Шрифт:
Закладка:
"Что, сейчас? Поздновато, не так ли?" Я втискиваю ногу в облегающий костюм".
"Расскажи мне об этом. Ребята, которые занимаются бронированием, решили, что это ошибка, и исправили на 9 утра завтрашнего дня".
"Почему они решили, что ошибка была в часах утра/вечера, а не в дате? Почему бы им не перенести ее на 9 утра сегодня?"
"В этом было бы гораздо больше смысла…"
"Как это вообще произошло? У нас тут время двадцать четыре часа".
"Кто знает, но кого-то уволили. В любом случае, пассажир появился минут двадцать назад и сошел с ума. Команда ребят уже несколько раз выпила, и угадай, кто был рядом с ними, трезвый как судья, и у него не было другого выбора, кроме как сказать "да"? Я понятия не имею, где, черт возьми, все остальные. Спасибо."
"Да, без проблем".
"Мне так жаль, что я забыла про твой день рождения. Я украду немного торта у этого маленького дерьма, и мы сможем съесть его после?"
"Ты будешь такой хорошей тетей, как я посмотрю".
Она смотрит на меня. Понял. Меньше шуток, больше изменений. "Давай, у нас есть около двух минут".
"Хорошо, хорошо, две секунды". В промежность костюма встроена странная чашечка, в которую мне трудно устроиться.
Она распахивает дверь и бежит по коридору. Ее плащ развевается за ней, а белые кроссовки несут ее так быстро, как только могут. Суперженщина ей очень идет. Слишком хорошо, чтобы идти на какую-то детскую вечеринку.
"Как ты вообще устраиваешь детские праздники?" спрашиваю я.
"Я не знаю. Черт. Мы просто будем играть в музыкальные статуи, музыкальные шишки, музыкальных… львов? Точно не знаю. Мы что-нибудь придумаем, но что бы ни случилось, я думаю, музыка будет победителем".
Мы взлетаем по нескольким лестницам и проносимся по задним коридорам, чтобы не врезаться в гостей, пока не попадаем в ту часть корабля, о существовании которой я даже не подозревал.
"Помедленнее, Элизабет. Я Супермен, а не Флэш!"
"Уверена, это было бы смешно, если бы я знала, кто это".
О, эту девушку нужно учить.
"Где мы?"
"А на хрена мне знать? В каком-то зале заседаний, который они, к счастью, оборудовали заранее".
Я наконец-то догнал ее, так запыхавшись, что у меня запершило в легких.
"Подожди… мы можем просто… ах", — хриплю я.
"Нет". Она быстро поправляет мои волосы и толкает меня вперед, чтобы открыть дверь. Она в долгу передо мной. Очень сильно.
"СЮРПРИЗ!"
Она не…
Неудивительно, что я никого не мог найти — они все здесь. Вся комната заполнена нашими друзьями, одетыми в костюмы супергероев. Помещение с ног до головы завешано шарами, баннерами и фотографиями за прошедший месяц, на экране проектора в задней части комнаты беззвучно крутят последний фильм про Человека-паука, а на столе полно конфет и закусок из магазина команды и алкоголя, пронесенного из бара. Мэдисон снимает нас, как гордая мама, и только сейчас я замечаю, что мы с Элизой одеты в одинаковые костюмы. Раньше я ненавидел, когда меня одевали в одинаковые вещи с Бобби, заставляли выглядеть как клоны друг друга, когда все, чего я хотел, — это чтобы меня воспринимали как отдельного индивида. Но сегодня мне так повезло быть ее клоном.
У меня нет слов.
Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть за спину. Конечно, это все не для меня. Должно быть, это и чей-то другой день рождения. Должен быть. Все смеются надо мной, как будто я что-то делаю, но я в полном недоумении. У меня еще никогда не было собственного дня рождения. Я борюсь с жгучими слезами на глазах.
Мой собственный день рождения.
"Том, ты в порядке?" — спрашивает меня милый голос Элизы.
"Да".
Я прочистил горло.
"Я просто так рад, что мне не придется устраивать детскую вечеринку!"
Я испускаю большой вздох, уже не зная, запыхался я от бега или от шока.
Все смеются, кроме Элизы, которая нервно смотрит на меня. Она пошла против моей воли, но за это я люблю ее еще больше. Иногда мне кажется, что она знает меня лучше, чем я сам.
"Я так хочу вернуть тебя за это, Элизабет".
Я крепко сжимаю ее в объятиях.
"Кто-нибудь, дайте этой девушке "Оскар", потому что она меня одурачила!"
Я отстраняюсь, чтобы взглянуть на ее заинтригованное лицо, а вокруг нас вспыхивают телефоны, делая снимки.
"Он здесь".
Дэниел похлопывает Харви по спине, вызывая у него тот же стон, который он всегда получал за свои шутки про отца.
Эта вечеринка — именно то, что мне было нужно. Именно то, чего я всегда хотел. Она глупая и веселая, она напоминает мне обо всех хороших временах, о беззаботной части моей жизни до того, как папа заболел, до того, как мы с Бобби стали соперниками. Не могу поверить, что Элизе удалось сделать за такой короткий промежуток времени. Девочкам она поручила помогать планировать игры на вечеринке, сортировать украшения и распространять новости, а парням — готовить еду и искать костюмы для всех. Есть даже торт с моим именем, и только моим, на глазури. Свечи нам не положены, но меня это не волнует. Я чувствую себя самым счастливым парнем на свете. Не могу поверить, что она пошла на все эти усилия ради парня, которого ненавидела всего несколько недель назад.
Когда мы собрали вещи и спустились в свои комнаты, было уже поздно.
"Элиза, спасибо тебе. Это было просто потрясающе", — говорю я, когда мы уже идем по коридору.
"Правда? Ты не злишься?"
"С чего бы мне злиться?"
"Потому что ты же сказал "не суетись", а я специально и намеренно начала готовить для тебя вечеринку".
"Я был не прав".
Она громко задыхается и замирает, припадая ко мне, словно теряя сознание.
"О, возможно". Я смеюсь и протаскиваю ее последние несколько шагов.
Мы вместе чистим зубы, и я оставляю ее снимать макияж. Я включаю гирлянды и сдираю с себя эту ужасно тесную лайкру, прежде чем скользнуть в свою кровать. Я отвожу глаза, пока она переодевается в пижаму, но не пропускаю крошечные клочки бумаги, которые выпадают из ее костюма на пол.
"Итак, Валентина и Софи, да? Может, объяснишь, что вы там затеяли?"
У нас были такие же клочки бумаги с написанными на них заданиями, которые мы давали другим людям во время какой-то извращенной формы пивного понга. На бумажке Элизы
