человеку, свято верующему в единого Бога Отца Вседержителя и Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия, было сложно признать мощь духов и способность шаманов с ними договариваться… Но чёрт возьми! Всего две ночи, проведённые в палатке под этим пологом, любого заставят поверить, что этот лес — живое существо!

Места, по которым в среднем и нижнем течении протекает Великий Ганг, в принципе не исследованы. Заметив очередную безымянную речушку, я попытался представить множество притоков у реки, и ведь все они до сих пор не занесены в реестры и на карту.

Растительность здесь просто удивительна. Мы пытались гадать, мучительно вспоминая когда-то услышанные термины и безуспешно спорили в попытках классификации здешней флоры, но только Панайотис подсказывал верные названия гигантских деревьев: местные пинии, эвкалипты, секвойи и множество других пород, благодаря обилию которых воздух над рекой был наполнен живительной силой.

Там, где подлесок сохранялся вдоль ручьёв, на тёмных стволах огнём горели под тонким солнечным лучом яркие орхидеи, пунцовые звёзды и синие гроздья бесчисленных волшебных цветов и переливающиеся в разноцветной пестроте ленты лишайников.

В дремучих лесах всё живое неустанно тянется к свету, каждый побег отчаянно пытается пробиться повыше, вырваться из густого сумрака, оплетая стволы рослых соседей. Здесь даже обыкновенная крапива и жасмин обвивают кедры, пробираясь к самым вершинам. Внизу, под сводами зелени, мелких пташек не слышно, но где-то там, на высоте, идёт непрестанное движение птиц, змей и древесных грызунов.

Вот по волнистому зелёному ковру через колоннаду стволов неуклюже прошлепал какой-то странный родственник медведя. Местный пещерник? А вот страшный для всего живого леопард, охотящийся вдоль ручья! Огромная кошка подняла голову над кустами, реагируя на шумы двигателя. Если не заметить, что вместо густого кустарника возле берега растёт тростник, то и не догадаешься о существовании этого ручья и открывающегося вдоль него пути в волшебное царство.

Парочка больших орлов, смешно склонив головы в разные стороны, с изумлением разглядывала с соседних вершин необычную пыхтящую лодку, пробирающуюся вдоль границы с таинственным лесным сумраком. Неведомое окружает нас со всех сторон. Кто может знать наверняка, чего следует ожидать за этой узкой прибрежной линией?

В общем, жизнь идёт, река течёт, а человек упорно старается познать неизведанное.

Когда на небе появляются скрывающие жаркое солнце облака, а так же вечером, лучшим местом для времяпрепровождения на судне однозначно можно считать большую огороженную площадку с трёх сторон рубки. Позади её расположена каюта капитана. Боковые стороны площадки экипаж условно называет «крыльями мостика», на деле же это настоящие террасы, где можно поставить шезлонги и столик. Если шкипер не будет против, конечно.

Скуфос не против.

— Да, вы правы, мне приходилось слышать много разных преданий, и за некоторыми, безусловно, что-то кроется. Чем ближе узнаешь Великий Ганг, друзья мои, тем охотнее начинаешь верить, что в этих краях возможно решительно все! Люди изучили лишь десяток километров вдоль притоков, текущих по речным долинам, а дальше начинается полная неизвестность… Что там кроется?

— Предел фантазиям всё же должен быть, — заметил я.

— Предел? Разве мы, жалкие людишки, которых необъяснимым, поистине сказочным образом перебросили на другую планету, не убив по дороге космической пустотой, имеем право устанавливать пределы фантастического? Мы верим во всемогущих Правителей, но боимся поверить в реальность того, что по земной привычке считается древней мистикой? В какой же стране, как не в этой, только и следует ждать всяких тайн и чудес? Нет, Максим, языческое колдовство местных дикарей — вовсе не вымысел! — с жаром говорил он, придерживая рукой открытую дверь рубки и чуть её раскачивая, хотя стоять так, постоянно поглядывая на монитор, ему было неудобно.

— Меня уже ничто не удивит. Я встречал деревенских знахарей, которые быстро и легко погружали человека в сон на сутки. Их уважают, ценят. Один из таких умельцев-стоматологов без боли рвёт людям зубы в Шанхае… Видел вождя племени, который при мне усмирял зверей и командовал ими, словно домашними животными, видел предсказателей будущего…

— Хотелось бы посмотреть на таких, — промолвил мой парень.

— Не советую, малыш! Даже их духи не знают, что они ему посоветуют в следующий миг.

— В лягушку превратят, прикинь, Дино? — хмыкнул я.

Капитан кивнул и замолчал.

— Ах, как же хорошо у вас, господин Панайотис! Однако, скажу честно, я уже прилично соскучилась по цивилизации, — чуть капризно призналась Екатерина свет Матвеевна, занявшая самое удобное кресло на правом борту.

— Хочется увидеть большие каменные дома, фонари, улицы с гуляющими людьми в красивой одежде, автомобили, кафе, маленькие магазинчики…

Наша русалка вальяжно расположилась у поручней со стаканом сока в руке, её гордый тонкий профиль на фоне зелени оттеняла голубая краска палубы.

— Сколько каменных домов в Канберре? — спросила она.

— Не одного, — быстро ответил Панайотис.

— Странно… Даже в Шанхае немало каменных домов. Это же город?

— Разумеется, город, что же ещё? Деревеньки в несколько домов вы видели, — снисходительно согласился капитан.

— А в других городах что?

— Екатерина, вообще-то, только у нас, после присоединения Берлина, есть два полноценных города… — мягко напомнил я истомившейся в неге начальнице.

Расслабилась она что-то. Давненько по нам никто из луков не стрелял.

— Два? А как же Заостровская? — не согласилась она.

— Пока что это просто большая станица, хотя кирпичные дома там уже есть. Здание администрации, клуб…

— Ой, да ладно! — прервала меня базельская русалка. — И всё-таки, Скуфос, как выглядят другие… поселения Австралии?

— Насколько мне известно, других городов в двух днях пути от Канберры не существует, дорогая Кэт. Как не существует никакой Австралии в вашем понимании.

Дино открыл рот, дорогая Кэт опустила солнцезащитные очки на кончик носа. Да и я не нашёлся, что сказать.

Как так нет Австралии? Мы куда плывём, вообще?

— Вижу ваше искреннее удивление, господа русские! — первым отреагировал на немую сцену капитан. — Однако я ещё больше удивляюсь тому, что перед началом своей экспедиции вы не удосужились провести хотя бы примитивную разведку!

— Что вы имеете в виду, Скуфос? — наконец выдавил я.

— Канберра — это и есть вся «Австралия», небольшой провинциальный городок с одной улицей! Ни одной деревни там нет, только временные шалаши охотников и рыбаков! — с непонятной гордостью ответил он. — Святые боги, ну кто вам сказал, что дело обстоит как-то иначе?

— Подождите, Скуфос, но ведь там живут австралийцы! — повысила голос ничего не понимающая Селезнёва.