Каждый потерянный нами напоминал мне о том, что мы уже и раньше теряли близких.

– Малин, – крикнула Това. – Дверь открыта!

Мои глаза оторвались от одного из мертвых Фалькинов. Дверь в библиотеку болталась на петлях. Мой желудок сжался, словно кто-то стиснул в кулаке внутренности. Мы бросились вниз по коридору, обходя павших, как уж могли.

Я влетела в комнату.

– Мал!

Я не успела даже воздуха набрать, как Эш уже сдавил мою талию своими длинными руками. Через два года этот мальчик меня перерастет, но пока что он крепко сжимал меня, уткнувшись головой в мою грудь.

Я шумно вздохнула, обнимая его. Поверх растрепанной копны его темных волос я встретилась взглядом с Элизой.

– Мы не сюда должны были идти, я знаю, – сказала она. Сидя у нее на руках и прижимаясь к телу, Лайла стискивала шею своей тети. – Но Эллис умудрился сбежать и нашел нас.

Эллис был выше Эша, но лицом тоже еще совсем мальчишка. Один из его сотоварищей-воинов наскоро зашивал его рассеченную щеку. Ханна стояла в шаге от них и заливалась слезами. Я прижала ее к себе и поцеловала в макушку.

– Они вас обижали? Хоть кого-то из вас?

– Немножко, – сказал Эш, почти с гордостью. – Но мы бились до чертова конца и защитили юную принцессу. Снова. Я так много ног сломал, прежде чем они надели на меня ошейник.

Только тут я заметила серебряные обручи, валяющиеся на полу.

Това и Раум помогали Стигу и другим воинам, которых жестоко избили. Если честно, я уже почти ожидала, что все они мертвы.

– Да малость попытали, вот и все, – сказал Стиг, морщась, после того как Раум помог ему встать. – Сохраняли нам жизнь, потому что хотели, чтобы мы выдали им наши планы. Типичная, глупая надежда. Как будто мы бы отвернулись от нашего треклятого короля.

Дагни зарыдала, когда Вон прыгнул в ее объятия. Она гладила его по волосам и целовала грязные щечки.

Я одну ладонь положила на щеку Ханне, а вторую – Эшу.

– Мы будем пробиваться наружу. Держитесь рядом, используйте месмер, используйте клинки. Должна вам сказать, если увидите Северного Короля, пока что к нему не приближайтесь.

Эш нахмурился:

– Но…

– Эш, – перебила я. Он был очарован Валеном, поэтому, скорее всего, считал короля своим царственным другом и явно захочет ему помогать. – Ты должен меня в этом послушаться. Мы скоро все объясним.

Мальчик поджал губы, но кивнул:

– Как скажешь, Мал.

Ханна потянула меня за руку и показала в дальний угол. Она повела пальцами, говоря на своем языке слово «мальчик».

В тенях калачиком свернулся ребенок; руками он прижимал колени к груди. Боги. Я почти и забыла о сыне Торвальда. Его глаза были такого же удивительного рубинового цвета, как и у его отца, но в центре было больше бурого золота. У его ушей были острые кончики, а когда я протянула к нему руку, он зашипел.

Его приподнятая губа обнажила два крохотных заостренных клыка.

Имя. Как там его треклятое имя? Чертов Торвальд нам его не назвал.

– Я отведу тебя к отцу.

Морской фейри выглядел больным. Его кожа была не такого цвета, как у Торвальда. Скорее рыжая, почти бронзового оттенка, а вот губы потрескались. Хлопья плоти высохли и отслаивались с его щек и рук.

– Ему нужна вода, – сзади ко мне подошел Стиг.

При взгляде на Стига острый взгляд мальчика смягчился, словно он смотрел на что-то безопасное. Уютное.

Он доверял этому воину.

Я шагнула назад:

– Он пойдет с тобой. Ты сможешь его нести?

Руки Стига покрывали синяки, а из открытых ран сочилась кровь. Одно запястье казалось сломанным, но он все равно опустился на корточки.

– Эрик, помнишь, я говорил, что мой народ придет за нами? Нам нужно уходить. Ты слишком долго пробыл на суше, мальчик.

Эрик колебался. Он был такой маленький. Не старше четырех или пяти лет, и страх в его глазах новой раной пронзил мою грудь. Несколько мгновений спустя он протянул Стигу ручки.

– Боюсь, я не смогу тебя понести, – признался Стиг. – Ножка все еще болит?

Эрик отдернул руки и кивнул.

Стиг оглянулся на меня, затем снова повернулся к мальчику:

– Верь Королеве Малин. Она тебя убережет.

Я робко улыбнулась мальчику и раскрыла руки. Он бросил на меня злобный взгляд. Но разве мы могли его винить? Его умыкнули с корабля, отделили от семьи, а затем измывались неделями. И все же, после еще одного успокаивающего взгляда от Стига, Эрик, пошатываясь, встал и похромал ко мне. Он позволил мне взять его на руки, и я обхватила его затылок, вынуждая спрятать лицо.

Наполненный яростью рык прозвучал, как по мне, слишком близко. Нужно было уходить.

– Пошли! – крикнула я всем, кто находился в комнате.

Те, у кого на руках не было детей, поспешили к двери. Кровь стучала у меня в ушах. Со всех сторон дым в коридорах сгущался, обращаясь в черный пепел. Пусть и раненый, а Стиг все равно шел впереди, вместе с Раумом и Товой.

– Выйдем через комнату Кейза, – прокричал Раум. – Из башни можно спуститься через окно, если двигаться аккуратно.

Вопросов мы не задавали. Когда речь заходила о выживании, не было ни титулов, ни званий. Если Раум мог видеть в темноте, то мы пойдем за ним.

Эрик захныкал, уткнувшись в мое плечо, но так и не ослабил рук, обхвативших мою шею. Винтовая лестница, ведущая на самый верхний этаж, показалась быстро, и мне пришлось опереться о стену, чтобы не упасть.

Лязг стали о сталь стал тише. Вопли зазвучали приглушеннее, но из теней за спиной к нам устремились крики и хаос.

– Все в порядке, – прошептала я, крепче прижимая к себе мальчика-фейри.

– Скорее. – Раум стоял возле двери в комнату Кейза.

Сердце заныло при виде этого места. Места, где я еще сильнее полюбила этого мужчину, где мы отдали себя друг другу и вместе посмотрели своим страхам в глаза.

Оно сгорит еще до зари.

– Я пойду первым, – сказал Раум. – Там внизу, в ящике, есть веревка. Я принесу ее наверх, и будем выбираться.

В следующий миг Раум уже вылез из окна, направляясь к кустам и дикому шиповнику внизу.

– Стиг, из тебя льется слишком много крови, – сказала Элиза, в ее голосе отчетливо слышалась тревога. Она аккуратно поставила Лайлу рядом с Ханной и Эшем, затем подошла взглянуть на руку своего воина. Элиза отодвинула наруч на левой руке и поморщилась. Мерзкая рана выглядела так, будто ее вскрывали и лечили несчетное число раз. Теперь кожа сочилась болезненно-зеленым и молочно-желтым. – Да у тебя инфекция.

– Пройдет.

Раздавшийся с винтовой лестницы глубокой, влажный рык прогремел вверх по ступеням.

Мое сердце застыло. Казалось, никто не дышал, пока ворчание невидимого существа приближалось. Страх, накатывая на горло густыми волнами, душил меня. Вален. Но это был не король, не совсем. Он убьет