Клинтоном, чтобы символизировать слияние вод. Губернатор торжественно вылил ведро с водой из озера Эри в Гудзон в порту Нью-Йорка. Успех канала был грандиозным. Стоимость перевозки тонны груза из Нью-Йорка в Буффало сократилась со ста долларов до пяти, а время в пути — от двадцати дней до шести. Таким образом, было обеспечено процветание Буффало, отныне крупного перевалочного порта на озере Эри, между Детройтом и Нью-Йорком. Ютика, Сиракузы, Рочестер, Буффало, Кливленд, Детройт, Чикаго вступили в период экономического бума. Кроме того, этот канал значительно облегчал защиту северной границы страны. После такого успеха каждый восточный порт хотел иметь свой собственный канал и соперничать с Нью-Йорком. Но преуспеть в этом удалось не всем, поскольку они столкнулись с конкуренцией нового вида транспорта: железной дороги.

Фасад здания второго Банка Соединенных Штатов в Филадельфии. Гравюра. Ок. 1816

Джон Уильям Хилл. Вид на канал Эри. 1829

Погрузка хлопка на пароход. Гравюра. Ок. 1870

4. Президент Монро твердо решил не брать на пост госсекретаря представителя Виргинии. Иначе Восток и Запад обвинили бы его в том, что он пытается упрочить виргинскую династию. Но Генри Клей ожидал этого предложения и был глубоко уязвлен, когда назначение досталось Джону Куинси Адамсу. Однако выбор оказался удачным. Джон Куинси обладал пуританской стойкостью, гордостью, присущей всем Адамсам, некоторым знанием Европы и был просто создан для того, чтобы представлять Америку во времена национализма. Его отношения с Англией были простыми. Буря 1812 года очистила атмосферу. Сорок девятая параллель стала границей между Канадой и Соединенными Штатами вплоть до Скалистых гор, и было решено, что район Орегона в течение десяти лет будет совместно эксплуатироваться обеими странами. Оставалось решить острые вопросы с Испанией. Во Флориде власть теоретически принадлежала Испании. Однако, ослабленная в Европе, она с трудом поддерживала порядок в своих колониях, где нашли убежище индейцы-грабители и, считая себя здесь в полной безопасности, совершали оттуда набеги на Джорджию. Во время одной победоносной вылазки против индейцев-семинолов генерал Джексон продолжал преследовать неприятеля на территории испанской Флориды и повесил там двух английских подданных, сообщников индейцев. Испания выразила протест; Монро и его кабинет министров втайне одобряли действия Джексона, но опасались войны, вызванной нарушением границы без полномочий от конгресса; Джон Куинси Адамс при поддержке французского министра Ида де Невилля смог проявить одновременно и свою энергию, и способность к примирению. Он сказал испанцам: «Наведите порядок у себя дома или продайте его нам». Король Испании Фердинанд в конце концов согласился продать Флориду Соединенным Штатам за пять миллионов долларов. В тот вечер Джон Куинси Адамс возблагодарил «Создателя, дарующего нам все блага».

Джордж Кэтлин. Портрет Оцеолы, вождя семинолов. 1838

5. Но вся испанская империя Америки грозила распасться. Во время оккупации Испании Наполеоном Южная Америка фактически получила свободу; она торговала напрямую с Соединенными Штатами и с Англией, которая никак не могла простить Испании ее монополию на торговлю с Южной Америкой и изо всех сил старалась распространить на этом континенте идеи свободы и сепаратизма. Возвращение к власти короля Фердинанда VII в 1814 году положило конец этим мечтам о независимости; в 1816 году король Испании восстановил большую часть своей империи. Но несколько борцов — Хосе де Сант-Мартин, Боливар, О’Хиггинс — оказали сопротивление, сражались и основали три республики: в Венесуэле, Чили и Рио-де-ла-Плата. Как и Генри Клей, многие американцы восторженно отреагировали на эти события, они видели в этом «славное зрелище, когда восемнадцать миллионов человек воюют за то, чтобы разорвать оковы и освободиться». Зато негодовали монархические правительства Европы, входившие в Священный союз, и на конгрессе в Вероне (1822) даже говорили о помощи королю Испании в борьбе за возвращение его колоний. Англия, стремившаяся удержать свои рынки и к тому же не одобрявшая политику Священного союза, предложила Соединенным Штатам присоединиться и вместе выступить против любой интервенции в Южной Америке. Монро и Джон Куинси Адамс считали, что независимость южноамериканских республик весьма желательна, но не собирались идти на риск и защищать ее с оружием в руках. «Ради спокойствия как Европы, так и Америки европейская и американская политические системы должны быть, насколько это возможно, отделены друг от друга».

6. Адамс не боялся Испании, даже если бы она восстановила свою власть в Южной Америке; уже многие века она оставалась спокойным соседом. Но он боялся, что если она потеряет свою империю, то будет вытеснена на Американский континент более сильной, а значит, и более опасной державой. Русский царь проявил странную заботу, предложив Соединенным Штатам место в Священном союзе, но Россия, оккупировавшая Аляску, поговаривала о колонизации западного побережья Американского континента. Англия также имела свои, не совсем понятные, виды на это побережье, что не нравилось американцам. «Вы требуете Индию, — говорил Джон Куинси Адамс британскому послу, — вы требуете Африку… Похоже, на земном шаре не осталось ни единого уголка, на который вы не претендовали бы» Но, с другой стороны, Англия и США боялись, что Испания уступит Кубу Франции в знак признательности за оказанную ей поддержку. В 1823 году Каннинг предложил Соединенным Штатам совместную декларацию, в которой оба англосаксонских государства должны были признать, что отказываются от завоевания бывших испанских колоний, но не останутся равнодушными в том случае, если эти колонии будут переданы другим державам. Джон Куинси Адамс не одобрил идею совместной декларации, которая, казалось бы, снова включала Америку в один из европейских лагерей. Он сумел убедить Монро провозгласить декларацию принципов, но сделать это от своего имени.

7. Содержание послания к конгрессу от 2 декабря 1823 года позже назвали «Доктриной Монро», но по сути это была доктрина Адамса. Она гласила:

а) американские континенты отныне не должны рассматриваться как объект будущей колонизации со стороны любых европейских держав;

б) Соединенные Штаты никогда не будут принимать участия в войнах европейских держав, касающихся их самих;

в) с другой стороны, они не могут быть равнодушны к тому, что произойдет в Америке, и любая попытка монархических держав распространить свою политическую систему на любую часть этого полушария будет рассматриваться как представляющая опасность;

г) Соединенные Штаты не будут вмешиваться, чтобы лишить какую-либо европейскую державу уже существующих колоний или зависимых территорий;

д) любая интервенция против независимости южноамериканских республик будет считаться недружественной.

Доктрина не была агрессивной по своей сути. Желание не допустить вмешательства других держав в дела Южной Америки предполагало, что Соединенные Штаты и сами не станут прибегать ни к каким аннексиям. В глазах Джона Куинси Адамса и Монро это была не доктрина, а декларация, связанная с конкретными и актуальными событиями. Лишь позднее этот документ превратился в хартию внешней политики страны.

8. Доктрина Монро была одним из проявлений национализма,