Шрифт:
Закладка:
«Доброй вам субботы! Не заставляйте себя просить сопровождать невесту в синагогу. Пряник и водка! Доброй субботы!»). В субботу утром приглашенные женщины наряжались и отправлялись с молодой в синагогу. В синагоге молодую, будь она даже из бедных, усаживали на почетном месте и поздравляли: «Мазл-тов!»h
В Завережье молодую сопровождали в синагогу пожилые женщины. Перед отправлением в синагогу молодой желали: «Ин а гутер, ин а мазлдикер шо! Виз ундерт ун цванцик йор! Дер’арт тринкен аф а брис!» (אין א גוטער, אין א מזלדיקער שעה! ביז הונדערט און צוואנציק יאר! דערהארט טרינקען אויף א ברית! «в добрый, в счастливый час! До 120 лет! Доживите до того, чтобы выпить на обрезании!»4).
В синагоге раввинша или жена богача уступали молодой свое место. Пришедшую поздравляли и желали ей: «Мазл тов! Золету зайн а гройсе гвиринте, кесеф везов зол ба дир зайн!» (!מזל טוב זאלסטו זײן א גרויסע גבירינטע, כסף וזהב זאל באי-י דיר זי-ין, «Поздравляем! Чтобы ты стала большой богачкой, чтобы у тебя было серебро и золото!»). В синагоге молодую обучали молитвам и как себя вести во время службы.
После молитвы в доме молодой устраивали «лекахун бранфн»i.
В Гусятине, Захарьевке, Балте и Тирасполе первая суббота после свадьбы называлась «дер фрейлехер шабес» (דער פרײלעכער שבת, «веселая суббота»). Многие из мехутоним (родители и родственники) со стороны жениха, приехавшие на свадьбу, оставались на эту субботу в доме родителей молодой. Был здесь и сам молодой муж, который в большинстве случаев оставался, хотя бы на короткое время, на содержании у тестя.
Утром молодую чету и всех мехутоним вели в синагогу. Для приглашения последних, а также родственников и друзей, посылали шамеса. Приглашенные, собравшись в доме отца молодой, направлялись в синагогу: мужчины сопровождали молодого, а женщины – молодую. В синагоге пришедшим уступали почетные места. При чтении субботнего раздела Пятикнижия отцы молодой четы, поднявшись на биму, разделяли недельный раздел Пятикнижия на отрывки по несколько стихов и указывали, кого вызывать к чтению каких отрывков. В честь каждого из вызванных к Торе провозглашали здравицу5.
После молитвы все направлялись в «шалаш» («балаган»), где делали «кидуш» (благословение на вино и хлеб) и устраивали субботнюю трапезу, при этом женщины рассаживались отдельно от мужчин. Среди женщин занимала почетное место молодая, а среди мужчин – молодой. К трапезе мехутоним со стороны молодожена приходили со своими семьями и приносили с собою для молодых и мехутоним со стороны молодой вино, варенье, «куглен» (קוגלען, пудинги), орехи и т. д. Трапеза проходила при всеобщем веселье. После послетрапезного благословения читали «семь благословений», и молодые отпивали из «койс шел брохо» (כוס של ברכה, «бокал благословения»). Вечером снова устраивали трапезу, так называемую «шалешудес» (שלוש סעודות, третья субботняя трапеза). Время за трапезой проводили в пении «змирес» (זמירות, субботние песнопения). Во время этой трапезы снова читали «шева брохес», и молодые снова отпивали из «койс шел брохо». Трапеза обычно затягивалась до поздней ночи!
Первый день после свадьбы был отмечен двумя обрядовыми пирушками, называвшимися «румпл» и «шлеер-вармес».
Обряд «румпл» (רומפל) символизировал сохранение молодой девственности до свадьбы. «Румпл» – происходит от средневерх-ненемецкого слова «Rumpl» и означает «шум, неистовство». Немецкое происхождение слова указывает на заимствование обряда «румпл» у немецких евреев6.
Описание обряда «румпл» есть у Зизмора (Гродно, вторая половина XIX века):
Назавтра, утром после хупы, в доме молодых устраивали «румпл». На румпл приходили мехутоним с женами, а также бадхн и клезмеры. Клезмеры играли для каждого из присутствующих «добрыдзень»7. При появлении молодых гости провозглашали «виват», а мехутоним требовали у родителей молодой сладкую водку, а на закуску только твердый сыр. Затем следовала молочная закуска8. Пирушка, веселье и танцы продолжались до вечераk.
По сообщению А. Готлобера (Староконстантинов, начало XIX века), эта трапеза выглядела так:
Назавтра после первой брачной ночи устраивают молочную пирушку с креплех (קרעפלעך, пельмени), начиненными сыром. В этот день мать молодой приносит старейшинам города простыни и показывает, что ее дочь была честной девушкой, чтобы муж, если он когда-либо вздумает дать ей развод, не смог опорочить ееl9.
Л. Леванда рассказывает (Минск, первая половина XIX века):
Чуть свет, перед запертыми дверьми брачной опочивальни появляются матери молодых, иногда в сопровождении посаженых матерей. Услышав шорох, свидетельствующий, что новобрачные уже проснулись, они входят в опочивальню, и мать молодого супруга снимает с брачного ложа простыню и уносит ее к раввину, который подвергает простыню исследованию и дает свой отзывm.
В Хеломе10 (вторая половина XIX века) назавтра после хупы и уже после отсылки в дом молодой подарков, состоявших из «шайтл» (שײטל, парик замужней женщины)11, молитвенника, зеркала и прочего, мать молодого, часто в сопровождении близких родственниц, приходила «получить удовольствие», то есть посмотреть, выполнена ли «мицва»12 по еврейскому обычаю, и поднимала молодую с постели. После одевания молодой состригали волосы. При этой процедуре она, часто четырнадцати-пятнадцатилетняя, горько плакала по обрезанным красивым косам13.
Обычай показывать простыню раввину был известен также и в Бердичеве (вторая половина XIX – начало XX века)n.
В Завережье простыню брачного ложа показывали знакомым. Если молодая оказывалась девственницей, пили красное виноo.
В связи с обрядом «румпл» или обычаем пить красное вино (Завережье) после установления факта девственности невесты небезынтересно указать здесь на следующий обычай:
После ночного свадебного пиршества, когда уже восходит утренняя заря, все гости во главе с «мехутоним» отправляются с музыкой к одной лавочке, которая находится на площади. Здесь все останавливаются; музыка начинает играть, и присутствующие танцуют. Затем все пьют «לחײם» [ «лехаим» – букв, «за жизнь». – И. П.] и расходятся по домамp.
В этой лавчонке, по преданию, был убит «святой каббалист» рабби Шимшон Остропольский14.
«Шлеер-вармес» (שלייער װארמעס) или «шлеер-молцайт» (שלייער 15(מאלצי-יט, то есть обед в честь надевания чепца, происходил в некоторых местах после «румпл», а в некоторых местах одновременно с ним.
По сообщению Л. Леванды (Минск, первая половина XIX века):
Часу в первом пополудни дается обед, на который приглашаются только ближайшие родственники обоих сторон. Обед называется «чепчиковым», потому что в этот день новобрачная в первый раз надевает чепчик, знаменующий ее уже как замужнюю женщину. Музыканты играют душе-раздирающие
