– С тобой, Кирюша, хорошо дерьмо хлебать, – сказал Симай. – Вечно вперед лезешь.

Кирилл покраснел, открыл, было, рот, но промолчал.

– Еще совсем недавно ты думал, что не существует вампиров, – заметил Сыскарь. – И где теперь твои думки? – он посмотрел на друга и напарника. – Что еще бабка-прабабка рассказывала?

– Я плохо помню, маленький был, говорил уже. Иначе вообще сразу бы вспомнил, а не так, как сейчас. Как из тумана выступает. То одно, то другое… Рассказывала, что мало этих бессмертных. Что таятся они от внимания человеческого пуще всякой нечисти, боятся, чтобы никто их тайну не выведал. И что бессмертие их как-то связано с вампирами.

– Как именно? – наклонился вперед Сыскарь.

– Не помню, – помотал кудлатой головой Симай. – Да и прабабка, по-моему, точно не знала. Знала только, что есть связь. Но вспомни, что Бертран говорил.

Сыскарь прикрыл глаза и произнес, копируя акцент Бертрана:

– Кому-то из людьей здесь нужна кровь льюдей из второй мир. Этот кровь приносят сьюда непримиримый вампир в свой желудках. Примерно так.

– И о чем это нам говорит? – спросила Ирина.

– Кровь людей из другого мира нужна для создания философского камня, и Кожевников – заказчик! – воскликнул Кирилл и неожиданно засмеялся. От его смущения, если оно вообще было, не осталось и следа. – Круто. Я такого даже в самой трэшевой фантастике не читал.

– Жизнь круче любой фантастики, – невозмутимо заметил Сыскарь. – Можешь мне поверить.

Они вышли из квартиры в начале первого ночи. Они – это Сыскарь, Симай и Кирилл. План был простой – съездить на улицу Гоголя и немножко понаблюдать за домом номер семь. Для начала.

Но осуществиться плану было не суждено.

Как только они открыли дверь и шагнули на лестничную площадку, то чуть ли не нос к носу столкнулись с пятью крепкими молодыми людьми. Четверо мужчин и одна женщина. Двое из них спускались (мужчина и женщина), трое поднимались. Те, что поднимались, уже ступили на площадку. Спускающимся осталось больше половины пролета. Этажи здесь высокие, по четыре с половиной метра, значит, примерно ступеней девять-десять. Все пятеро, включая женщину, подтянутые, коротко стриженные, почти одинаково одеты (джинсы, куртки), с одинаково сосредоточенным выражением на лицах. Андрей Сыскарев знал это выражение. Не раз в годы службы наблюдал его у товарищей-оперов, направляющихся на задержание.

– Назад, – негромко произнес Сыскарь и сделал жест рукой, словно хотел прикрыть шедших за ним.

Он сразу понял, по чью душу эти пятеро, и подумал, что, забаррикадировавшись за входной дверью, они сумеют продержаться какое-то время и даже вызвать подмогу. Позвонить Николаю Королю, например. В крайнем случае – в полицию.

– Стоять! – властно сказал высокий мужчина, первым ступивший на лестничную площадку снизу. После чего сунул руку за отворот куртки и вытащил пистолет (Glok 17, серьезная машинка, ни тебе курка, ни тебе предохранителя, принцип «выхватил и стреляй». Только ход спускового крючка выбери. Осознанно и до конца). Выглядел обладатель «глока» чуть старше остальных и, скорее всего, был командиром группы.

Эту картинку Сыскарь запомнил очень хорошо. Он всегда хорошо запоминал подобные картинки. Командир впереди (он чуть не добавил про себя «на лихом коне») и с пистолетом в руке. Очень уверен в себе. Губы едва заметно изгибаются в улыбке превосходства. Понятно.

К чему он готовился? Что придется действовать хитростью (интересно, кем они намеревались представиться, позвонив в дверь? Скорее всего, соседями, которым срочно нужна помощь. Точнее даже, соседкой – молодая женщина с ними как раз на этот случай). Не получится – взламывать дверь. А тут – на тебе, как на блюдечке. И дверь открыта, и клиенты – вот они.То бишь, фактор внезапности, думает командир группы, уже на их стороне. Осталось проявить быстроту и натиск, и дело в шляпе.

Те двое, что держатся за ним, настороже, но недостаточно. Оружие не вытащили. Руки в карманах курток. Непрофессионально, господа, непрофессионально. Мужчине и женщине, спускающимся по лестнице, нужно еще минимум три секунды, чтобы достичь площадки. Блин с чебурашкой, да у него вагон времени! Хотя, следует признать, и без маленькой тележки.

Этому приему под названием «отними пистолет» когда-то давно его, молодого, научили бывалые опера в МУРе. Долго учили, пока мышцы не запомнили крепко-накрепко. Несколько раз в жизни пригодилось. Пригодится и сейчас.

Уклон влево с линии огня. Одновременно левой рукой ухватиться за ствол (не за конец – за середину!), а правой упереться в запястье противника «развилкой» между большим пальцем и остальными. Левой рукой резко дернуть пистолет вправо и вниз, используя правую, как упор. Все делается на счет «раз». На счет «два» пистолет уже смотрит в лоб противнику.

Р-раз!

Есть. Клиент даже «мля» сказать не успел. Теперь, мальчики и девочки, внезапность на нашей стороне…

– Руки! – резко скомандовал Сыскарь, упираясь срезом ствола под подбородок старшего так, что тому пришлось задрать голову, чтобы хоть немного ослабить давление. – Руки вверх все. Быстро! И замерли, как зайки на лодке Мазая. А не то, клянусь Богом, я вышибу этому орлу с яйцами мозги. Ну?! – и он так ткнул стволом, что глаза его противника уперлись в потолок.

«Беретта» уже перекочевала в правую руку Симая. Кэдро мулеса, недолго думая, шагнул вперед и вправо, ухватил и дернул за локоть женщину, только-только ступившую на площадку, развернул спиной к себе и приставил ствол к ее виску.

– А вот и вторая, – сказал он. – Дернетесь, будет не один труп, а два.

Все пятеро подчинились.

– Зайдем-ка в квартиру, – предложил Сыскарь. – Невежливо держать гостей на лестничной клетке. Пусть они и незваные. – Первый ты, – он посмотрел на Кирилла, который, судя по его виду, до сих пор не пришел в себя. – Потом вы, – он кивнул Симаю. – Следом вы трое – руки выше, мозги вышибу! – а мы с нашим невезучим другом завершим процессию. Медленно, плавно, чтобы я всех видел. Гоу.

Через пятнадцать секунд все были в квартире. Ирина закрыла дверь. Задержанных (а как их иначе назвать, подумал Сыскарь, задержанные и есть) провели в гостиную. На Кирилла особой надежды не было, поэтому Ирина быстро и ловко обыскала всех пятерых.

На стол легли пять пистолетов (второй маленький ствол, марку которого Сыскарь не определил, оказался у командира в ножной кобуре на щиколотке под джинсами), пять выкидных ножей, пять