— Ну, поехали! — Хрущёв, ожидавший немедленной и безоговорочной поддержки, возмутился. — Ты ещё, чего доброго, назовёшь мой план авантюрой.

— Никита Сергеевич, я тоже сторонник того, что Кубу надо защищать, это наш интернациональный долг. И всё же необходимо основательно взвесить все «за» и «против».

— Пока ты будешь, как аптекарь, всё взвешивать и перевешивать, больной отдаст Богу душу. От Кубы останутся только рожки да ножки. И тогда американцы совсем распоясаются. Мне совершенно ясно: для того чтобы спасти Кубу, надо действовать решительно и быстро. Надо нагнать на американцев страху, да такого, чтобы они с перепугу в штаны наложили! Они должны понять, что, нападая на Кубу, будут иметь дело с нами, с нашей военной мощью! Мы не ставим своей целью начинать ядерную войну, мы просто хотим связать руки агрессору и поставить его на место. Они нас своими базами обложили, а мы что? И говори прямо, без завихрений, поддерживаешь меня или нет? На днях мы поставим этот вопрос на Президиуме ЦК. Я должен знать твоё мнение сейчас.

«Хрущёв уже всё решил. Президиум будет, конечно, на его стороне. Что же в таком случае будет значить моё мнение?» — подумал Малиновский.

— Министр обороны не вправе возражать против политического решения, — сказал он вслух. — Так вот, будешь присутствовать на заседании Президиума и там всё скажешь. Я уже с кем надо переговорил. Один Громыко сомневается, да ведь он и не член Президиума, пусть остаётся со своим мнением в гордом одиночестве. Примем решение — по другому запоёт. Как это у Сергуни Михалкова в его басне: «Мненье — это не именье, потерять его не страшно». — Хрущёв раскатисто хохотнул. — А что касается мнения Фиделя, в этом ты прав. Молодец, что подсказал. Хотя уверен, что он одобрит. Мы решение примем, а тем временем направим к Фиделю делегацию во главе, скажем, с Рашидовым, это дипломат ещё тот, восточного типа. Ну и от тебя нужен представитель, хорошо знающий военную сторону вопроса. Кого предложишь? Сейчас назовёшь или треба пораскинуть мозгами?

— Да лучше Бирюзова не найти, — чуть подумав, назвал кандидатуру Родион Яковлевич.

— Принимается, — быстро согласился Хрущёв. — Ну и, естественно, включим в делегацию нашего посла на Кубе.

— Алексеева?

— Его. Человек он головастый. Потом пригласим Кастро в Москву, обговорим всё детально. Ну, Министерству обороны надо немедля приступить к разработке плана переброски ракет на Кубу.

Малиновский молча внимательно слушал Хрущёва.

— Что, задачка не простая? — нетерпеливо спросил тот.

— Задача чрезвычайно сложная, — серьёзно ответил Родион Яковлевич. — Надо всё тщательно спланировать и предусмотреть. Ведь главное — доставить наши ракеты на Кубу в полнейшем секрете, иначе операция не достигнет цели.

— А ты почаще вспоминай Иосифа. Как он говаривал: «Нет таких крепостей, которых не смогли бы взять большевики». Вот скажи-ка, сколько времени потребовалось бы нашим вооружённым силам, чтобы захватить остров, который находится, ну, примерно, в полутораста километрах от нашей границы?

— Если защитники острова окажут очень сильное сопротивление — три-пять дней. Во всяком случае, не больше недели.

— Ну вот! Ещё одно доказательство необходимости наших ракет на Кубе! Сам посуди: если США осуществят вторжение на остров Свободы, мы же отсюда не успеем помочь ей. Так что другого выхода просто в природе не существует. Кроме твоего министерства мы подключим к этой операции Совет министров и Министерство морского флота. Кстати, кого ты предложишь в качестве командующего группой войск на Кубе?

— Думаю, что ракетчик здесь не подойдёт, американцы всё быстро раскусят, — задумался Малиновский. — Для более надёжной маскировки целесообразно назначить военачальника, который не имеет никакого отношения к ракетам и ядерному оружию.

Круглое рыхлое лицо Хрущёва просияло довольной улыбкой:

— Ну, Родион Яковлевич, молодчага, прямо-таки восхитил меня, старика! Надо же так ловко придумать! Верно, куда как верно! И мудро, вот что я тебе скажу!

Он выудил из кармана широких брюк огромный носовой платок и вытер им взмокший лоб.

— Кого конкретно предлагаешь?

— Иссу Александровича Плиева, генерала армии, — уверенно ответил Малиновский. — Человек, надёжный во всех отношениях.

— Плиева? — переспросил Хрущёв сперва с некоторым удивлением, но тут же весело расхохотался. — Здорово! Американцы подумают, что мы лошадок на Кубу завезём, раз кавалерийский генерал там появился! Мудрейшее решение! Ещё и этим подчеркнём, что не собираемся мы свои ракеты на Америку нацеливать.

— Никита Сергеевич, но, предпринимая эту акцию нельзя не учитывать реакции Кеннеди! Все возможные варианты надобно просчитать. Тем более, что в нынешних условиях американские ракеты, размещённые в Турции, могут достигнуть жизненно важных центров нашей страны всего за десять минут, а нашим ракетам, чтобы достичь Американского континента, потребуется минимум двадцать пять минут. Такое развитие событий тоже нельзя сбрасывать со счетов.

— Ты спрашиваешь, какая реакция будет у Кеннеди? Наивный вопрос! Крякнет, наверное, — знаешь, как крякают, когда стопку водки жареным поросёнком заедают? Не возликует же он от радости и не кинется тебе на шею, чтобы облобызать. В том-то и задачка, дорогой мой министр, что мы должны доставить наши ракеты и весь воинский контингент так, чтобы этот проныра Кеннеди и через десять лет их не обнаружил. Чтоб ни с воздуха, ни с моря, ни с суши, ни из-под земли ни одна ракета не засветилась!

— Никита Сергеевич, при современных средствах обнаружения это в принципе невозможно.

— Запомни, Родион Яковлевич, для советского человека ничего невозможного не существует.

Малиновский понял, что дальнейший разговор будет бесполезной тратой времени.

— Постараемся сделать всё, что в наших силах, — сухо произнёс он.

На том разговор завершился.

«Крайне рискованная операция, — эта мысль не выходила из головы министра обороны. — Рано или поздно ракеты обязательно будут обнаружены. И что тогда? Американцы с перепугу, чего доброго, могут нажать на ядерную кнопку. Конечно, с другой стороны, они возомнили себя властителями Вселенной, лезут на все континенты, диктуют всем государствам, как им жить, как себя вести, обнаглели до крайности.

Может, и стоит показать этим зарвавшимся янки, что и на них есть управа, включить им холодный душ. Понятно, поднимется мировая истерия, ну да нам не привыкать! Пора России проявить себя как истинно великой державе, иначе об нас скоро начнут ноги вытирать».

Вернувшись в Москву, Малиновский, перед тем