— Я знаю, что ты украла у меня записи о рунах. Вчера они спасли тебе жизнь, поэтому на этот раз наказывать за воровство не стану, хотя стоило бы. Надеюсь, тебе хватит ума не практиковаться в одиночку.

Она кое-как затянула корсет.

— Может, мне имеет смысл поговорить с бароном Олимандером лично?

— Исключено! — неожиданно жестко отрезал маг и неохотно пояснил: — Лучше тебе держаться от Лутара подальше. В прошлом он был одержим рунами и учением северян: воровал из библиотеки книги и артефакты, тратил семейное состояние, скупая все, что отдаленно могло напоминать рунические символы, и ставил сомнительные опыты.

— Но почему все твердят о моей уникальности, если он тоже знаком с такой магией?

— Ее долгое время считали бесполезной. Когда Лутар начал изучение, то буквально утратил разум. Никто по эту сторону от гор не способен использовать руны. В тебе же течет капля северной магической крови. Я много думал, как эскальтцы оказались так далеко на юге. Северяне — скрытный народ, особенно в том, что касается магических и духовных практик. Единственное, что пришло мне в голову — побег от гонений, которые были тогда в Эскальте, время примерно совпадает, но о них опять же почти ничего не известно.

— Не может быть, — поспешно ответила Айрин, отводя взгляд. — Вы видели мою семью, никто из них никогда не владел магией, да и в Дубовом Перевале они осели уже давно. Думаю, это совпадение.

— Что именно ты называешь совпадением?

— Например, предок по матери или отцу…

— Или, например, ты придумываешь на ходу.

От неожиданности Айрин больно прикусила язык.

— Как можно, господин! Я хотела сказать, что мои способности появились по воле Всевидящего и Всепрощающего в результате его непостижимого плана!

Рунар вскинул бровь.

— А, ну, раз сам Всевышний даровал тебе руническое колдовство, тогда конечно. Отправляйся к себе и отдохни от мирских забот, благословенная дева, пока твой покорный слуга решит для тебя дела простых смертных.

С этими словами маг отвесил глубокий поклон в соответствии со старой теологической традицией, а Айрин испуганно осенила себя божественным знамением, затем послушно поплелась в свою комнату.

Если ее вид и вызвал вопросы у встречных слуг и придворных, открыто они этого не показали. Скорее всего, они просто нашли очередное мифическое подтверждение тому, что она забралась к Придворному магу в постель.

В последующие дни Рунар продолжал игнорировать ее, сбегая всякий раз, как она показывалась на пороге его кабинета, буквально пресекая любые попытки отправиться куда-нибудь, кроме комнаты и классов для обязательных занятий в обществе принцесс.

Однако подобная размеренность позволила Айрин успокоиться и обрести некое душевное равновесие. К радости Фани, она начала нормально спать и вовремя есть, перестала бурчать по мелочам и заметно продвинулась в магии.

Шпионка Шумея тоже на время затаилась, и даже Совет во главе с королем меньше трепал нервы. Весь дворец, казалось, вскипел в ожидании приезда Шарибцев. Айрин же с замиранием сердца ждала зимы.

Перед тем, как сжечь украденные из архива документы, она тщательно изучила их, но не узнала ничего, кроме имени и подтверждения уже известной информации об очень откровенных махинациях на немыслимые суммы. Также в дело был вложен протокол, касавшийся предсмертной записки предыдущего Верховного Посла, датированной почти таким же числом, что и казнь барона Мориста, и здесь Айрин призадумалась. На допросе Морист взял на себя всю вину, назвал посла своим покровителем и сообщником, после чего тот перерезал себе горло в кабинете в загородном поместье, перед этим собственной рукой написав признание.

На бумаге все выходило слишком гладко. Смущала незначительная деталь: исходя из регистрационных книг, которые Айрин тайком увела из запертой секции дворцовой библиотеки благодаря все той же Оффан, ранее процветавшие торговые гильдии терпели убытки из-за войны в Эскальте, и корабли держали в портах, не успев перейти на новый рынок в Тауруксе, где все ниши были плотно заняты шарибскими товарами. Но куда в таком случае девался краденый шелк, а главное, выручка? Айрин не поленилась и подсчитала возможную сумму. По самым скромным предположениям она превышала ее собственный долг перед короной в тысячу раз. Такая гора золота не могла исчезнуть без следа. Единственной зацепкой стали подписи Лорда Канцлера Казначейства и Лорда Адмирала на документе о подтверждении подлинности предсмертной записки.

Под покровом ночи вернув бесполезные регистрационные книги в библиотеку, Айрин с тяжелым сердцем осознала, что по дурости влезла головой в паучье гнездо, и очень скоро по колебанию затронутых нитей о ней узнает король пауков.

Сотворенный по ее вине лед, серебристым панцирем покрывавший дворец, неумолимо таял, как таяла ее надежда найти ответы на свои вопросы. Всевозможные дворцовые архивы светили пустотами на полках, отведенных под историю Эскальта. При этом Айрин была убеждена: королева обязана была сохранить хоть что-то в память о своей потере. Единственным местом на территории замка, куда девушка не смогла сунуть любопытный нос, оставалась часовня, которую бдительно стерегли духовники. Но от вездесущей Розы Айрин узнала, что внутри напрочь отсутствовали библиотеки или хранилища.

Глава 17

Белыми нитками

Однообразные пустые дни сменяли друг друга, не принося ничего, кроме тусклой промозглой серости, какая поздней осенью накрывает город вместе с сизой пеленой неприятной мороси, время от времени переходящей на полноценный дождь. Айрин до боли в груди соскучилась по родному южному солнцу, щедро отдающему последние крупицы тепла разбросанным по полям стогам сена, сладко пахнущим преющими луговыми травами.

Замок становился все холоднее. От камней будто веяло сыростью и холодом, а к утру все ткани становились противно-влажными, будь то одеяла, одежда и даже ночная сорочка. Айрин приходилось вставать еще раньше, чтобы поджечь на тайком реквизированной в кухне большой сковороде один из несгорающих платков и просушить хотя бы нижнее платье. Камин до сих пор оставался для нее непостижимым смертельным орудием. Со временем — ей понадобилось три дня упорных тренировок — она вновь научилась высекать крохотные искорки щелчком пальцев, и вопрос стоимости спичек остался в прошлом.

Для Айрин стали неприятным сюрпризом постоянные вычеты из крохотного жалования, которое ей