– Куда он денется, – безрадостно буркнул Игорь и неуклюже повалился на песок. Было видно, что ему совсем плохо, но помочь девушка ничем не могла, а потому старалась беречь свои нервы и смотреть в другую сторону. – Он сюда – как муха на… на…

– Мёд, – быстро подсказала Алиса. Артём невесело усмехнулся и вдруг напрягся.

– Где катер?

– На дне, – безразлично сообщил Игорь, игнорируя знаки подруги. – Ну что ты кривишься, они всё равно догадаются. И вообще… Вы извините, но я вынужден вас покинуть, – заплетающимся языком добавил он и закатил глаза; Алиса едва успела подложить какую-то тряпку ему под голову. Сердце испуганно замерло в предчувствии беды, но спустя полминуты стало ясно, что это всего лишь глубокий лихорадочный сон, который, вполне возможно, даже пойдёт ему на пользу. Во всяком случае, очень хотелось надеяться.

– А вам тут было ещё веселее, чем нам, – с заметным уважением протянул мальчишка.

Алиса смерила его таким взглядом, что парень тут же приуныл, и ей стало стыдно.

– Костёр развести в состоянии?

– Нет.

– Так самое время учиться. Вот спички. – Она не без труда нашла коробок. – Вон там ветки. Там, в пакете, высушенная листва – при некоторой сноровке её можно использовать в качестве бумаги для розжига. Вперёд, я в вас верю.

– А мы в себя – не особо, – честно признался пацан. – Ты сама не можешь?

– Могу, разумеется. Спасибо, что спросил: я всегда рада похвастаться своими навыками.

Артём скорчил презрительную гримасу, но послушно притащил пару веток и попросил сестру насыпать на них листья. Дефицитных спичек было жаль (понятно, что детишки изведут всё подчистую, пока научатся), но вновь прибывших нужно было чем-то занять, чтобы отвлечь от мрачных мыслей. Убедившись, что отпрыски Германа действуют относительно аккуратно и по крайней мере не пытаются прикола ради поджечь одно из бесчувственных тел, Алиса приказала им ни в коем случае никуда не уходить, а сама отправилась за водой. Конечно, можно было набрать её рядом, ни на секунду не оставляя детей одних, но сейчас ей отчаянно требовалось уединение.

Девушка прошлась по берегу, пару раз от души пнула огромный камень, надеясь выплеснуть эмоции, и хотя на душе действительно полегчало, физическое состояние несколько ухудшилось. Она села на песок, потирая ушибленную ногу, некоторое время тупо смотрела на реку, наслаждаясь редкой и на удивление приятной пустотой в голове, но потом всё же заставила себя вернуться мыслями к насущному.

Вполне возможно, что Герман в самом деле занялся поисками наследников и к ночи он, скорее всего, и правда появится. Спокойнее от этого не станет, но она хотя бы передаст детей с рук на руки и наконец-то начнёт думать о себе. И об Игоре, которому надо в больницу как можно быстрее.

Но что, если за время их отсутствия произошло нечто необычное и возвращения Германа в обозримом будущем ждать не стоит? Что тогда? В одиночку с двумя испуганными подростками и некстати вздумавшим помереть приятелем ей просто не справиться. Может, и глупо заранее нагнетать, но потихоньку готовиться, наверное, нужно. Знать бы только – к чему.

Алиса поднялась, бросила беспокойный взгляд в сторону детей и, убедившись, что они всё ещё на месте, пошла дальше. Допустим, Герман и Марина ищут малолетнюю половину своей семьи, но где Нинка? В лагере должен был остаться хоть один человек на случай, если кто-то придёт. Да и о судьбе убийцы им ничего не известно – вполне могут думать, что он снова заинтересуется Вольдемаром. А мумия без присмотра. Нет, что-то не то. Что-то вынудило их всех уйти, забыв о неписаных правилах, которые соблюдались уже на автомате.

И почему Нинка не подкинула ей какую-нибудь зацепку? Хоть черканула бы пару слов на песке – понимала ведь, что они могут разминуться, а из-за этого всегда возникают лишние сложности. Песок!.. Алиса в надежде встрепенулась и быстрым шагом направилась к тому месту, где они обнаружили лаконичное послание. Кто его оставил, до сих пор неясно, но наверняка это Марина: больше вроде бы некому, поскольку убийца Вольдемара и так был счастливым обладателем бесценного предмета мебели. И вряд ли ей могло прийти в голову, что именно эта часть пляжа будет и дальше использоваться для деловой переписки. Следовательно, если подруга хотела что-то скрыть от Германовской супруги…

Новое послание в привычном месте действительно имелось, вот только едва ли автором была Нинка. Вчитавшись в уверенные, чётко прочерченные буквы, Алиса ощутила, как у неё подгибаются ноги, и медленно опустилась на влажный песок, не веря своим глазам.

«Я люблю тебя».

Так коротко и понятно, ничего более искреннего и определённого он написать просто не мог. Значит, его доброе отношение к Марине – это всего лишь игра, спектакль, рассчитанный на единственного зрителя. Интересно, его жена действительно купилась или тоже притворялась в ответ? Выглядели они очень убедительно, и если бы не эта надпись… Алиса благодарно всхлипнула и приготовилась трогательно разреветься, но ограничилась парой слезинок: Герман не хотел бы, чтобы она сейчас расклеилась, не для того он рисковал, оставляя сообщение. Чёрт, он ведь и правда рисковал – Марина запросто могла засечь его за не самым пристойным для верного супруга занятием. Но Герман всё равно на это пошёл – ему было важно объяснить своё поведение, успокоить, дать знать, что его чувства не изменились.

Впрочем… Если он так ловко обвёл вокруг пальца жену, то что ему мешает сделать то же самое с несостоявшейся любовницей? Герман вообще отличный манипулятор, но ей всегда казалось, что в отношении неё он свои способности не использует, ведёт себя абсолютно честно. Вот только жертве чужих манипуляций именно это и должно казаться, разве не так? Одна радость – скоро он получит детей и сундук, и притворяться уже будет бессмысленно. Ждать осталось недолго, всё разрешится, когда Герман вернётся в лагерь.

Она снова посмотрела на надпись, провела по ней пальцем, словно намереваясь зачеркнуть, но вовремя остановилась и, бросив на неё прощальный взгляд, пошла обратно к детям.

* * *

С костром славные отпрыски великой фамилии справились на ура. В том смысле, что не сожгли лес и не покалечились сами. Пламя было слабеньким, готовым погаснуть в любую секунду, но ещё держалось, вызывая у детей горделивые улыбки. Игорь раскатисто храпел, привлекая внимание всех окрестных убийц и привидений (как-то сразу стало ясно, что ему гораздо лучше), других изменений заметно не было.

– Костёр готов, – с важным видом отрапортовал Артём. – А где еда?

– В моих мечтах, – сквозь сон