Обвинения, о которых говорил Хольцклоу, были сняты, и Лигонса не арестовывали с 1980-х годов. По словам Лигонса:

Дело в том, что он останавливал множество проституток и наркоманов и держал над их головами что-то вроде ордеров на арест. И, видимо, он решил, что я одна из них, но большая, большая ошибка. В тот вечер он просто остановил не ту женщину". (Diaz et al. 2016)

По словам Лигонс, она рада за себя и других жертв, что справедливость восторжествовала. Так часто в подобных делах бывает не так. И тот факт, что присяжные были полностью белыми, не предвещал ничего хорошего.

Но через год после вынесения приговора Дэниелу Хольцклоу он и его защитники получили значительный источник поддержки и морального подъема: консервативная журналистка Мишель Малкин выпустила двухсерийный документальный фильм, в котором утверждала, что он был невиновен, а под автобус его бросили из-за протестов, проходивших в то время в Фергюсоне, штат Миссури.24 Дэниел Хольцклоу согласился с этим диагнозом: "Если бы меня не осудили, в Оклахома-Сити произошла бы следующая фергюсонская сделка".

Однако это, по меньшей мере, непонятно. Дело Хольцклоу привлекло очень мало внимания по сравнению, например, с расстрелом в Исла-Висте, совершенным Эллиотом Роджером. Белые феминистки в основном молчали об этих преступлениях против афроамериканок - болезненное молчание, о чем убедительно свидетельствует Мишель Дениз Джексон (среди прочих) ( Jackson 2014 ). То, что молчание может быть золотым для некоторых, также делает его безразличным и враждебным по отношению к их жертвам.

Как утверждают Кристи Дотсон и Марита Гилберт (2014) в связи с обвинениями Нафиссату Диалло в сексуальных домогательствах к (теперь уже бывшему) директору-распорядителю Международного валютного фонда Доминику Стросс-Кану, степень, в которой белые либералы склонны сочувствовать затруднениям женщин, отражает наши расистские привычки к моральному вниманию. Как отмечают Дотсон и Гилберт (2014) , многие из нас помнят его имя и забывают ее, или вообще не знают его. Теоретически "дисбаланс аффективности", по их мнению, способствует "любопытным нарративным исчезновениям" чернокожих женщин, которые Хольцклоу стремился использовать в своих интересах. То, что он мог легко преуспеть в этом начинании, должно стать основанием для стыдливого самоанализа со стороны белых женщин, таких как я, в том числе и меня, относительно нашего соучастия в мизогинуаре и вклада в страдание черных женщин - наряду с эксплуатацией "прислонись" и другими подобными расистскими направлениями в (белом) феминизме.

В статье Джеффа Арнольда "Кто такой Дэниел Хольцклоу?" рассматриваются различные возможные объяснения, которые могли бы оправдать Хольцклоу, даже если бы его обвинительницы не лгали о его действиях. Все же, пишет Арнольд, он мог получить травму мозга, полученную во время игры в футбол (достаточно распространенное явление, но в данном случае на суде не было представлено никаких доказательств этого; а связь с пониженным самоконтролем, не говоря уже о серийных сексуальных нападениях, остается достаточно и весьма спекулятивной, соответственно). С другой стороны, возможно, Хольцклоу страдал от депрессии, вызванной тем, что его не взяли в НФЛ после колледжа - к его горькому разочарованию. Или это могло быть сексуальное расстройство, не связанное с его обычными моральными устоями, считает один из экспертов. Возможно, когда он это сделал, он вел себя не по правилам.

Вот и все: довольно полный перечень причин, по которым мы можем занять то, что П. Ф. Страусон назвал "объективной позицией" по отношению к такому человеку, как Хольцкло, в отличие от отношения к нему как к ответственному взрослому человеку, с которым у нас обычные межличностные и моральные отношения и который несет ответственность за свои поступки. Вместо этого, учитывая этот сдвиг в сторону объективного режима, идея состоит в том, что мы должны воздерживаться от обвинения агента в его действиях или даже от приписывания их этому человеку. "Он не был самим собой" - особенно интересная "просьба", если использовать терминологию Стросона. Стросон предлагает отнестись к "восхитительно внушающему" локусу настолько серьезно, насколько он того заслуживает (то есть очень), несмотря на его "логически комическое" качество ([1962] 2008), 8-9). И репутация Хольцклава - представление людей о том, кем он был, - оказала здесь значительное влияние. Наша личность отчасти зависит от того, что о нас думают другие, то есть от нашей социальной репутации. Как мы уже видели, если у человека есть образ "хорошего парня" и достаточно материальных и социальных ресурсов - или, наоборот, душераздирающая история "ему не повезло", - то мы часто будем всеми силами защищать его честь, поддерживать его невиновность.

Какие доказательства могли бы убедить сторонников Хольцкло в его виновности? И даже если лояльность его семьи понятна и, возможно, даже может быть признана некоторыми (но не мной) оправданной, почему Арнольд настолько симпатизировал Хольцклоу, что написал настолько однобокую историю, что сайт был вынужден отозвать ее через пять часов после публикации? Редактор назвал это "полным провалом", взяв на себя ответственность за сбой в редакционном процессе, к его чести. Но как произошел сбой? Как отметил Мэтт Бонестил в Washington Post, это было эссе из двенадцати тысяч слов, которое, должно быть, готовилось несколько недель, если не месяцев. И по крайней мере один редактор, предположительно, много работал над ним. Это был не наспех написанный пост в блоге. Тем не менее никто, похоже, не ожидал возражений против статьи, почти полностью посвященной более или менее неправдоподобным основаниям для отрицания вины осужденного серийного насильника, который охотился на афроамериканских женщин с ограниченными социальными или юридическими ресурсами. Они также не обратили внимания на то, что жертвы практически стерты - они фигурируют в двух коротких абзацах в конце статьи, где используются цитаты из судебных документов. Нет никаких свидетельств того, что Джефф Арнольд пытался поговорить с кем-либо из этих женщин.

Усвоил ли Арнольд урок? Признаки не слишком обнадеживающие. Впоследствии (17 декабря 2016 года) он написал в своем твиттере о "статье, которую обязательно нужно прочитать", которая, как оказалось, была посвящена футболисту, с которым якобы несправедливо обошлись из-за неоправданно долгого расследования НФЛ. Речь идет об Эзекиле Эллиотте, обвиняемом в домашнем насилии. В статье Тима Рохана утверждается, что обвинительница Эллиотта вполне может лгать по поводу всего этого.25

Преступления, за которые был осужден Дэниел Хольцклоу, а также другие аспекты этого дела служат убедительной иллюстрацией того, как женоненавистничество действует системно, даже если речь идет о "плохих яблоках", а также о социальных структурах и практиках (напомним, что речь идет о , глава