моменту уже истек. Оригинальное произведение Баума остается в общественном пользовании, а поскольку Советский Союз не подписывал Всеобщую конвенцию об авторском праве до 1973 года43, переработанные версии Волкова безусловно законны, согласно международному договору, подписанному между США и СССР.

После смерти Волкова в 1977 году его произведения не стали общественным достоянием. Гражданский кодекс Российской Федерации включает обновленные законы об интеллектуальной собственности, которые вступили в силу в 2008 году. Они продлили срок действия авторского права на всю жизнь плюс семьдесят лет после смерти автора для произведений русских писателей и задним числом обеспечили копирайт произведениям, чей пятидесятилетний срок копирайта истек в период с 1993 по 2003 год (Гражданский кодекс РФ, ст. 70, № 1281). Книги Волкова, являющиеся продолжением его серии, перейдут в статус общественного достояния в 2047 году, но «Тайна заброшенного замка» получит этот статус в 2052‐м, поскольку посмертные издания сохраняют копирайт на семьдесят лет с даты их публикации. Оставаясь вне действия авторского права, связанного с Баумом, версии Волкова 1939 и 1959 годов представляли, согласно советским законам, новую интеллектуальную собственность. Однако советские схемы выплат гонораров 1947 и 1960 годов не предполагали компенсаций русским авторам, чьи произведения переводились на восемьдесят восемь языков народов СССР, так что за эти переводы Волков денег не получал (Newcity 1978, 28).

В соответствии с принципами свободы переводов, «Волшебник» Волкова был переведен на множество языков и завоевал реальную популярность, особенно в странах Восточной Европы, где постоянно издавалась его серия, хотя уже с 1940 года существовали переводы Баума на немецкий44. Советское издательство «Прогресс», основанное в 1931 году в Москве, публиковало большое число переводов, часто не упоминая имен переводчиков. Оно издавало серию Волкова о Волшебной стране во всех странах Восточного блока и в других симпатизировавших СССР государствах. В 1949 году «Прогресс» также издал немецкий перевод для читателей Восточной Германии «Der Zauberer der Smaragdenstadt», по-немецки имя Волкова писалось как Alexander Wolkow. Перевод был выполнен «с русского оригинала» Л. Штайнмецем (L. Steinmetz). На обороте обложки книги была размещена короткая справка о Волкове и его серии и упоминание о том, что это свободный пересказ (freie Wiedergabe) «Удивительного волшебника из страны Оз» Л. Ф. Баума. «Прогресс» использовал версию 1959 года, включая иллюстрации Владимирского, которые стали классикой. Штайнмец в дальнейшем перевел и другие книги серии: «Der schlaue Urfin und seine Holzsoldaten», «Die Sieben unterirdischen Könige», «Der Feuergott der Marranen» и «Der Gelbe Nebel». Каждая книга издавалась в изумрудно-зеленой обложке и включала иллюстрации Владимирского, а также один и тот же текст о Волкове и Бауме на задней сторонке обложки. Книги Волкова завоевали огромную популярность в Восточной Германии, в 1974 году по опросам школьников Волков вошел «в первую десятку популярных детских писателей на книжном рынке ГДР» (Askey 2012, 261). Как и в современной России, в Германии персонажи Волкова все еще появляются на театральной сцене, что объясняет, почему книги Волкова даже сегодня стоят в этой стране на полках рядом с книгами Баума (Askey 2012, 271).

После объединения Германии в 1990 году книги Волкова продолжали продавать, их издавало Детское книжное издательство в Лейпциге. Отметим, что в издании 2007 года переводчиком указан Леонид Штайнмец, а в издании 2011-го – Лазарь Штайнметц. В 2000 году Штайнмец написал собственное продолжение серии о Волшебной стране – «Злой волшебник Астразор», иллюстрации для этой книги выполнил Ханс-Эберхард Эрнст, художник сиквелов Николая Бахнова45. Однако немцы не первые и не последние, кто сочинял дополнительные книги для серии сказочных повестей Волкова.

Другие адаптации и литература фан-фикшн

Помимо проблем с копирайтом и экономических аспектов, встает вопрос о правах автора. Имеет ли автор право защищать целостность своего произведения? Каково действие копирайта в отношении сиквелов? Допустимо ли, чтобы кто-то безнаказанно изменял произведение, и это не имело бы юридических последствий? Эти концептуальные и финансовые проблемы, связанные с появлением различных адаптаций и фанфиков, остро встали в последнее время благодаря популярности блогов и интерактивных сайтов, посвященных сериалу «Сумерки» и другой литературе для молодежи. Как бы это ни называлось – «адаптацией», «присвоением», «произведением по мотивам», «данью уважения» или «фан-литературой», практика использования произведения другого автора в качестве трамплина для нового произведения началась очень давно. Она продолжается и процветает и в наши дни, когда стало так легко самостоятельно сделать публикацию в блоге или на сайте.

В Европе и в США к адаптациям относятся по-разному. Помимо экономических прав, которые защищают законы об авторском праве, личные неимущественные права в Европе наделяют автора и создателя произведения неотчуждаемым правом возражать против неправомерного использования другими лицами его произведения. Питер Болдуин в книге «Законы об авторском праве» (Baldwin 2014) утверждает, что принятие личных неимущественных прав в Европе возникло из желания закрепить права европейских художников на использование своих произведений и защитить их от попыток коммерциализации и превращения в товар без разрешения авторов (15). Иными словами, европейское законодательство исходит из приоритета прав изначального создателя в отношении потенциальных выгод, которые произведение может представлять для тех, кто желал бы использовать и развивать его в различных целях. Согласно статье 107 Закона об авторском праве, США, наоборот, практикуют доктрину добросовестного использования, согласно которой использование

путем репродуцирования копий… с целью критики, комментирования, предоставления новостной информации, преподавания (в том числе множественное копирование для использования на занятиях в классе), получения научных знаний и ведения научных исследований не является нарушением авторского права.

Необходимо оговорить, что такое использование должно преследовать не коммерческие цели, а только те, которые входят в определение добросовестного использования, при этом учитывается, какая доля от целого произведения используется и какое влияние это потенциально может оказать на использование самого произведения, находящегося под авторским правом, на рынке. Поскольку доктрина добросовестного использования в международной практике весьма расплывчата, часто возникает необходимость выносить решения по каждому случаю в индивидуальном порядке. Пол Сент-Амор объясняет, что в Соединенных Штатах

прецедентное право имеет тенденцию предоставлять сиквелам статус производных произведений и наделять владельцев копирайта на оригинальное произведение исключительным правом на них лицензирование (Saint-Amour 2003, 210).

В случаях с самостоятельно изданными переводами или переработками в виде фан-фикшн, преследование адаптаторов в суде малоэффективно, так что эта практика продолжается. Практика самостоятельных публикаций, особенно в интернете, напоминает ситуацию на Диком Западе, когда почти никто не считался с законами.

В последние годы новой проблемой стала цифровизация. Луис Менанд в 2014 году утверждал, что законодательство об авторском праве в аналоговом мире не