– Семьдесят восьмое П/К, ваша очередь! – крикнул диспетчер тренировок, сунув голову в дверь.

Все направились к выходу из раздевалки, устроив небольшую толкучку у дверей, где каждый спешил забрать свое оружие с длинных стоек вдоль стен.

– Ну и видок у вас, мой лейтенант! – воскликнул Олинд, когда проходил мимо Танкреда. – Можно подумать, поспать вам ночью не пришлось.

Его неизменный спутник Дудон, шагавший следом, не преминул добавить:

– Так-так, лейтенант, мы теперь дома не ночуем? Нашли себе милашку, а приятелям ни слова?

И сам первый засмеялся, оглядываясь вокруг и проверяя, развеселил ли он товарищей, однако его слова перекрыл шум, издаваемый семью десятками мужчин в углеродно-семтаковой броне, шагающих по коридору.

– Перестаньте, парни, я не в настроении, – ответил Танкред, надеясь, что они послушаются и отвяжутся.

– Ой-ой-ой, поосторожней, солдат! – все-таки продолжил Дудон, поворачиваясь к Олинду с дурашливым ужасом на лице. – Не то метавоин заставит тебя побегать!

Танкред уже собрался повысить голос, чтобы заставить их замолчать, но тут подоспел Льето:

– Господи, ну что за несносная парочка! Может, пойдете кого-нибудь другого доставать?

Два шутника наконец удалились, немного обиженные тем, что их одернули, а Льето подошел к Танкреду поближе, чтобы поговорить без посторонних ушей.

– А ты и впрямь неважно выглядишь, – заметил он.

– Я в норме, не беспокойся. Просто… плохо спал.

На самом деле увиденное ночью ему не давало покоя. Он долго обдумывал последние слова Энгельберта и решил последовать его совету и ничего не говорить Льето. Зато он никак не мог решить, стоит ли и дальше продолжать расследование этого дела. Точно так же, как не знал, должен ли через своего дядю предупредить власти или даже Совет крестоносцев, а может, следует представить все факты Совету ордена Храма. Но если тут действительно замешаны влиятельные лица, он рискует передать свое открытие прямиком в руки сообщников преступника – дело случая и невезения.

Ранним утром он попросил о встрече Эврара Беро, старого тамплиера, который четыре месяца назад предложил – конечно же, не напрямую – дать добрый совет в случае затруднений. Рыцарь немедленно согласился его принять.

Сознательно не упомянув ни словом о своем ночном открытии, Танкред в подробностях рассказал о проблемах с Робертом де Монтгомери и всех вопросах, которые у него возникли относительно истинных намерений герцога. С озабоченным видом Беро прежде всего предположил, что Роберт в курсе его принадлежности к тамплиерам и конечной целью был именно орден. Но Танкреду не верилось в эту гипотезу: слишком уж маловероятно, чтобы Роберт Дьявол располагал такими сведениями о нем, иначе он поторопился бы предать их гласности.

В любом случае положение Танкреда как мишени столь могущественной персоны было крайне опасным, а потому Эврар Беро настоятельно посоветовал ему вести себя как можно сдержаннее, так как малейшая его оплошность, без сомнения, будет немедленно использована, чтобы его уничтожить. В этом Танкред был с ним согласен, но в глубине души задался вопросом: насколько самостоятельное – а значит, незаконное – расследование преступления соответствует понятию сдержанности?

Подразделение наконец прибыло на место тренировки – по центру травяного покрытия стадиона в секторе восемь, – но солдаты тянули с построением, болтая между собой, как школьники, оставшиеся без присмотра. Возмущенный диспетчер тренировки тут же скатился вниз, чтобы, грозя всеми карами земными, призвать их к порядку. Пытаясь заглушить разбушевавшееся подсознание, Танкред взмахнул рукой, чтобы все умолкли. Беспорядок немедленно прекратился, солдаты торопливо выстроились в шеренги. Диспетчер вернулся к себе, гордый тем, что в два счета управился с этими ужасными вояками.

– Вот план тренировок, мой лейтенант, – доложил Юбер, показывая Танкреду подробную раскладку сегодняшней программы.

– Спасибо, старший прапорщик, – ответил Танкред, быстро проглядывая голограммное отображение.

В программе ничего необычного, они могут приступить к тренировке немедленно, без дополнительных пояснений. Громким голосом, чтобы его услышали все, он скомандовал:

– Слушайте меня внимательно! Мы выполним серию групповых переформирований. Я назову четыре взвода, которые разместятся в…

Он замолчал, заметив, что его людей что-то отвлекло. Кстати, и Льето делал какие-то настойчивые знаки, глядя ему за спину.

И действительно, обернувшись, он увидел группу двигавшихся в их направлении полицейских во главе с Алькандром Даноном, явно пребывавшим в скверном расположении духа. Пока они шли к подразделению, люди начали переговариваться, заинтригованные таким необычным событием. Королевский дознаватель остановился перед Танкредом, кивнул в знак приветствия и обратился официальным тоном, не предвещавшим ничего хорошего:

– Лейтенант Танкред Тарентский и солдат первого класса Энгельберт Турнэ, прошу вас следовать за нами.

Чувствующий себя неловко Энгельберт с замкнутым лицом вышел из строя, чтобы поступить в распоряжение полицейских. Танкред попытался перехватить его взгляд, но фламандец упорно глядел себе под ноги. Чтобы прекратить перешептывания среди солдат, Танкред велел прапорщику Юберу подменить себя и вести тренировку до своего возвращения, после чего двинулся прочь из сектора вместе с дознавателем и Энгельбертом.

– Куда мы идем? – обратился он к Данону, который шагал впереди.

– В центральные прачечные, – сухо ответил тот.

Несмотря на тон дознавателя, Танкред отметил про себя вежливость полицейских, которые прошли вперед, чтобы не создавать впечатления, будто они с Энгельбертом арестованы. Обычно, если за вами приходит полиция, это производит не лучшее впечатление на окружающих.

– Что ты им сказал? – вполголоса спросил он у Энгельберта.

– Просто рассказал о том, что ты вчера обнаружил.

– Зачем?

– Я знаю, ты не хотел так поступать, но, поверь, для всех будет лучше, если этим делом займется полиция.

Энгельберт без малейшего вызова, скорее ожидая одобрения, поднял глаза и встретил взгляд Танкреда. Нахмурившись, тот отвел глаза:

– Тебе не следовало этого делать.

Машина полиции с ее правом приоритетного проезда добралась до прачечных всего за десять минут.

Танкреду, который бывал здесь только ночью, места показались абсолютно незнакомыми. Днем сотни женщин суетились в оглушительном грохоте, перекатывая с места на место огромные корзины с бельем, опорожняя и загружая исходящие паром машины, переглаживая километры простынь, толкаясь и окликая друг друга, и все это под громогласные распоряжения своих начальниц. Все вместе являло собой совершенно неуместную на звездном корабле вроде «Святого Михаила» картину – почти анахроническую, если учесть, что здесь не было ни одного мужчины.