже острое и невидимое. Боль Рули. Она протянулась через их нить-связь, как удар копья.

Когда Нона была новичком в этом искусстве, такая боль заставила бы ее мысленно присоединиться к Рули, не оставляя ей никакого выбора. Теперь у нее было достаточно мастерства, чтобы сопротивляться притяжению, но Нона никогда не игнорировала друзей, даже если это означало, что она должна будет разделить их боль.

За один удар сердца Нона заняла плоть Рули. Они держали ее на полу со связанными запястьями и лодыжками, руки за спиной. Стражник, который пнул ее, отступил в сторону, и Шерзал широко улыбнулась. Позади нее Джула, тоже связанная, сидела у ног еще нескольких охранников.

— Ну, это довольно глупо. — Шерзал подошла ближе, ее улыбка сменилась беспокойством. — Посмотри на себя, ты вся в крови. — Нона напомнила себе, что сестра императора практически командовала инквизицией и наблюдала, как они сжигали заживо ее соперников при дворе по сфабрикованным обвинениям в незначительных преступлениях, вроде недобрых, хотя, вероятно, и точных, сплетен. Беспокойство на ее лице было полностью наигранным. — Ты понимаешь, что Диллон просто делает тебя более податливой? Идея состоит в том, чтобы избавить нас от необходимости проходить через ту часть, где я спрашиваю тебя о книге, а ты притворяешься, что не знаешь, о чем я говорю.

— Но... — протест Рули был прерван сильным ударом в живот.

— Скоро мы перейдем к вопросам. И, если мы не получим ответов, Диллону придется вытащить свой нож. А если и это не сработает... — Шерзал указала мимо охранников и Джулы, на дверь позади. Там наготове стояла Сафира, а рядом с ней угрюмая Джоэли Намсис. Ненависть Ноны к девушке искривила губы Рули. Джоэли, должно быть, все это время опережала ее.

— ...у Сафиры есть свои яды и иглы. И, посмотри! Она привела твою подругу, чтобы поиграть с ней. Я действительно хочу сохранить молодую Джоэли нетронутой для того, что придет позже, но, если понадобится, она вытащит то, что нам нужно, из твоего черепа. Хотя мне сказали, что это может оставить вас обеих калеками.

Рули застонала и повернула голову, так что другая половина комнаты оказалась в поле зрения ее единственного здорового глаза. Древний пол был забрызган кровью, оставшейся после убийства стражников Крусикэла, длинные пятна указывали на то, что всех троих утащили через дверь напротив. Удар пришелся Рули в спину под ребра, и, когда она вскинула голову, Нона увидела нечто, что заставило посчитать поднимающуюся боль всего лишь небольшой неприятностью. Светясь расплавленным золотом на конце длинной цепи, которую, по-видимому, использовали для того, чтобы затащить его в комнату, лежало корабль-сердце Сладкого Милосердия.

Еще один удар пришелся по ребрам Рули, согнув ее пополам от боли. Шерзал повернулась так, что ее ноги оказались на линии глаз Рули:

— Маленькая птичка сказала мне, что ты и твои подруги были заняты кражей книг. А под твоими подругами я имею в виду Нону Грей и Арабеллу Йотсис, обе они в большом долгу передо мной за то, что нанесли ущерб моему союзу с Адомой.

— Нанесли ущерб? — Рули разразилась кровавым смехом, и Нона почувствовали прилив любви у ней за это. — Адома... — У нее не хватило дыхания, чтобы произнести это, но Адома провела свои войска через Великий Перевал и захватила дворец Шерзал в самом начале вторжения, три года назад. Как только корабль-сердце ной-гуин было потеряно, союз по захвату Ковчега распался. Ему «нанесли ущерб» точно так же, как опускающаяся пятка наносит ущерб улитке. Официально, конечно, предательства никогда не существовало, но, если Крусикэл действительно верил в это, он вообще не знал свою сестру.

— Да, ущерб. — Шерзал нахмурилась. — Но, при правильном стимулировании, Адому еще можно вернуть в игру. У нас есть то, что ей действительно нужно, и все двери плотно заперты. Более того, видишь цилиндры, прикрепленные к стенам? — Шерзал махнула рукой. Рули уставилась на один из дюжины белых цилиндров, каким-то образом прилипших к стенкам комнаты, каждый из которых был длиннее и толще ее ноги. — Брат доверил их мне. Они относятся ко Второй эпохе, когда наши предки вновь овладели тайным огнем. При нажатии на определенную кнопку они взорвутся с такой же силой, какую может направить квантал Путь-ходок. — Она вытащила из-под платья короткую толстую палочку с красной кнопкой на конце. — Они должны были запечатать Великий Перевал и превратить его в гробницу для десяти тысяч скифроулцев. Я сказала брату, что они не функционируют, и сама в это верила, благодаря чей-то умной нить-работе. Но милая Сафира, хранительница моих тайн, показала мне их тайник, и я принесла их сюда.

Я сомневаюсь, что они смогут открыть или уничтожить Ковчег, но они, безусловно, могут похоронить его достаточно глубоко, и Адоме потребуется много лет, чтобы докопаться до него. Так что она нуждается во мне, так же как она нуждается в моем корабль-сердце, а я — в ее. Я даю тебе эту информацию, потому что, если ты расскажешь мне все, что я хочу знать, для тебя найдется место на моей службе, маленькая Рули, которая не хочет, чтобы ей рулили.

Рули покачала головой:

— Если бы это было правдой, если бы вы действительно думали, что они все еще будут работать, что они могут взорваться, вас бы здесь не было. Вы были бы на другом конце города или на западе, если там еще остались какие-нибудь крепости.

— К сожалению, кнопка зажигания должна быть нажата вблизи них. Она не сработает даже за стеной. Когда-то, возможно, но не сейчас. Все эти чудеса исчезают… Кроме того, я знаю, что случается с неудачниками. Это некрасиво. Если до этого дойдет, то мой конец будет скорым и славным, а могила — глубокой.

— Ну... корабль-сердце, которое ты украла. Те два, которыми владеет бой-королева... — Устами Рули говорила Нона. — Получается только три.

Шерзал протянул четыре пальца и начала их загибать.

— Ну, одно здесь... — стражник пнул Рули в бедро, — то, которое любезно подарила Настоятельница Стекло. — Номер два... — удар ногой по ребрам — и три.. — по голове — у Адомы. Четвертое... — Охранник ударил ногой по лодыжке Рули. — Четвертое корабль-сердце, в котором я нуждаюсь, будет доставлено мне Лано Таксисом и Особенным ной-гуин из разграбленного монастыря Сладкого Милосердия. — Шерзал наклонилась и подождала, пока стоны Рули утихнут. — Как видишь, я нужна Адоме. Мне есть чем с ней поторговаться.

Монастырь! Даже разделяя боль Рули, Нона обнаружила, что та ничтожна перед тем ужасом, который обрушили на нее слова Шерзал. Лано Таксис в монастыре. Мысль о том, что Ара стоит в одиночестве на страже против сил Таксиса и ной-гуин, заставила ее упасть обратно в собственное тело. Ара! Она заставила Ару остаться. Она думала, что спасает ее!