Этли попытался сложить мозаику догадок в единую картину. Он считал изувером одного из соседей. Волган – оказался ложной приманкой для него. Изувер использовал его, чтобы спокойно провести ритуал. Человек, которого он видел здесь, и есть настоящий изувер. Он, что-то ищет – возможно Исчадие. Кем он может быть? Таштаг? Руди? Он видел только силуэт незнакомца, но тот вовсе не напоминал цирюльника, и уж вовсе не походил на орка. Можно не сомневаться, изувер – посторонний человек, сбрендивший в поисках бессмертия. А вот, что это за слизь и что он делает с отсеченными головами – большой вопрос. Но он заставит изувера рассказать все, когда найдет его, а уж потом отправит его в Бездну, на растерзание бесам.

Позади раздался топот. Обернувшись, Этли успел увидеть только удаляющуюся спину нищенки. Отброшенная голова Карма откатилась к стене и уткнулась в угол.

- Стой! Ты чего?!

Этли выскочил из зала, но Иламы и след простыл. Он выругался. Наверное, у девчонки сдали нервы. Или…Этли прислушался. Или она снова услышала музыку? Куда она могла побежать? Этли тщетно пытался рассмотреть хоть какие-то следы на каменном полу.

- Илама! – выкрикнул бывший наемник, отбросив всякую осторожность. – Ты где?

Короткий, еле слышный вскрик донесся справа. Этли побежал на звук. Долго бежать не пришлось. В слабом свете фонаря Этли увидел того самого незнакомца в плаще. Он стоял посреди коридора, высокий и прямой, а Илама безвольно повисла в его объятьях. Сделав еще пару шагов, Этли разглядел, что незнакомец припал к шее девчонки. Голова Иламы свесилась на бок, руки слабо подрагивали, а по одежде нищенки текла кровь.

Не раздумывая Этли бросился вперед, занося корд. Один удар, и изувер, кем бы он ни был, упадет захлебываясь уже в собственной крови. В этот момент Этли и не вспоминал о том, что хотел допросить ублюдка, прежде чем убить его.

Но в следующий же миг он застыл, лицо Этли побледнело и на негнущихся ногах бывший наемник сделал несколько шагов назад. Плащ незнакомца взорвался веером змеевидных придатков, словно щупальца морских гадов. То, что он считал головой в непонятном головном уборе, оказалось морщинистым наростом с зубастой пастью. Вцепившись в шею девчонки, монстр перегрызал ей шею. Одно из щупалец сжимало хрупкое тело жертвы, другие же служили чудовищу либо опорой, либо угрожающе покачивались над головой Этли.

Открывшееся молочно-белое тело лопнуло посредине еще одним зубастым ртом, и вытянувшись сочащимися слизью деснами, вцепилось в живот девчонки. И тут же несколько гибких отростков устремились к Этли. От одного он увернулся, отпрянул от другого и взмахнув кордом срубил третье. Мясистый отросток шлепнулся на пол, корчась и истекая вязкой жижей.

Чудовище отдернулось, словно не ожидала отпора. Оторвав челюсти от Иламы тварь принялась окутывать ее щупальцами, превращая в кокон, с торчащей наружу головой.

Зрелище было мерзким, но Этли никак не мог оторвать взгляда. Молнией проскочила мысль – а ведь он может просто уйти. Исчадие, Этли не сомневался, что тварь, именно это загадочное существо, занято добычей. Да и обезглавить Этли, так легко, как остальных у монстра не выйдет. Кривая усмешка исказила лицо Аскеля. Музыка этого флейтиста на него не действует, кажется она вообще не действует на взрослых людей.

Есть еще Князь нищих. Да пошел он к бесам! Он опасен только для таких, как Оттик, беззащитных торгашей. Уж они-то с Таштагом смогут урезонить обнаглевшего деда! А двадцать пять крон, да пусть Князь засунет их себе в задницу!

Завершив странное действие Исчадие протянуло чудовищный кокон к Этли. Голова девчонки свесилась на бок и можно было не сомневаться, она мертва. Кровь из разорванной шеи, стекала по конечностям твари, обильно капая на пол.

Но тут Илама пошевелила головой. Один глаз нищенки уставился прямо на Этли, другой блуждал, словно не мог найти, куда следует смотреть. Еле ворочая языком, она произнесла:

- Проснись. Ведь ты, это я.

Этли не сомневался, что сейчас с ним разговаривало Исчадие. Его затрясло, отвращение переполняло, так, что осторожность пропала, оставив место только ярости. Не может это дрянь творить такое с людьми. Уйти? Сейчас? И эта мерзость продолжит охоту. Да, Этли дела нет до всех нищих, скопом. Нельзя спасти всех! Но сожри его бесы, если он уйдет – чем будет отличаться от Культа бессмертия, разменяв свою жизнь на чужие?

Одним прыжком Этли бросился к стене, обходя спеленатое тело Иламы. Оттолкнувшись от камня, он кинулся к бледному уродливому телу. Снес один из отростков, устремившихся к нему на перерез и занес клинок для нового удара.

Исчадие, согнувшись пополам, раскрыло зубастую пасть, что находилась ниже. Белесые десна вытянулись из тела на сколько это было возможным, острые зубы клацнули. Но Этли ударил быстрее. Из пореза потекла темная жижа, тварь зашипела, изогнулась, стараясь ухватить его сразу двумя челюстями. Развернувшись Аскель рубанул еще раз и тут же несколько тяжелых щупалец хлестанули его, да так, что он опрокинулся и прокатившись по полу влип в стену.

Фонарь выпал из руки, но на удивление не погас. Свеча продолжала гореть, правда уже еле-еле, освещая лишь совсем крошечное пространство вокруг. Все стало напоминать театр теней, когда видно лишь силуэты без деталей.

Черная громада двинулась на него. Этли поспешил отскочить и щупальца ударили о камень. Завозились на полу стараясь ухватить человека, затянуть, подмять под себя.

Этли попятился в темноту. Сейчас тварь бросится на него еще раз! Сердце колотилось, словно решило пробить грудь. Голова гудела. Рукоять корда скользила во вспотевшей ладони. Он весь обратился во внимание, стараясь услышать смертоносный шорох, увидеть в еле видимом свете движение извивающихся отростков.

Но ничего не произошло. Выждав, он медленно приблизился к своему противнику. В еле теплящемся свете Этли различил острие корда. Клинок гулял в трясущейся руке. Сдерживая отвращение, бывший наемник перешагнул тело монстра и поднял фонарь. Поправил свечу. Казавшийся ранее тусклым, свет для Этли вспыхнул ярче солнца.

Исчадие лежало неподвижно, темная жижа вязко растекалась по камням из-под паутины щупалец. Не спуская с твари глаз, Этли подошел к Иламе. Он не стал проверять дышит девчонка или нет, нищенка умерла еще тогда, когда безумное порождение Запределья вцепилось в нее зубами. Хотя, из Запределья ли эта тварь? Этли не ощущал того гнетущего ощущения, которое сопровождало явление Мириада. Или, когда тело умбры перетекало из одного человека в другое. Не важно, об этом он поразмыслит позже.

В казавшемся теперь ярком свете, Этли разглядел, что клинок корда покрыт темными