и прижимались лицами к окнам моей машины, как если бы я проверяла, нет ли среди них прогульщиков.

Несмотря на капитальный ремонт, превративший старое здание фабрики в роскошные лофты, рестораны, учебные классы и офисные помещения, я была вынуждена идти быстрым шагом и с опущенной головой миновать кирпичные стены, деревянные потолки и только что отполированные полы, если я надеялась прийти и уйти прежде, чем беспокойные духи заметят меня.

Дверь кабинета Софи, увешанная плакатами с радужными пацификами, напоминаниями «покупайте местное», наклейками на бампер (в том числе одна с надписью «Защитники исторических зданий продляют им жизнь») и вездесущей графикой против круизных лайнеров, была приоткрыта. Я легонько постучала, прежде чем войти.

Софи встала мне навстречу из-за захламленного стола. Как обычно в первые мгновения, когда я видела свою подругу, мне понадобилась пара секунд, чтобы схватить взглядом ее ансамбль. Если бы мне предложили угадать, я бы сказала, что прическу ей делала малышка Скай, – опять-таки если судить только по огромному количеству разноцветных пластиковых заколок, покрывавших вьющиеся волосы Софи, словно конфетти, – а также выбрала ей наряд. На ней был комбинезон в стиле 1980-х годов с радужными подтяжками, как у героя сериала «Морк и Минди» и соответствующей расцветки гетры, натянутые на штанины до самых колен. Меня не удивило, что пальцы ее ног были обмотаны радужным трикотажем, выглядывавшим из-под светло-зеленых биркенстоков.

– Пожизненный контракт, – напомнила мне Софи, отвечая на мой немой вопрос, почему ей разрешается приходить на работу в таком виде.

– Доброе утро, миссис Тренхольм.

Находившаяся в углу комнаты Меган Блэк выпрямилась от картотеки, в которой она, очевидно, что-то искала. Ее жемчуг на шее и кашемировый кардиган резко контрастировали с нарядом Софи. Видеть их обеих вместе чем-то напоминало картинку «до» и «после» из реалити-шоу «Что лучше не надевать».

– Привет, Меган. Рада видеть тебя снова. С тех пор как в доме начались съемки, мы почти не пересекались.

– Знаю. Доктор Уоллен-Араси заставляет меня исследовать кирпичные растворы в городе и изобретать краткосрочные и долгосрочные цели для кирпичных стен, которые ранее были «отремонтированы», – сказала она, пальцами беря в кавычки последнее слово. – Люди, которые ни в чем не разбирались, использовали раствор с высокой долей цемента. Такой раствор слишком тяжел для старых кирпичей, от него по ним идут трещины. Это действительно больно видеть.

– Не сомневаюсь, – сказала я, изображая горячий интерес.

– В жертву нужно приносить раствор, а не кирпич. – Она улыбнулась Софи. – Мы должны поместить это на наклейку на бампер.

– Отличная идея. – Софи выглядела серьезной и даже сделала пометку в блокноте, после чего вернулась за свой письменный стол.

– Итак, что ты хотела отдать мне на хранение? – спросила она.

Я полезла в сумку и вытащила Замороженную Шарлотту в гробике. Стойкий запах дыма обволакивал ее, как саван. Я поставила гробик посреди стола Софи на сложенную газету.

– Вот это. Можешь поставить его в безопасное место? И запереть на замок. – Я покосилась на Меган. – Он постоянно появляется в самых неожиданных местах, и я не хочу, чтобы он потерялся.

Вообще-то я была бы только рада, если бы он потерялся, но я не могла произнести это вслух в их присутствии.

Софи подняла его и, пристально рассматривая, повертела в руке.

– Знаешь, – сказала она, возвращая гробик на стол и открывая крышку, – это кое-что мне напомнило. В музее Гиббса в ближайшие несколько месяцев будет работать новая выставка, которую ты, возможно, захочешь увидеть.

Софи улыбнулась мне той же улыбкой, которой благодарила меня за подарочную карту для посещения парикмахерской или маникюрного салона. Ей не хватало той искренности, какую я привыкла видеть у моей подруги.

– Она называется «Живые мертвецы».

Меган захлопнула за моей спиной ящик с папками.

– Фу, вы имеете в виду викторианские посмертные фото? Я отказываюсь на такое смотреть! Это снимки мертвых людей, сидящих на стуле, как будто они все еще живы. Картинка из ночного кошмара.

– Это да. Картинка из ночного кошмара, – повторила я. Если не хуже. Я с трудом представляла, какие духи будут сопровождать одно-единственное посмертное фото, не говоря уже о целой комнате. – Почему ты думаешь, что мне будет интересно взглянуть на них? В моей жизни и без того достаточно травм, тебе не кажется?

– Понимаю. Но эти фото были выбраны потому, что на них изображены чарльстонцы. Во многих случаях фотографии были подарены вместе с личными вещами умерших и выставлены вместе. Но я подумала о тебе, потому что некоторые из изображенных на снимках людей держат амулеты и по крайней мере у одной есть кукла Замороженная Шарлотта!

Я посмотрела на Меган. Ее внимание было приковано к папке, которую она достала из шкафа.

– Будь девушка, которой принадлежала наша Замороженная Шарлотта, жертвой ожогов, – сказала я, вновь посмотрев на Софи, – то никакой фотографии не было бы, верно? – При этой мысли я вздрогнула.

– Кто знает? Викторианцы делали куда более странные вещи! Но не все из этих снимков являются посмертными фотографиями. К тому же ты даже не уверена, что она погибла в пожаре 1861 года.

– Я уверена, – сказала я, взглянув на Замороженную Шарлотту. Запах дыма уже разъедал мне глаза.

Софи сокрушенно вздохнула:

– Разве ты не пытаешься установить личность девочки-подростка, которая, по всей вероятности, была похоронена на вашем заднем дворе примерно в 1861 году? Ты знаешь, что ее имя начиналось с буквы Е и, возможно, оно было Эванджелина, так что, по крайней мере, это начало. Я знаю, что это лишь предположение, но, как ты сама сказала мне, даже Ивонна уперлась лбом в стенку, пытаясь ее найти. – Она улыбнулась. – Это не каламбур. Как я уже сказала, это всего лишь предположение, но что тебе терять?

– Мой разум?

– У тебя трое детей, Мелани. Сомневаюсь, что у тебя осталось много мозгов. У меня только один ребенок, и я чувствую, что почти все дни функционирую только с одной половиной мозга.

Я услышала смешок Меган у себя за спиной, но она тут же поспешила замаскировать его под кашель.

– Понятно. Я пойду. Найду кого-нибудь, кто пойдет со мной, потому что я не собираюсь делать это одна.

Софи взяла гробик с Замороженной Шарлоттой, поставила его в ящик стола и повернула ключ.

– Я также сожгу немного шалфея, чтобы избавиться от любой токсичной или негативной энергии.

Мы с Меган переглянулись.

– Хорошо, – сказала я. – Все, что ты думаешь, должно сработать. Она слегка напоминает мне куклу Эдисона, которую мы нашли в доме Джейн, помнишь?

Софи сделала большие глаза.

– О да! Мне до сих пор снятся кошмары. Эта кукла в гробу