В один из дней мы с Двэйном вместе дежурили у Ли, хотя парнишка уже отчаянно просил его выпустить. Мы болтали о всякой чепухе, когда я вдруг кое-что вспомнила:

— Так ты, значит, работал на ОБ? — Ли, конечно, уже знал о прошлом Двэйна, а мне стало любопытно.

— У всех есть свои недостатки.

— Как же так получилось, что ты оказался по другую сторону? Но если не хочешь, можешь не рассказывать, — быстро добавила я.

Двэйн ненадолго задумался, но, наконец, ответил:

— Нас подставили свои же.

— Нас?

— Меня и Кристину, — неохотно пояснил старший. — Начальник ОБ и пара его помощников допустили ошибку. У главы в тот день был юбилей, и все были немного навеселе, вечером организовывалось празднество. Утром охотники поймали в лесу изгнанника и привели к нам… ненавижу говорить так… к ним на допрос. Никто не обратил на этого «дикаря» никакого внимания, он же Тень, он — никто, поэтому недостаточно позаботились о его охране, и тот сбежал. Почти все в тот момент уже находились в общем зале и начинали пирушку. Изгнанник устроил поджёг, и из-за большого количества техники пожар обернулся взрывом. Полздания снесло, погибших оказалось немало. Всей верхушке ОБ грозила казнь, Совет был в ярости, ведь это не только принесло урон Городу, но подрывало веру в систему, ведь всё, что лежит в пределах стен считается недосягаемым для опасности извне. И ОБ решило сбросить всю вину на новобранцев, которых ещё мало знали — я и Кристина работали там всего полгода. Они обвинили нас в сговоре с изгнанником, в шпионаже и прочей нелепице, которую можно было подстроить. Скорее всего, нам грозила бы казнь, но мы сбежали быстрее. Криситина, честно говоря, не хотела уходить. Она верила, что мы сможем доказать свою невиновность, верила, что нас будут справедливо судить. Она… она боялась уходить в Пустошь. Но я считал, что уж лучше бежать в лес, чем оставаться под носом у Совета. Я уговорил её, пообещал, что… что мы сможем выжить. У нас был друг среди охотников, он помог нам бежать. Но ОБ было готово к подобному, уж слишком сильно они тряслись за собственные шкуры, и бросилось следом. Нам почти удалось скрыться, но… — Двэйн на мгновение замялся, я заметила, как его руки сжались в кулак, — пуля попала в Кристину. Выходит, что я подвёл её… А мы с тем охотником спаслись. Его, кстати, зовут Рейган.

— Ого! — удивилась я, не знала, что у этих двух старших есть общая история.

— Поэтому мы без меток. Нас не изгнали, мы сделали это сами.

— Из какого вы Объединения?

— Из второго, не так далеко от твоего. Ну, что ж, — он сложил руки на груди, — ты всё-таки выудила из меня историю моего прошлого. Я это тебе ещё припомню.

Я смущённо улыбнулась, на самом деле даже не ожидала, что Двэйн расскажет что-либо о своём прошлом. Значит, охотники убили его девушку, вот почему старший сказал мне ту фразу о мести: «я начинал с того же».

— А у тебя, — неуверенно начала я, — у тебя остался кто-нибудь в Городе?

Двэйн посмотрел на меня пустым взглядом:

— У меня не осталось там никого ещё до побега в Пустошь, — в его голосе звучало стальное спокойствие, но страшно было представить, что на самом деле творилось у старшего внутри.

Мой мир тоже обнищал, за пределами рейта в нём остались только Трой и Бетти. Я машинально схватилась за деревянного лиса, невидящим взглядом уставившись в одну точку. Очнувшись спустя мгновение, я заметила на себе пристальный взгляд Двэйна. На его лице, казалось, застыло выражение понимания и чего-то ещё, я бы сказала тоски или… как всегда, невозможно было определить, что он чувствует. Старший отвернулся, заговаривая с Ли, а я всё продолжала думать об охотниках, ОБ, о Совете, Объединениях, понимая, что внутри разрастается слепая ненависть ко всему, что с этим связано. И я не пыталась бороться, я приветствовала её с упоением. За всё, что они совершили, придётся заплатить.

Глава 33

Этой ночью мне никак не удавалось заснуть, не помогала даже настойка Вэнди. Я ворочалась с боку на бок, с лёгкой завистью слушая тихое посапывание девушки. Всё в моих мыслях так или иначе обращалось к смерти. Своей или тех, кто мне дорог. Глаза щипало от слёз. Их больше нет. Ша и Сэм. Их больше нет. Каждый раз, думая об этом, я не могла избавиться от давящего чувства вины, я никому не говорила об этом, не хватало сил поделиться с кем-нибудь. Если бы я не впустила изгнанника в наш дом, ничего бы не произошло. Они остались бы живы, ведь как ни крути, все проблемы упирались именно в это одно единственное моё решение. На самом деле до того, как Льюис сообщил мне о том, что сообщил… я начала понимать, что полюбила рейт и его людей. По крайней мере, некоторых из них. Они становились чем-то большим, нежели просто друзьями, и, несмотря на все опасности и проблемы, через которые пришлось пройти, я перестала сожалеть о своём поступке. Но сейчас… Я бы бросила рейт, лишь бы ша и Сэм остались в живых. Моя ошибка — мне и наказание, зачем переносить его на других?

Я почувствовала, что подушка стала чересчур влажной, и раздражённо села в кровати. В доме и так холодно, а спать на мокром удобства не прибавляет. Я вытерла слёзы рукавом кофты. Надоело плакать! Надоело жить в страхе, что… Я настороженно повернулась в сторону двери — мне померещился тихий шорох снаружи. Моё тело замерло в напряжении, но никаких звуков вновь различить не удалось. Тишина не успокоила. Я приучилась доверять себе: если в Пустоши мерещится шорох, значит, что-то идёт не так. Я осторожно скользнула в сапоги и как можно тише двинулась к двери. Комната тонула во мраке, крохотное окошко почти не пропускало лунного света. Добравшись до двери, я прислонилась к ней ухом и стала вслушиваться. Несколько секунд ничего не происходило, потом послышался скрип снега, но это могли меняться патрульные. Я всё ещё не двигалась. Шаги неожиданно стали приближаться к нашему дому и остановились прямо возле нашей двери. Что-то