- Позвольте мне хотя бы проверить ваш организм!

- Зачем? Повторяю – я совершенно здорова и отлично себя чувствую! Чего милорд опасается? Что я тут с кем-то хороводы вожу? Так тут нет никого,  одни слуги, даже залететь не от кого, - выпалила и осеклась, мысленно стукнув себя по лбу. – Я хотела сказать, что его светлости не стоит переживать. А если он настолько не доверяет, пусть пришлёт с Умаром ту ягоду. Как её? А! Фликсу! Буду каждую неделю на глазах кучера съёдать по одной - две штуки.

- Миледи, это вы зря. Милорд на самом деле о вас беспокоится! – заметно смутился лекарь. – Что до фликсы, она вам ещё долго  не будет нужна.

Сердце Сони сделало кульбит – неужели, гер сумел рассмотреть её положение?!

- Я в вас влил столько антидота, что в ближайшие полгода от дня его приёма для вас лучшее и единственное противозачаточное – полное воздержание от супружеских обязанностей, - продолжил целитель.

И герцогиня тихо выдохнула...

- Отправляйся назад, гер  Ханц, я не позволю  себя осматривать и лечить. Герцог объявил меня мёртвой, - Рива тихо ахнула, но Соня жестом приказала ей молчать, - поэтому я не доверяю ни ему, ни  тебе.

- Но он сделал это только ради вашей безопасности! – взмолился лекарь. – Пока враг думает, что у него получилось, он расслабится и обязательно проявит себя. Милорд надеется выявить гадину и раздавить!

- Пусть ловит, давит, делает, что хочет. Главное, подальше от меня! – герцогиня вздёрнула вверх подбородок. – Он не подумал, что слухи о смерти герцогини скоро дойдут и до этого уголка? Кем я буду выглядеть в глазах местных жителей?

- Милорд прислал вам письмо, - напомнил Умар.

- Да, - подхватил Ханц, - прослушайте его! Уверен,  его светлость всё разъяснит!

- Прослушаю, когда вы с кучером уберётесь отсюда.

- Миледи...

- Гер Ханц!!!

- Хорошо, я подчиняюсь, - лекарь поклонился и нерешительно заметил. – Но если вы заболеете?

- В усадьбе есть целая коробка с вестями, - отрезала Софья. – Если что-то случится – в замке об этом узнают через пару мгновений.

Больше лекарь не спорил, ещё раз поклонился и развернулся в сторону дома.

- Ваша светлость, новые книги и деньги я  передал Коре, - Умар поклонился  и протянул  раковину. – Вот послание от милорда.

Софья забрала «говорящее письмо» и опустила его в карман юбки. А потом добрела до ближайшей скамейки и опустилась на неё без сил – и на этот раз она избежала разоблачения, но «Штирлиц ещё никогда не был так близко к провалу!»

Прошло не менее получаса, прежде чем она смогла взять себя в руки.

Надо было всё объяснить  прислуге. Раньше как-то к слову не пришлось, а теперь уж точно разговор нельзя больше откладывать. Рива услышала, что в замке герцогиню предали земле, можно только предположить, что она себе там надумала. А если успела поделиться новостью с матерью и Лотой, то втроём они за эти полчаса уже себе целую Санта-Барбару насочиняли.

А ещё оттягивает карман  местный вариант голосового письма.  От мужа, да. Надо прослушать, что там придумал его светлость, и понять, какими новыми неприятностями ей это грозит.

Почему-то мало верилось, что Арман решил сообщить что-то хорошее.

Ведь он не приехал за женой! Даже не захотел повидаться!

Словно  той ночью с ней был другой мужчина – нежный, чуткий, внимательный. Но взошло солнце, и принц снова стал... жабой.

Ох, как в Шреке принцесса Фиона, только наоборот. И в случае с герцогом метаморфозы происходят не с его внешностью:  красавец ночью, днём – урод, и будет так за годом год, покуда поцелуй...

Как там дальше-то?

Поцелуй любви...  истинный облик вернёт.

Интересно, какой у доставшегося ей по наследству от предшественницы мужа истинный облик? Где он был настоящий – той ночью или когда тащил её по коридорам, заставляя нагружать больную ногу?

- Миледи! – голос Ривы прервал размышления. – Не хотите что-нибудь покушать?

Молодая женщина мялась, не зная, что сказать дальше.

- Рива, ты хотела что-то спросить? – пришла ей на помощь Софья.

- Да, миледи. И мама там. Лота. Мы очень переживаем – вы сказали, что его светлость объявил вас... простите, мёртвой?! Пожалуйста, объясните нам, что происходит?

- Хорошо, Рива, я сейчас поднимусь к себе, а через час спущусь к чаю. Попроси Кору испечь лёгкий пирог с малиной. И я прошу  вас пока ничего не обсуждать. Наберитесь терпения, хорошо?

- Конечно, миледи. Я вас провожу?

- Не надо, ступай, помоги лучше матери, а я дорогу помню.

Дождавшись, когда фигура горничной скроется из виду, герцогиня  поднялась со скамейки и, обогнув дом с другой стороны, зашла внутрь.

Пока видеться ни с кем не хотелось. Да и что сейчас она скажет слугам?

Сначала нужно выслушать ЦУ от мужа, а потом  расставлять точки над «и». Кто знает, вдруг Арман скажет что-то дельное?

А не скажет... то из любой  сложной ситуации есть, по меньшей мере, два выхода. Если же положение выглядит безвыходным, то  это ещё проще – как правило, выход находится там же, где и вход. Главное, не перепутать направления!

Герцогиня поднялась на этаж, плотно прикрыла за собой дверь комнаты, села в кресло и поднесла к уху ракушку.

От  голоса мужа у Сони что-то дрогнуло в душе – мужчина говорил торопливо, но чётко. Ощущалось, что он волнуется, но старается этого не показывать. И эти бархатные нотки! Ну почему её предшественница была такой дурой? Где она умудрилась потерять чёртову невинность? Если бы не это, Арман изначально относился бы к жене  по-другому...

«Сона, ты спаслась только чудом, но тот, кто желает твоей смерти, всё ещё не найден. Поэтому я приказываю тебе оставаться на месте и никуда из усадьбы не выезжать! Чтобы усыпить бдительность убийцы, я был вынужден объявить тебя мёртвой. Когда всё закончится, ты вернёшься в замок на законных основаниях – я опознал тело по кольцу.  Просто скажешь, что подарила его угодившей тебе горничной. В любом случае, проблем не будет, магия подтвердит, что ты – это ты. А к телу я дознавателей не подпустил: увёз его и похоронил до того, как они смогли его проверить. Далее – прячь брачную вязь! Вместе с деньгами, которые передаст тебе Умар, я положил два браслета. Носи их, не снимая. Это и украшения, и артефакты – в случае опасности, каждый из них способен защитить от одного смертельного заклинания или от десятка проклятий поменьше уровнем. Кроме этого, никто, кроме живущей в усадьбе прислуги, не сможет запомнить твоё лицо, браслеты отводят глаз.  Дальше – мешочки, в которых будут деньги и браслеты,  сами по себе артефакты, ни в коме случае не выноси их из дома! Пока они в усадьбе, то никто из слуг не сможет никому о тебе рассказать – ни случайно, ни под пытками. Как только смотрители или горничные пересекут границу поместья, они сразу забудут, что там живёт герцогиня. Поручения – что купить или привезти, будут помнить, а что прислуживают миледи – нет.  Вернутся обратно – сразу всё вспомнят, и сами не заметят, что что-то забывали».