ненавидели нас, – сказала я гневно. – Мой отец вернулся в провинцию по своему желанию и был счастлив, а вас выгнали! Мой отец женился пусть и на бедной девушке, но зато по взаимной любви, а все, кто знает вашу жену, вас жалеют! Зато она принесла вам хорошее приданое! И никогда об этом не забывает. Правда, господин Диплок? Каждый день вам об этом говорит и пилит, что ваша карьера в столице не удалась, а жить в деревне ей не по душе. Моя мать ни разу не упрекнула моего отца, она была рада, что ему здесь хорошо. И ей было хорошо рядом с ним.

– Просто он очаровал её, – процедил судья сквозь зубы.

– Нет! – крикнула я ему в лицо. – Потому что наше очарование длится, пока смотришь в глаза! А потом человек приходит в себя!

– Вот ты и призналась, маленькая колдунья, – прошипел он и схватил меня за волосы.

Больше я не стала выжидать, выхватила из рукава кинжал и ударила. Я метила в шею, чтобы убить наверняка, но мне не повезло – клинок попал в толстую цепь, которую носил судья. Острие прошло между звеньями и лишь оцарапало Диплока. Он с проклятьями выбил кинжал из моей руки и отвесил мне крепкую пощёчину.

– Со мной непросто справиться, – сказал он, тяжело дыша. – А пощёчина – это месть твоей матери, за то, что посмела ударить меня.

– Она тоже вас разгадала! – я пыталась освободиться, но судья держал меня крепко, пригибая к земле, так что мне пришлось встать на колени.

– Она была слишком гордой, твоя беднячка-мать, – сказал он жёстко, и я увидела, как он нашаривает на берегу ручья камень потяжелее. – Могла бы проявить немного нежности ко мне, и осталась бы жива. И ты такая же… Достойные мужчины тебя не интересуют, зато этому варвару готова была отдаться прямо на берегу.

– Вы видели нас! – выпалила я. – Когда я упала с моста!

– Видел, и сразу подумал – хорошо бы, чтобы тебя нашли там же, где и твою гордячку-мать, – судья нашёл подходящий камень и поудобнее взял его в руку. – Но там сейчас постоянно торчат вилланы… Так что бастард найдёт тебя в ручье – тоже неплохо. А ведь всё могло бы сложиться иначе, Маргарет. Мне искренне жаль.

– Не верю, – сказала я и перестала сопротивляться. – Ну, чего ждёте? Убить самому труднее, чем нанять убийцу? Знайте, что даже если бы не появился Морис, я всё равно не обратила бы на вас внимания. Для меня вы всегда были жалким неудачником, слабаком в том, что касается женщин…

– Лжёшь! – сдавленно крикнул он и замахнулся – я видела это на тени.

Вот и всё, Маргарет. План номер один не удался, план номер два ты благополучно провалила, но зато план номер три удастся на славу. Жаль только, что ты этого не увидишь. Маленькая, наивная, доверчивая леди…

Глава 14

Тучи не зря собирались над Сегюром. Первые капли дождя упали на землю – будто сама феи Виолант заплакала, оттого что её непутёвая праправнучка так бесславно закончит жизнь там, где жизнь когда-то началась.

Но пусть бесславно, зато справедливость восторжествует… И Морис, этот баран, не наделает глупостей…

Удар я услышала, но не почувствовала. Наверное, так и умирают – кажется, что ты ещё жив, а на самом деле…

– Ты цела?! – голос Мориса ворвался в моё сознание, и одновременно с небес оглушительно громыхнуло.

Я вскрикнула от страха, а в следующее мгновение Морис уже прижимал меня к груди, ощупывая мою голову.

– Ты совсем спятила, маленькая леди? – бормотал он. – Что это за письмо, скажи на милость? Решила умереть? Очень смело! А почему тогда испугалась грозы? Подумаешь – гроза, если ты не боишься смерти! Ты цела?.. Он тебя не поранил?..

Нет, это не походило на загробную жизнь, и я беспокойно зашевелилась, пытаясь освободиться.

– Куда? – прикрикнул на меня Морис, прижимая к себе ещё крепче. – Всё, леди, свобода закончилась. Завтра нас обвенчают, и вы больше шагу не сделаете без разрешения вашего мужа.

Но сейчас меня волновало кое-что другое. Вернее, кое-кто.

– Что с судьёй?! – выпалила я, чуть не замолотив кулаками Морису по груди. – Что ты с ним сделал?

– Это вместо благодарности? – он отпустил меня, не сдержался и плюнул в траву. – Думаю, пока он жив.

– Пока? – машинально переспросила я, с опаской рассматривая Диплока, который лежал рядом, разбросав руки.

Дождь хлестал его по лицу, но судья не шевелился, хотя, кажется, дышал.

– Пока, – подтвердил Морис очень спокойно. – Вот думаю – повесить его прямо здесь или утопить в реке? Наверное, лучше утопить. Всё равно промок, – он посмотрел на небо и вытер ладонью лицо. – А то ради такой падали ремень пачкать не хочется…

– Вы же это не всерьёз, сэр Морис Мюфла? – сказала я дрожащим голосом. – Какое – утопить? Не вздумайте даже пальцем его тронуть!..

– О чём это ты? – недовольно спросил он, но я не дала ему больше ни слова сказать.

– Так и знала, что вы всё испортите, баран вы эдакий! – напустилась я на него, и мне можно было не волноваться по поводу того, что слёзы хлынули и глаз – всё равно шёл дождь, и непонятно, что там за вода на щеках. – Я ведь просила – розы! Белые розы из монастыря! Вы должны были вернуться только к вечеру!

– Розы на свои похороны? – сквозь зубы произнёс Морис. – Да как у тебя ума хватило на такое. Хорошо, что я догадался, что ты неспроста послала меня в такую даль. Вернулся в замок, а леди и след простыл! Упорхнула, как птичка, только письма оставила. Мне и королю – как замечательно! Решила умереть? Хотела, чтобы эта падаль, – он мотнул головой в сторону судьи, – убила тебя?

– Если бы он убил меня, то король казнил бы его! – закричала я что было сил. – А теперь в чём ты его обвинишь?! У меня ни царапины, к твоему сведению!

– Потому что я успел вовремя! – загремел Морис, уже не сдерживаясь.

– Кто тебя об этом просил? – я уже рыдала навзрыд,