Шрифт:
Закладка:
Алина лежала на кушетке, ее рыжие волосы все еще слегка дымились. Дед Пихто колдовал над ней, бормоча что-то на старославянском и периодически прикладывая к пострадавшим местам какие-то подозрительные компрессы.
– Нет, ну вы видели? – Хмырь нервно просвечивал сквозь стену, его обычно бесплотная форма от волнения то появлялась, то исчезала. – Этот якут... он же духов как оркестр построил! Даже я никогда...
– А его бубен! – простонала Алина. – Он же мое огненное шоу в шаманский рейв превратил! Я три недели хореографию ставила!
– Да, кстати об этом, – я потер ушибленное плечо. – Мы вроде договаривались без балета?
– Это было контемпорари! – огрызнулась рыжая. – Современное прочтение классики!
– Ага, – хмыкнул я. – Особенно когда духи предков на бис «танец маленьких лебедей» исполняли. В якутских национальных костюмах.
Дед Пихто оторвался от своего лечения:
– А по-моему, неплохо получилось. Особенно когда шаман рэп зачитал. Прямо как в 1812 году, когда мы с Кутузовым...
– Дед! – привычно простонали все присутствующие.
– Ладно-ладно, – старик примирительно поднял руки. – Но должен заметить, что настойку он хорошую гонит. Я такой крепости только раз пробовал, когда...
– Может вернемся к анализу ситуации? – перебил я, чувствуя, как внутренний зверь нервно бьет хвостом. – У нас тут, между прочим, серьезные проблемы. Противник получил преимущество, у нас потери в живой силе и технике...
– И в эктоплазме! – вставил Хмырь, все еще потирая ушибленный бок. – Знаете, как больно, когда тебя бубном через стену прошибает?
– А еще они мой огненный балет... то есть, контемпорари опошлили! – добавила Алина. – Использовать пламя для подсветки шаманского рэпа – это просто неэтично!
Я внимательно изучал карту района, отмечая позиции противника. Внутренний зверь требовал немедленной мести, но холодный рассудок понимал – нужен новый план. Желательно такой, который не включает в себя музыкальные номера.
– Итак, что мы имеем? – я начал загибать пальцы. – Противник владеет древней магией, имеет поддержку духов предков и, судя по всему, неплохую музыкальную подготовку. Плюс какое-то особо забористое зелье...
– О, да! – оживился дед Пихто. – Он мне рецепт рассказал. Там главное – правильно смешать ягель с морошкой, а потом...
– Дед!
– Молчу-молчу.
В этот момент в лазарет буквально влетел Хромой Митя, наш информатор:
– Босс! Там это... «Волки» по всему району якутские народные песни крутят! И говорят, у них еще какой-то ритуал намечается. С танцами!
Я медленно выдохнул, чувствуя, как когти непроизвольно удлиняются. Кажется, ситуация становится все интереснее. Если твой конкурент устраивает корпоратив с этническим уклоном – готовь беруши. И план эвакуации. Особенно если в программе заявлены танцы.
– Ладно, – я выпрямился, оглядывая команду. – Будем готовиться к обороне. И да, Алина, – я строго посмотрел на рыжую, – никакого балета! Даже в качестве ответной меры.
– А как насчет джаз-модерна? – с надеждой спросила она. – У меня тут идея появилась...
«Кажется», – подумал я, глядя на загоревшиеся глаза своей команды, – «нас ждет очень интересная культурная программа. С элементами боевых действий».
– Так, хватит посиделок, – я хлопнул в ладоши. – Пора заняться укреплением обороны. Если враг готовит музыкальное нападение – готовь не только стены, но и беруши.
Хмырь материализовался с планом здания:
– Босс, я тут прикинул схему защиты. Можем усилить периметр призрачными патрулями. Правда, есть проблема – после встречи с шаманским бубном половина наших призраков начала бояться музыкальных инструментов. Даже балалайки шарахаются.
– Великолепно, – я потер переносицу. – У нас теперь призраки с музыкальной травмой. Еще что-нибудь?
– Ну... – Хмырь стал почти прозрачным от смущения. – Некоторые начали напевать якутские народные песни. Во сне. То есть... в посмертии.
Алина, которую дед Пихто наконец закончил лечить, присоединилась к обсуждению:
– Я могу установить новые огненные ловушки. С музыкальным сопровождением!
– Только не...
– Нет-нет, никакого балета! – поспешно заверила она. – Я думала о чем-то более... авангардном. Например, фламенко с элементами шаманского камлания.
Я молча посмотрел на нее. Внутренний леопард нервно дернул хвостом.
– Что? – рыжая бестия невинно хлопнула ресницами. – Нужно же как-то противостоять их культурной экспансии!
Дед Пихто, колдовавший над какой-то особенно вонючей микстурой, одобрительно крякнул:
– А что, хорошая идея! Помню, в 1812 году мы тоже креативно подходили к обороне. Особенно когда намешали в походный котел...
– Дед!
– Да понял я, понял. Но вообще... – он заговорщически подмигнул, – у меня тут рецептик есть. Тот самый якут поделился. Если правильно сварить, такие глюки начинаются – никакой шаманский бубен не страшен!
– Только этого нам не хватало, – простонал я. – Чтобы вся команда под якутским самогоном шаманские пляски устроила.
– Зато весело будет! – подал голос из стены Хмырь. – Я даже специально новые фигуры призрачного танца разучил...
В этот момент с улицы донеслись первые аккорды какой-то заунывной мелодии. Судя по вибрации стекол и легкому подвыванию призраков, «Волки» начали свое музыкальное наступление.
– Так, отставить разговоры! – скомандовал я. – Хмырь – организуй патрули. И проследи, чтобы призраки не начали подпевать! Алина – ставь свои ловушки. Только, ради всего святого, без хореографических изысков. А вы, уважаемые шаманы...
Я осекся, заметив, что дед Пихто уже разливает по стаканам какую-то подозрительно светящуюся жидкость:
– Это что такое?
– Лечебная настойка! – бодро отрапортовал дед. – На всякий случай. Вдруг придется с духами предков общаться?
– А светится она почему?
– Так это... для лучшего контакта с потусторонним миром!
«В конце концов», – подумал я, глядя, как дед с заговорщическим видом прячет бутылку, – «как говорится в умных книжках по военной стратегии: если не можешь победить врага – присоединись к нему. Но желательно не под якутский самогон. А то можно так присоединиться, что потом всей бандой будем бубном зарабатывать».
С улицы донесся особенно пронзительный музыкальный пассаж, и где-то в подвале призраки начали тихонько подвывать в такт…
Глава 22. Послание
Кабинет Кота Василия встретил меня знакомой атмосферой старомодной роскоши. Тяжелые бордовые шторы на высоких окнах приглушали вечерний свет, заставляя массивную хрустальную люстру
