Чем я и занимался весь остаток вчерашнего дня. Только вот заснуть удалось лишь к трём часам ночи. Каждое, даже малейшее движение доставляло дискомфорт, а мысли целиком и полностью занимала Мили.

Мне так хотелось ей позвонить или приехать к ней домой, но я понимал, что мне категорически нельзя этого делать. Наверняка я последний человек, которого Мили желает видеть. Однако не это является главной причиной, почему я должен воздержаться от общения с ней, а уверенность в том, что, если услышу любимый голос или увижу её, то точно не смогу поступить правильно. Найду способ, как объяснить ей наши мутки с Никс, вымолю у неё прощение за всё, что натворил, а затем уговорю уехать со мной. А это самое худшее, что я могу сделать. Для неё худшее.

Я должен отпустить Мили.

Должен оставить её в Рокфорде.

Забыть и уехать.

– Да кого черти пригнали в такую рань? – цежу я, с хрипом вставая с кровати, и в темпе двигаюсь к входной двери, чтобы оборвать действующий на нервы звонок.

Открываю дверь и вижу на пороге Остина.

Он разглядывает мою шедевральную рожу несколько секунд и приподнимает бровь.

– Выглядишь дерьмово.

Будто я не в курсе.

– И тебе доброе утро. Ты чего так рано припёрся?

– Десять утра — это не рано, – он проходит в квартиру и бегло осматривается. – Смотрю, ты ещё даже не начал собирать чемоданы.

– О каких чемоданах ты говоришь? Я поеду налегке.

И это правда. Кроме гитары, базовой одежды и документов, я ничего не собираюсь тащить с собой. Да и как бы нечего больше тащить. Отец ещё вчера отобрал у меня телефон, компьютер, ключи от машины, заблокировал кредитные карты. Из денег у меня есть только пара тысяч наличкой и несколько пар швейцарских часов, которые я продам, чтобы хоть как-то прожить первое время.

Все остальные музыкальные инструменты, которые находятся в моей студии, я увезти не смогу. Но и в квартире оставлять я их не собираюсь. Гарри наверняка выбросит их на свалку, а я не могу этого допустить, поэтому отправлю их в детдом. Думаю, дети обрадуются.

– Так это правда? – спрашивает Остин, устремляя на меня озадаченный взгляд.

– Ты про то, что отец выгоняет меня из города? Да. Правда. Тебе Никс сказала?

Остин кивает.

– Не хочешь рассказать, как у тебя получилось его так сильно разозлить?

В первый миг я удивляюсь, ведь мне казалось, что в Рокфорде не осталось ни одного человека, который не прочёл бы о моём задержании в новостях. Но потом я вспоминаю, что Остин двое суток пребывал в алкогольной коме. Ему явно было не до просмотра новостных каналов. Но и мне сейчас меньше всего хочется опять ему врать, выдумывая историю о том, почему Адам Харт, сам того не желая, сделал мне самый крутой подарок на свете.

– Не хочу. Лучше расскажи, зачем пришёл?

– А что, для моего визита обязательно должна быть причина?

– Учитывая, что в последнее время ты вечно очень занят учёбой или работой, то да, предполагаю, что ты не просто так ко мне явился.

– Ладно, ты прав. Причины две.

– Ну-ну, я весь во внимании, – медленно сажусь на диван и откидываюсь на спинку.

– Первая — я пришёл поблагодарить тебя за то, что ты дотащил меня до дома. Спасибо тебе.

– Да не за что.

– Нет, есть за что. В твоём состоянии это был настоящий подвиг.

– Да ладно. Ты бы сделал для меня то же. Что за вторая причина?

– Я просто хотел проверить, как ты себя чувствуешь, и узнать, не нужна ли тебе моя помощь?

– Как видишь, чувствую себя зашибись. После того как ты меня отмутузил, мне было в разы хуже.

Остин усмехается, но тут же снова становится серьёзным.

– А помощь? Любая. Финансовая в том числе.

– Ещё чего? Тебе не хватает тащить на своей шее Никс? Ещё и мне деньги решил предложить?

– Да, решил. Я получил работу в Нью-Йорке, так что в скором времени деньги для меня не будут проблемой. Но даже если бы не получил, я бы нашёл способ, как тебе помочь.

– Даже не сомневаюсь, герой ты наш, – закатываю глаза.

– Я серьёзно. Если хочешь, поехали в Нью-Йорк со мной. Я уезжаю завтра.

– Завтра? Так скоро?

– Да. Я закончил все дела в Рокфорде. Делать мне здесь больше нечего.

– А Никс?

– А что Никс? – прищуривается.

– Она едет с тобой?

– Пока нет. Как всегда, начала петь песню про свою мамашу, которую не может оставить здесь одну, но я уже нашёл способ решить эту проблему. Через несколько недель я заберу её в Нью-Йорк.

– Не думаю, что у тебя получится.

– Получится. Не поедет добровольно, значит, увезу её насильно, но в Рокфорде она не останется.

Уверенность в его голосе нисколько не удивляет. Если уж Остин задался какой-то целью, то обычно его ничто не способно остановить, пока он её не достигнет. Однако в этот раз этим «ничто» является Адам Харт. А я на собственной шкуре уже успел узнать, что этот товарищ добивается своего в кратчайшие сроки. Он не успокоится, пока не завербует Никс в свои контрактные шлюхи. И уберёт каждого, кто посмеет встать у него на пути.

Чёрт! Проклятая Никс! Как же этой девчонке постоянно удаётся ввязываться в столь крупные проблемы?

– Ну так что? Поедешь со мной?

Я несколько секунд задумываюсь над заманчивым предложением друга, но внутренний голос почему-то нашёптывает, что пока в Нью-Йорке мне не место.

– Спасибо, но нет. На данный момент в Нью-Йорк меня не тянет. И не переживай за меня. Я со всем справлюсь сам. Как говорится, пришла пора стать самостоятельным и начать познавать вкус жизни бедного бездомного странника.

– Зная тебя, я уверен, что ты не пропадёшь, но я всё равно хотел тебе сказать, что ты всегда можешь на меня рассчитывать, – улыбается Остин.

– Я и так это знаю, бро.

– Куда ты планируешь ехать и чем собираешься заниматься?

– Пока не знаю.

– Прекрасный план.

– План — это про тебя, Остин. Я же любитель импровизации. Буду всё решать в процессе. Так гораздо интереснее.

– Значит, тебе точно не нужна никакая помощь?

– Точно, хотя… – в памяти всплывает вчерашний звонок ещё одного моего хорошего друга. Он успел позвонить мне до того, как я остался без телефона. – Кое-что ты можешь для меня сделать.

– Слушаю.

– Отвезёшь меня к Логану? У меня же больше нет машины.

– Зачем тебе к нему?

– Он устраивает крутую вечеринку у себя на вилле.

– Вечеринка? Ты прикалываешься?