— Скажи, что любишь меня и никогда не сбежишь! — срывающимся шепотом потребовал на ухо.

— Да! Я люблю тебя! — почти выкрикнула, задыхаясь от нетерпения. — Я всегда буду с тобой! — шевельнула бедрами.

— Моя и только моя! — прорычал и наконец вогнался еще глубже. Почти вышел и опять вошел на полную, убыстряясь. По телу Миры пробежала дрожь. Тело свело судорогой. Волна нестерпимого восторга накрыла с головой. Тысячи искр посыпались из глас.

— Да! — еще толчок и он догнал ее опустошаясь и пульсируя в ней. Тяжело дрожа и покрывшись испариной, неотрывно смотрел в ее насытившиеся глаза, цвета летней ночи. Лег на бок и прижал к себе, нежно поглаживая по плечу. Мира уютно устроилась у него под мышкой, положив голову на широкое плечо. Пальчиком скользила, очерчивая каждую твердую мышцу на груди. В душе покой и умиротворение, впервые за последние десять лет ей не страшно ощущать себя счастливой. Улыбнулась и теснее прижалась, растворяясь в любимом, в его запахе и силе. Грей бросил вопросительный взгляд на девушку и лишь крепче обвил податливое хрупкое тело сталью рук.

— Грей почему ты сбежал от меня в хижине? — тихо прошептала, борясь с накатившей усталостью и сном. Мужчина еле ощутимо напрягся и поцеловал ее в макушку:

— Потому, что я идиот! — зло выдавил из себя. — Но иначе ты бы меня не пустила! — задумался, вспоминая как тяжело ему было видеть ее раздавленный вид в тот день:

— Я собирался поехать за Грейс и твоей няней. Зная какая, ты у меня упрямая, был уверен, что не пустила бы… стала бы настаивать оставить все как есть, — приподнял ее подбородок, ловя сладкие губы. Девушка чуть заметно кивнула, соглашаясь. — Не мог я оставить их без наказанными! — зло прошипел. — Но и поступать, как ты планировала изначально не мог! Я же все-таки должен нести справедливость законным путем.

— Прости… — сорвалось с ее уст.

— За что? — искринне удивился.

— За то, что я такая упрямая! — вырвалась из крепких объятий и села, обнимая острые коленки. — Я прекрасно осознаю, что мое эгоистичное желание отомстить ни к чему хорошему не привело! — смахнула непрошенную слезинку с глаз. Грей сел и нежно обнял поникшую девушку.

— Мы оба наломали дров, родная, — убрал за ушко темную длинную прядь волос. Поцеловал бархатную кожу шеи, вызывая мурашки на ее теле. — Мира, я до конца своих дней буду вымаливать у тебя прощение за все, что с тобой случилось по моей вине. До конца своих дней буду любить тебя… — провел дорожку из легких поцелуев по испещрённой застарелыми шрамами спине. — До конца своих дней буду держать тебя в своем плену… — сипло от нахлынувшего вновь возбуждения прохрипел. Ее дыхание тоже участилось в предвкушении ласк. — Никому! Слышишь? Никому не позволю дотронуться до тебя и причинить боль… — уронил Миру на животик и приподняв за округлые бедра резко вонзился в ее вновь истекающее желанием лоно. Девушка металась лицом по подушке, срывая голос от крика. Только на этот раз ее крик был вызван не болью, а нестерпимым наслаждением.

— Да! Еще, — стонала, распластавшись под Греем, а он все глубже вонзался. Последний толчок и замер взрываясь. Тело Миры в ответ конвульсивно дрожало. Девушка, довольно улыбаясь опять оказалась заключенной в сталь мужских рук.

— Ради такого, можно было и потерпеть… — еле слышно прошептала, обвивая крепкую шею жениха.

— Ох, Мира, — рыкнул, стараясь казаться грозным, а у самого глаза лучились бескрайней любовью.

— Что Мира? — шутливо стукнула кулачком. — Не увидел бы мои шрамы в ту ночь и не полюбил бы!

— Не правда, принцесса, — прижался теснее. — Еще не узнав тебя и твою тайну, решил, будешь моей и только моей!