Козловым «личные счеты», а потом заявил, что «теперь в моде сваливать все на евреев: если убийство совершил еврей, так значит оно – политическое!».

Действительно, целью террориста являлся не генерал Козлов, а «царский сатрап» Дмитрий Федорович Трепов, занимавший с января 1905 года, после «кровавого воскресенья», по конец октября 1905 года должность петербургского генерал-губернатора с самыми широкими диктаторскими полномочиями. Кстати, именно в его отца, петербургского градоначальника Федора Федоровича Трепова, стреляла в 1878 году террористка Вера Засулич. Как известно, суд присяжных оправдал ее. С тех пор пример Засулич, считавшей, что она вправе творить одновременно и справедливый суд, и возмездие «палачу», вдохновлял многих.

Петербургский генерал-губернатор, а затем дворцовый комендант, Д.Ф. Трепов, которого так и не достала рука террориста

Д.Ф. Трепов унаследовал от отца жесткие методы управления. Он «прославился» жестокими мерами по отношению к антиправительственным выступлениям в столице и даже организацией при Департаменте полиции тайного отдела по написанию и распространению погромных листовок, в составлении которых сам же принимал участие.

В октябре 1905 года, за несколько дней до обнародования Конституционного манифеста, с таким нетерпением ожидавшегося обществом, Д.Ф. Трепов отдал свой знаменитый приказ, который для историков впоследствии стал символом всей его государственной деятельности: «Холостых залпов не давать, патронов не жалеть!» Вскоре после выхода манифеста Трепова отстранили от должности генерал-губернатора и куратора полиции, но даже после этого он не перестал быть особой, близкой к императору: его назначили дворцовым комендантом. В его ведение перешли охрана государя и членов его семьи. Как ни странно, его позиция несколько смягчилась: во время деятельности первой Государственной думы он стал высказываться за некоторые уступки «обществу» и выступал против роспуска парламента.

Итак, именно Дмитрия Федоровича Трепова должен был застрелить террорист, осуществлявший по заданию боевой организации партии эсеров «возмездие» над «царским сатрапом». Кого же он застрелил… по ошибке?

Убитый им генерал Козлов к борьбе с революционным движением и вообще к политике имел весьма далекое отношение. Он закончил Пажеский корпус, затем, до Русско-турецкой войны 1877-1878 годов, служил в лейб-гвардии Конном полку. В турецкой кампании он отличился во многих боях, а находясь в казачьей бригаде под командой знаменитого генерала Скобелева, заслужил награды.

Петербургский градоначальник Ф.Ф. Трепов – один из первых объектов политического террора в России. Именно в него в 1878 г. стреляла Вера Засулич

К концу войны Козлов из-за болезни оставил армию и служил в Петербурге при министре государственных имуществ, а потом получил назначение в штаб командующего войсками Виленского военного округа. Затем служил в Средней Азии, добился перевода обратно в Петербург, где его назначили в Главный штаб – «для особых поручений». Когда в 1905 году началась война с Японией, генерал Козлов отправился на театр военных действий, но пробыл там всего девять месяцев. Он повздорил с главнокомандующим генералом Куропаткиным, который не хотел терпеть его рядом с собой.

Козлов вернулся в Петербург и с тех пор остался не у дел. Он жил довольно закрыто, замкнуто и лишь изредка общался с друзьями и родственниками. Финансовые дела его пошатнулись, и ему пришлось даже заложить свою драгоценную «суворовскую» коллекцию портретов, эстампов, писем и автографов знаменитого полководца. Почему «суворовская»? Супруга генерала Козлова являлась правнучкой генералиссимуса А.В. Суворова, урожденной светлейшей княжной Суворовой-Италийской, графиней Рымникской.

«Он ни за что погиб», – говорила вдова генерала Козлова о муже репортеру «Петербургской газеты». Главный врач Ново-Петергофского дворцового госпиталя доктор медицины Строганов, к которому журналист также обратился для сбора информации, знал генерала лично 27 лет и уверял, что «это был честный, гуманный человек, никому в жизни не делавший неприятностей».

Правда, Козлов состоял в дружеских отношениях с Д.Ф. Треповым, причем еще с давних пор, когда они вместе служили в Конном полку. В Петергофе они бывали друг у друга, и даже, говорят, Трепов обещал дать протекцию Козлову, устроив его по службе. Однако дружба с «царским сатрапом» никак не могла являться поводом для убийства!

4 июля 1906 года генерала Козлова похоронили на Петергофском кладбище. По странной случайности, день похорон совпал с днем его именин. А через два месяца, по странной иронии истории, внезапная смерть настигла того, кто должен был умереть от руки террориста, застрелившего Козлова. 2 сентября генерал Трепов ушел из жизни, причем ненасильственной смертью: он внезапно скончался от разрыва сердца. Произошло это на его даче в Петергофе. После обеда Д.Ф. Трепов прилег отдохнуть и… больше не проснулся. Он умер во сне.

Кончина Трепова оказалась неожиданной и произвела тяжелое впечатление в «высших сферах». Тем не менее, говорили, что он предчувствовал близкую кончину: на параде 31 августа, сидя верхом на коне, генерал в разговоре о слухах, распространяемых о нем иностранной прессой, с грустной улыбкой сказал: «Скоро все убедятся, что не стоит опровергать». А через два дня его не стало.

«Личность его во многих отношениях осталась неразгаданной для большой публики, – говорилось о Дмитрии Федоровиче Трепове в одной из газет. – Его раньше считали оплотом консерватизма, но в последнее время в придворных кругах его называли либералом, так как он признавал необходимым уступить духу времени и вести политику в духе просвещенного парламентаризма».

И теперь – о заключительном аккорде этой трагической истории. Через десять дней после смерти Д.Ф. Трепова, 12 сентября 1906 года, в петербургском военно-окружном суде за закрытыми дверями рассматривалось дело об убийстве Козлова. Защитником на процессе выступал известный столичный адвокат Мануил Сергеевич Маргулиес, известный своими либеральными взглядами. Личность эта сама по себе чрезвычайно интересная.

В 1905 году он являлся одним из основателей Радикальной (республиканско-демократической и федералистской) партии, в 1908 году попал в «Кресты» за издание газеты «Радикал», в 1911-1916 годах был гласным Городской думы. Когда началась война, М.С. Маргулиес отодвинул в сторону свои радикальные взгляды и принял для себя лозунг «все для фронта». Он занимал должность помощника председателя Центрального Военно-промышленного комитета и председателем Санитарного отдела Союза городов. После революции М.С. Маргулиес перешел в стан активных противников большевизма, и во время Гражданской войны, в 1919 году, участвовал в белогвардейском правительстве Северо-Западной области России (министр промышленности, торговли и народного здравоохранения). После краха «дела Юденича» оказался в эмиграции, где занимался публицистикой, мемуаристикой и адвокатской деятельностью. Умер он в 1939 году в Париже…

Без сомнения, М.С. Маргулиесу было тяжело найти доводы, чтобы попытаться смягчить отношение суда к обознавшемуся террористу, возомнившему себя и судьей, и палачом одновременно. Суд приговорил убийцу генерала к смертной казни через повешение. Прозвучало, что террорист принадлежал к северной боевой организации