– Ну…? Передала? – не выдержала ожидания та. Однако отвечать птица не спешила, всё так же лишь наблюдая.

– «Не прогибайся судьбе, дочь моя…» – повторила, когда–то уже сказанное, и силуэт растаял, так ничего и не пояснив толком.

Сориния вымученно опустила тяжёлую от мыслей голову на подушку. Судьба–судьба! Как же надоело!! Незаметно уснула. Проснулась от ощущения чужого присутствия рядом. Вскинула обеспокоенный взгляд – Дракон. Мужчина сидел как никогда близко. И причём наяву.

– Поговорим?

– О ч–чём? – кое–как выдавила, привстав и отползая подальше, только вот удалось увеличить расстояние всего лишь на пару десятков сантиметров.

– А разве совсем не о чем? – золотисто–карие омуты не отрывались от сжавшейся фигурки, вызывали оцепенение, словно удав и мышь. Но и притягивали к себе каким–то внутренним магнетизмом. Рваный шрам уже не пугал.

Мужчина неожиданно оказался совсем рядом, их лица отделяли жалкие миллиметры. Сориния в испуге дёрнулась назад, но упёрлась в стену кареты. Хассиян усмехнулся и, обхватив рукой девичий затылок, потянул на себя.

– Нет! Пожалуйста, не трогай меня!! Хотя бы до родов… – с каждым словом голос опускался до шепота, а Дракон словно и не слышал, продолжал медленно склоняться сам.

– Э нет, моя волчица. Так не пойдёт. Я и так пошёл на огромные уступки, клятву даже дал, чтоб не разлучать тебя с ребёнком, хотя посмотрим ещё, ведь «оберегать» можно и на расстоянии, – всё это он произнёс с жаром на ушко. – А сейчас поблагодари меня. Поцелуй. Сама. Если не желаешь, чтобы я зашёл дальше.

Паника накрыла с головой, лишая способности трезво мыслить. Поблагодарить? Поцелуй?! Стало жутко. Ведь сейчас всё происходило наяву, а не в ментальных образах. Совершенно не хотела, но понимала, что если не сделает, то император воплотит угрозу в жизнь. И тогда будет ещё хуже… Сглотнув, нашла глазами его губы, растянутые в ехидной полуулыбке, и, пересилив себя, прикрыв веки, потянулась к ним. Коснувшись своими, провела языком и замерла, не зная, что делать дальше. Сама–то инициативу никогда не проявляла.

– В чём дело? – хрипло просипел Дракон. Казалось бы ничего такого, невинная ласка, но вожделение охватило его ураганом, концентрируясь в чреслах.

– Я… – договорить мужчина не дал.

Сам впился в желанный рот со всей присущей ему страстью. Сминал, терзал и покусывал, ладонями оглаживал податливое тело, сжимал и задыхался от своего же неистового желания.

– Не надо! П–прек..рати! Прошу! – выкрикивала Сориния, когда он выпускал из плена её губы, чтобы опуститься на шею и плечи. – Ты обещал… лишь один п–поцелуй!!

Но Хассиян не слушал, его разум затуманила страсть. Он подмял желанную строптивцу под себя, завёл тонкие запястья вверх, свободной рукой принялся сдирать мешавшее платье.

– Прости, малышка, но до замка я не дотерплю! – Прохрипел, задирая подол из нежно–голубого шёлка.

«Малышка»… Это слово резануло болью в душе, и на миг показалось, что это охотник сейчас терзает её тело. Но уж лучше б он!

«Древние, молю вас! Не дайте ему сделать это со мной! Хотя бы не сегодня!!» – воскликнула всей душой, пытаясь выскользнуть из–под обезумевшего Дракона.

И Великие Творцы услышали отчаянный плачь одной из своих дочерей.

Внезапно на улице раздались воинские крики, карета резко остановилась. Император отстранился, с недовольным рыком поинтересовался, что там. Оказалось вражеское нападение. Гневно зарычал, хмуро глянул на дрожащую девушку под собой, пообещал, что обязательно вернётся и вышел, наказав не высовываться и молчать.

Конечно же Сориния послушалась. Тут же выглянула в окошко и обмерла…

– Канан… – сорвался с губ потрясённый шепот, она неверяще всматривалась в знакомый профиль коронованного принца, и сердце в груди радостно ёкнуло. – А где же…?

Лорд Вириан нашёлся неподалёку. Однажды возненавидящие друг друга кровные братья, сейчас объединились, сражаясь бок о бок, прикрывая один другому спину. Их такие разные глаза сейчас пылали одинаковым красным огнём. А над их головами тревожно курлыча, кружил ястреб.

Они пришли, успели. Старушка–судьба снова бросила жребий…

Скрежетала сталь, искрила и своим звоном подпевала какофонии смерти, что тенью витала по дороге белоснежного покрывала и косила одного воина за другим. Братья виргины тоже нагрянули с подкреплением. И сейчас творилось жуткое действо: повсюду раздавались стоны, вопли и крики, замертво падали рекой раненые, брызги крови окрасили снег под ногами сражающихся.

По бледным щекам Соринии ручьём лились слёзы, рукой она в ужасе зажимала рот. Так не сильно тошнило и было легче. Снова из–за неё гибли люди… Как же ей хотелось родиться самой обычной крестьянкой, вырасти в любящей семье, выйти замуж и завести собственную, позже состариться и с улыбкой наблюдать за бегающими внуками, а то и правнуками. Но она не родилась простой крестьянкой. И посему нужно прекращать реветь попусту и что–нибудь уже предпринять стоящее. Дух матери наказал не прогибаться судьбе? Что ж, похоже, пришло её время действовать.

Утерев рукавом мокрое лицо, с помощью горстки магии привела себя в более–менее приличный вид: перед мужчинами нужно было предстать с твёрдой уверенностью во взгляде, а не размазнёй. Осторожно выглянула в окошко, отодвинув тюль. Ряды воинов с обоих сторон поредели, сейчас в центре дороги кровные братья стояли напротив императора, за спинами каждого находились верные подданные и соратники. Трое предводителей с обнаженными мечами о чём–то переговаривались, в воздухе царило напряжение, казалось, одна искра, одно еле уловимое движение – неистовая схватка вспыхнет вновь.

Вот он, подходящий момент. Медлить нельзя. Осталось лишь придумать, как проскользнуть мимо стражей подле кареты.

Действовала по наитию. Выхватила маленький кинжал, припрятанный ранее под одеялами, накинула полушубок на плечи и, тихо приоткрыв дверцу, выглянула наружу. Лошади беспокойно всхрапывали, топая копытами, вспарывая снег. Хорошо, их ржание приглушит возможный шум. Охранников оказалось четверо, всё стояли спиной, отлично. Двоих обезвредила быстро, резко и одновременно пережав им тремя пальцами сонную артерию. Дальше пошло сложнее. На шум обернулись другие, тому что справа удалось долбануть ребром ладони по затылку с чуточкой магии чтоб наверняка, а вот четвёртый увернулся.

– Госпожа, вы что творите?! – недоуменно воскликнул он. Да уж, выдержка бедолаге изменила.

– Мне нужно к Хассияну! Сообщить важное, касающееся тех двоих виргинов! – огорошила на вид довольно молодого воина Чёрного Когтя, надеясь, что прокатит, поскольку вряд ли тот был в курсе их знакомства.

– Н–но я не могу позволить, чтобы с госпожой что–то случилось… – упрямо проблеял парнишка.

– Да ты хоть понимаешь, что если я не предупрежу Владыку об их одной особенности, то произойдёт страшное! Я вот не могу позволить рисковать жизнью своего ребёнка, наследника императора и, кстати, твоего будущего господина тоже! – ну да, она ведь во всеуслышание заявила об этом на церемонии прощания, а Дракон даже подтвердил сказанное. Вот и воин, видно тоже припомнив, побледнел, изменившись в лице. Думал не долго, борясь с чувством долга.