братьев помочь некроманту, и мы все вместе донесли для Отто ящики с акрием, забив его «Олдсмобиль» до отказа. Но на этом не остановились, затолкали сверху связанного бандита — того, что сдался сам. Пригодится.

Тунгусовы пошли домой, а мы поехали дальше. В конце концов, если Тамбовский барон позвал меня на стрелку, почему бы и не заехать? Если, конечно, они там друг друга не поубивали.

— Надеюсь, Отто, вы помните, что ваша доля — двадцать процентов от того, что мы везем?

— А не от общей массы награбленного? — хмыкнул он. — Ваши друзья потащили не сильно меньше моего.

— Там тоже не всё им принадлежит, — выкрутился я. — Мы с ними чуть позже рассчитаемся.

— Как скажете, — ответил Отто. — Признаться, из-за наших поездок я сегодня пропустил одно мероприятие, и поначалу об этом жалел. Однако финал всё оправдал, и я рад, что не ошибся в вас.

— Ну и прекрасно. О! — заметил я магазин одежды, в котором оставил часы в первый день. — Вы в этом магазине случайно не бывали? Или кто-то из ваших родственников или знакомых?

— Не припомню, — ответил некромант.

Значит, пропажа часов остается делом абсолютно нераскрытым, и таинственную немку удастся встретить, только если она пойдет в него вновь. Я бы и смирился с потерей, но очень уж ценным, как выяснилось, был этот «подарок».

— Тамбовский барон, — переключился я на другую тему. — Кто он?

— Ночной губернатор, — сказал Отто так, словно это должно всё объяснить.

— Почему не дневной?

— Потому что его дела находятся в теневом сегменте столицы. Который, как известно, не меньше видимого.

— Теневой… бандитский, в общем.

— И бандитский тоже, — кивнул некромант.

— И чем этот барон так известен?

— Ночной губернатор, — снова повторил Отто как само собой разумеющееся. — Человек, который всё делает чужими руками и потому остаётся чист. Ему даже высокий титул не нужен, чтобы смотреть свысока на князей и графов. Клан его — один из самых сильных в Петербурге. Да и в стране, пожалуй, тоже. Барон сколотил собственную империю, живущую по другим законам. И эта теневая империя куда более влиятельная и фундаментальная, чем вся видимая нами политика. Или, если точнее, они очень сопряжены.

— Как-то туманно.

— Не то слово. Вся жизнь Тамбовского барона окутана туманом.

— Если он весь такой криминальный… почему журналисты вроде Нефедовой рассказывают не о нём, а о всяких Медведевых?

— Барон опасен, но пытается выглядеть справедливым. Он не появляется на публике, не посещает аристократические мероприятия, не делает провокаций. Это такой Робин Гуд криминального мира. По его скромным заверениям, он собрал бандитские племена под своим началом, потому что только в его железной хватке они будут подчиняться и не будут беспределить. Но стоит их распустить…

— Красивые слова. Вы в них верите, Отто?

— Я привык давно ни во что не верить. И точно знаю, что беспредел Тамбовские творили не меньший, чем Медведевы. И еще знаю, что вести с ними бизнес порой очень приятно и выгодно. Такие вот парадоксы.

Через минуту мы уже подъезжали к перекрестку Пяти углов. Ну как подъезжали — оцеплено всё было еще на подъездах, причем милицейскими машинами. На миг мелькнула мысль, что прибывших на стрелку просто арестовали, но эти наивные фантазии быстро сошли на нет, и я вспомнил, что милиция тут всецело сопровождает и помогает бандитам, неважно каким. Всё, что милиционеры и гаишники здесь реально могли — это огородить территорию от гражданских, чтобы в случае чего минимизировать, а лучшее вообще исключить лишние жертвы.

— Итак, Отто, действуем по плану. Если что-то пойдет не так, просто уезжайте. Я потом свяжусь с вами через Лену.

Глава 38

До перекрестка так просто не пройти. Кругом выставленные поперек дороги машины и нервные милиционеры. Улицы узкие, крыши…крышами лучше, но долго. К тому же наверняка на них попрятались снайперы, а где-нибудь на этажах — Лена с прослушкой.

Пришлось просить Отто несколько раз колесить вокруг перекрестка, чтобы найти удобные подступы. Милиция машину не пустит, а вот Тамбовские — могут. Только если я доберусь до самого барона…

— Ждите здесь, — сказал я некроманту, выходя из «Олдсмобиля». — Если договорюсь, вас пропустят, тогда и подъедете.

Впереди тоже было столпотворение машин, но уже бандитских. И самих братков.

— Опа, — окликнул меня кто-то сбоку, когда я миновал малиновую «восьмерку».

Лицо показалось мне смутно знакомым, и верно… Это был Бром. Тот лысый мужик, что вёз нас на стрелку к «Розе ветров». Внутренне я напрягся — уж кто-кто, а Бром не мог забыть, что ещё несколько дней я был рабом. Но ответ убил.

— Здарова, — весело сказал он и протянул мне руку. — Че н-на, быстро ты в рангах повысился, в натуре!

— И тебе привет, — равнодушно ответил на приветствие я, пожимая ему руку.

— А это Роза-Медуза, — показал он на длинного худого мужчину в очках. — Мой напарник.

Его напарник едва заметно кивнул мне. Странная кличка была мне знакомой…

— Это ты его по рации вызывал, когда у «Розы ветров» были? — вспомнил я.

— Его, конечно. У нас ведь как: Бром — сила, Роза-Медуза — голова.

— Вы про меня слышали вообще? — спросил я, решив убедиться, что они меня ни с кем не спутали. Слишком уж по-доброму говорили. — Что я как бы уже и не из ваших?

— Ну бывает, че! — усмехнулся Бром. — Я ещё тогда понял, что ты головастый, место себе найдёшь. А под кем ты там ходить будешь — та ну всякое бывает, н-на.

— С Генкой нехорошо получилось, — более мрачно сказал Роза-Медуза. — Но ты одаренный, к тебе и спрос теперь другой. Это Шрама был косяк, что тебя в такое горнило засунул. Да и сейчас приказ не шуметь, тут даже при желании не пошмаляешь, пока команду не дадут.

— В натуре, — кивнул Бром. — Мы вообще подумываем переметнуться кое-куда, больно уж нездоровый шухер пошёл.

— И правильно, — ответил я. — Я вообще-то по делу сюда. Через пару минут нужно будет вон ту машинку пропустить, — указал я на «Олдсмобиль». — Скажете своим разъехаться?

— Ля какая цаца, — присвистнул Бром, разглядывая автомобиль. — Ну, если по делу, то пустим.

А я двинулся дальше. Странные ребята. Им бы меня за километр обходить и стрелять на поражение. Даже немного будет жаль таких разваливать, когда всё случится. Но они свой выбор сами сделали, так что не мне их жалеть.

Пролез через ещё несколько машин и наконец достиг перекрестка. В центре народу тоже хватало. Вот стоит, опершись на трость, Тамбовский барон и его свита в малиновых пиджаках. По другую сторону стояли графы