Шрифт:
Закладка:
– Поджог...
– Именно. Поэтому я «опознал» в одной из жертв герцогиню и забрал тело сюда.
Адель ахнула и с испугом посмотрела Арману за спину.
– Не прямо сюда! Просто убрал подальше от дознавателей.
– Зачем?!
– Это вопрос жизни и смерти. Подозреваю, что не только Сонии, но и моей. Хочу потянуть время, чтобы злоумышленник проявил себя. Кому-то же должна быть выгодна смерть герцогини?
– Арман, – Адель побледнела ещё больше, – это не я, клянусь!
– Я знаю, что не ты, – успокоил её мужчина. – Иначе не пришёл бы. Итак, пусть в замке приспустят флаги, слуги наденут траурные повязки, будто бы у нас и вправду траур. Как часто Умар ездит в усадьбу?
– Раз в седмицу, сегодня уже там был.
– Не будем привлекать внимание, пусть ничего не меняется! Дня через три-четыре, в общем, как разберёмся с проблемами поместья и спровадим дознавателей, Умар отвезёт гера Ханца к миледи.
– А-а-а... Э-э-э...
– Проверит здоровье и заодно вылечит наконец её ногу. Даст клятву о неразглашении. Впрочем, он и так на ней. Адель, – Арман прикоснулся к подбородку графини, вынуждая её поднять голову и посмотреть ему в лицо, – я надеюсь на тебя! Никто – слышишь? – никто не должен узнать, что герцогиня жива. И где она скрывается. Я обещал, что не отдам тебя в руки кузена?
Женщина кивнула, не в силах произнести ни слова.
– Я сдержу своё обещание во что бы то ни стало! Верь мне, как я доверяю тебе.
Графиня прижала руки к груди и быстро-быстро закивала.
– Милорд... Арман... я никогда, ни за что вас... тебя не предам! Ты – всё, что у меня есть.
– Мы справимся, – мужчина улыбнулся ей и ласково провёл пальцем по щеке женщины. – На всякий случай, в вестниках ничего не пиши про Сонию. А если нужно будет дать сигнал, что с ней или у неё возникли какие-то проблемы, пришлёшь мне...
Герцог поднял глаза к потолку, потом посмотрел на стенку, снова к потолку. Адель терпеливо ждала.
– Пришлёшь мне вестник, где будет слово «ткань». Сама придумаешь, к чему его прилепить. Недостача там. Или испорчена. Но я очень надеюсь, что этого не понадобится.
– Хорошо.
– Тогда расходимся, – Арман сделал шаг к двери и замер. – Она точно здорова? Не плачет? Чем она занималась все эти месяцы?
– Здорова, поправилась, не плачет. Читает книги. Умар возит ей каждую неделю новые. И Арман, – графиня помялась, – моей заслуги в спасении Сонии нет. Сначала Умар перепутал названия: Два тополя и Тополя. А когда я выяснила, что произошла путаница, то миледи наотрез отказалась куда-то переезжать. Можно сказать, что она сама себя спасла. Ну и возчик тоже приложил руку. Но я рада, что герцогиня выжила. Скажи, когда ты собираешься её навестить?
И затаила дыхание, боясь услышать ответ.
– Я? Не знаю, как-нибудь попозже. У меня там шесть дознавателей. А ещё его величество загадки загадывает. Посмотрим. Главное, чтобы Сония была здорова и находилась в безопасности. Потом надо будет решить, как спасти тебя. В отличие от твоих проблем, мои могут подождать.
И герцог, предварительно надев на палец другой перстень, правда, уже не с синецветом, а с сапфиром, на ходу накинул другой сюртук и отправился назад, в поместье.
Несколько дней ничего не происходило.
После того обморока служанки взяли над госпожой шефство, не оставляя её на ни минуту. И даже ночью кто-нибудь из женщин ложился в соседней комнате, смежной с её спальней.
К счастью, слабость больше не возвращалась, вот только по утрам ей хотелось заснуть и не проснуться: Соню выворачивало от любого движения. И в ней почти никакая еда не задерживалась
- Сильный маг, ваш сынок, - успокаивала герцогиню Рива. – Вот ваше тело и подстраивается под его нужды. Потерпите, ваша светлость, через месяц всё должно наладится!
А она до сих пор не знала, как ей относится к свалившемуся на голову «киндер-сюрпризу». Первые панические мысли, отрицание и неприятие прошли, Соня смирилась. Единственно, у неё пока не получалось осознать себя будущей матерью. Принять тот факт, что внутри неё растёт маленький человечек. Если Детский камень не ошибся – сын.
Но пока проблема незапланированного материнства отошла на второй план: Софья так и не решилась съездить в Гладов, с минуты на минуту ожидая появления раздражённого супруга.
К счастью, герцог, как рассказал появившийся в урочное время Умар, до сих пор оставался в Тополях, помогая ликвидировать последствия пожара.
- Лекарей нагнал, всех, кто пострадал, лечат за счёт его светлости, - рассказывал кучер за чашкой горячего отвара, - а семьям погибших выплатил хорошие деньги. Оно конечно, умерших не вернуть, но живым надо есть, одеваться, покупать артефакты и растить детей. Одними воспоминаниями и скорбью сыт не будешь.
- Наш милорд самый лучший! – довольно кивала Кора. - Я всегда это знала! А много народу погорело? А строения? Только главный дом или службы тоже?
- Тут дело такое, - Умар нерешительно посмотрел на Софью, - дом сгорел не весь, а только то крыло, где были хозяйские покои. И погибли только те, кто там обитал – три женщины. Службы же все целёхоньки, только подкоптились снаружи: говорят, огонь до неба стоял!
- Жуть какая, - Лота отличалась большой впечатлительностью. – И кто погиб? Горничные?
Умар помялся.
- Миледи, я бы хотел переговорить с вами с глазу на глаз.
- Хорошо, - Софья перевела взгляд на женщин и те срочно засобирались по своим делам. Через несколько мгновений на кухне остались только кучер и герцогиня.
Мужчина плотно прикрыл дверь, потом повернулся к Софье и неожиданно для неё бухнулся на колени.
- Ваша светлость, заступитесь за меня перед герцогом! Всевидящим молю!
- Умар, ты с ума сошёл? Немедленно встань и объясни толком, что случилось! Почему ты просишь моего покровительства?
- Потому что когда милорд узнает, что я совершил, он меня не пощадит!
- Умар, не испытывай моё терпение, говори уже, что произошло! Ты что, поджёг Тополя?!
- Нет! – даже отшатнулся мужчина. – Я бы никогда и ни за что не сделал ничего такого, чтобы навредило милорду. Или вам. Но все уверены, что на сгоревшем этаже были... вы и ваши служанки. А позавчера были ваши похороны.
-?!
- Да, миледи. Двоих горничных опознали родные, а в третьей погибшей милорд признал вас.
Софья молчала, пытаясь понять, чем ей грозят такие новости. С одной стороны, она теперь как бы свободна? С другой – и куда ей идти? В качестве кого она тут? Скоро и до Гладова долетит весть о погибшей герцогине, и что она скажет слугам?
