Шрифт:
Закладка:
Я бы сказал, что декабрьский день 1941 года, когда передовой немецкий патруль сквозь туман и снег смутно увидел крыши московских зданий, а немецкая армия еще не знала поражений, был высшей точкой. Если это действительно так, то битва за Сталинград, возможно, битва века, закончившаяся в начале 1943 года капитуляцией немецких войск, стала переломным моментом в русско-германской войне. Два года спустя русские бомбы и снаряды превратили Берлин в руины, подобные сталинградским. До конца войны русский колосс потерял 9 млн человек, еще 18 млн были ранены, а 4,5 млн оказались в плену, из которого вернулось только 1,8 млн. Считается, что погибло около 18 млн советских гражданских лиц.
Как уже говорилось ранее, Гитлер уже давно был одержим идеей создания немецкого народа численностью 200 млн человек, заселившего территории от Германии до Москвы. Он сказал своим генералам на последнем совещании перед началом «Барбароссы», что уничтожение России – это «настоящая» война; это война, которую он всегда намеревался вести. В ретроспективе его решение о вторжении в Россию было самым роковым в его карьере. Он допустил три просчета.
Во-первых, он переоценил недовольство русского народа советским режимом и недооценил его боевой дух и преданность матери-России. Он был виновен в «невежественной снисходительности, в основном расово мотивированной» к тому, что он считал «примитивным славянским обществом».
Во-вторых, решив спасти Муссолини в Греции, он отложил начало «Барбароссы» с середины мая, как планировалось первоначально, до третьей недели июня. Эта шестинедельная задержка привела к тому, что вермахт не смог достичь зимних квартир, взять Москву и Ленинград и завершить кампанию в соответствии с первоначальным планом задолго до наступления жестокой русской зимы. Предполагая тот же темп продвижения, немцы заняли бы Москву и Ленинград к октябрю, комфортно грели бы ноги у огня и распоряжались бы столицей и нервным центром Советского Союза. В ретроспективе это решение фатально изменило весь ход кампании.
В-третьих, передав управление захваченными русскими территориями кровожадным, развращенным преступникам из войск СС, Гитлер потерял возможность завладеть умами и душами многих русских в западных областях. Вместо этого он породил ожесточенное сопротивление, которое истощило ресурсы немецкой армии и поставило под угрозу ее снабжение. Это была глупая и фатальная ошибка.
Одному Богу известно, каков был бы исход всей войны и сколько бы она продолжалась, если бы Советский Союз, потеряв столицу и центр коммуникаций, капитулировал и заключил бы сепаратный мир.
Русское вторжение в Германию: сокрушение жизни, собственности, имущества и экономики
Финансовая история Германии в ХХ веке столь увлекательна и страшна, потому что страна пережила сильнейшие бедствия, хуже любой чумы или холеры. Состояние Германии, обстановка в стране в конце Второй мировой войны были еще хуже, чем в Японии. Гитлер верил, что в конце концов западные союзники вмешаются, чтобы спасти Германию от Советского Союза, и поэтому требовал, чтобы вермахт – или то, что от него осталось, – продолжал сражаться на Восточном фронте. К январю 1945 года наступающие русские войска насчитывали 3 млн человек против, возможно, 450 000 немцев, возраст которых варьировался от 14 до 60 лет. У них не было никаких шансов, но они сражались с храбростью и упорством отчаяния и заставили Красную Армию дорого заплатить за победу. В Берлине шли бои за каждую улицу и каждый дом. Все это еще больше разозлило советских солдат.
Зимой 1945 года, когда Красная Армия вошла в Восточную Пруссию и затем в Германию, она была одержима жаждой крови и мести. Немецких солдат, пытавшихся сдаться в плен, расстреливали на месте. В январе этого года 5 млн немецких гражданских лиц, спасаясь от страшного гнева русских, бежали на запад, навстречу британским и американским армиям. Длинные караваны людей с предметами первой необходимости, запряженных в повозки, телеги и старые автомобили, пробирались по занесенным снегом дорогам. Многие везли ценные вещи, произведения искусства, свернутые в трубки картины и свои сбережения в золоте и драгоценностях, уложенные в ранцы. Документально подтвержденные истории о том, что с ними случилось, – это мрачное чтение.
Когда русские танковые колонны настигли эти жалкие караваны, русские использовали тяжелые танки как бульдозеры, прорываясь сквозь колонны и раздавливая людей и повозки, подобно огромным паровым каткам. Тех, кто проваливался в глубокий снег по колено, расстреливали из пулеметов. С живых и мертвых снимали часы, кольца, сапоги и меховые рукавицы. Клич мести русских звучал так: «Khleb za khleb, krov za krov!» – «хлеб за хлеб, кровь за кровь». Такова жизнь, когда Четыре всадника снова в седле!
Не было никакой возможности сохранить богатство перед лицом этой беспорядочной резни. Однако после капитуляции большинство зверств прекратилось, хотя продовольствие было в отчаянном дефиците. Немецкие беженцы начали возвращаться в разграбленные, разоренные дома, но, по крайней мере, еще оставались сельскохозяйственные угодья. В первые месяцы оккупации цены на акции были освобождены от нацистского контроля, и рухнули даже неофициальные котировки. В течение следующих пяти безрадостных лет батончики «Херши», «Лаки Страйк» и куски угля служили самой ходовой валютой по всей Германии.
До создания индекса Commerzbank в 1956 году данных по фондовому рынку Германии не существует. Только менее точные индексы, рассчитанные Гиленом, Бундесамтом и Рейхсамтом, дают общее представление о направлении и величине движений рынка до этого момента.
● В первом десятилетии XX века немецкие акции были сильными, достигнув максимума в 1912 году.
● Политические беспорядки в Европе и начало Первой мировой войны вызвали резкий спад, поскольку война затянулась.
● В 1913 году немецкая марка стоила 2,38 доллара США.
● После капитуляции Германии в 1918 году она упала до 7 центов.
● К 1922 году один цент США стоил 100 марок.
Позже некоторые эксперты обвинили в этом резком спаде и гиперинфляции, которая его сопровождала, наложенные на Германию союзниками обременительные репарации. В действительности крах валюты и гиперинфляция имели с репарациями очень мало общего.
В третьем десятилетии немецкие акции сначала пострадали от гиперинфляции, но затем они испытали улучшение на мировом бычьем рынке конца 1920-х годов. После того как Гитлер пришел к власти и экономика начала выправляться, цены на акции выросли, и в течение всего следующего десятилетия их реальная доходность составляла 6,5 % в год – лучший показатель реальной доходности во все еще нездоровом мире. Однако после того, как первоначальный эйфорический рост в 1940 и 1941 годах закончился в подмосковных снегах, немецкие акции падали до конца десятилетия. За десятилетие 1940-х годов они упали на 6,4 % в год в номинальном выражении, и минус 10,3 % в год с поправкой на инфляцию. К 1949 году они потеряли
