Уже проверенным способом, превратив себя в снаряд, я прорвал эту оболочку и оказался в небольшом отсеке, опутанном толстенными кабелями. Нет, так было бы, если бы я оказался в каком-нибудь космическом корабле, а тут были плоть и сосуды, по которым струилась питающая эту плоть жидкость.

Два сердца бились в унисон. Почему-то вспомнились романтические стишки на этот счёт, и смех сдержать не получилось.

Сердца оказались массивными, и двигались они мерно, величественно. Ну и ладно. Я ударил в сердце ногой в тот момент, когда оно расправлялось. Оно дрогнуло, но не остановилось. Однако с общего ритма сбилось. На следующий раз я ударил снова. И снова. И опять. И ещё раз. Уже через несколько секунд у монстра развилась страшнейшая аритмия. Но я не собирался ждать, пока он загнётся от инфаркта, или что там у него могло быть?

Я начал бить в сердце, не прекращая, наращивая темп и мощь ударов. В какой-то момент даже забылся, где я и что делаю, просто отдался механическому движению, вкладывая в него всего себя. И вот из-под моего кулака вдруг брызнула зеленоватая жижа. По крайней мере такой она показалась мне. Я переключился на второе сердце.

С момента, когда Пирогов вошёл в мансарду прошло не более трёх минут. Может быть, даже меньше, потому что мне казалось, что я действую стремительно.

И тут я ощутил, что всё кончено. Тварь, пытавшаяся переварить Пушка, мертва. Она ещё двигает какими-то своими частями, но это уже агония. Я поспешил выбраться наружу. И, когда присел, чтобы вздохнуть свободно вдруг увидел некий призрачный сгусток, отделившийся от монстра.

План я начал исполнять ещё до того, как он пришёл мне в голову. Я схватил субстанцию, но не физическими пальцами, а их ментальными аналогами. Сначала было сложно, потому что субстанция эта норовила выскользнуть из моей хватки, словно рыба, и уйти на дно. Но я только крепче вцепился.

И шагнул в цокольный этаж дворца. Правда, не выходя из Лимба, находясь в параллели с реальностью. Живоглот лежал и тут. Он совсем не походил на мёртвого, но совершенно не двигался. Впрочем, я мало разбираюсь в физиологии рыб на лапках.

Приоткрыв его пасть, я сунул туда сгусток, который всё ещё не потерял надежды вырваться.

— Пушок, — позвал я. — Вкусное. Тебе.

Секунду ничего не происходило. А затем со звуком, с которым дети всасывают макароны, сгусток исчез внутри тушки живоглота. Ещё несколько мгновений, и я ощутил знакомые трепетания его тела. А после этого тихое-тихое:

— Спасибо.

Вот тут я уже почувствовал себя обессиленным. Правда, это можно было себе позволить лишь на несколько мгновений, потому что наверху меня ждал серьёзный разговор. Я вернулся в реальный мир, присел возле Пушка и положил ему руку на пузо. Не то, чтобы удостовериться хотел, а просто дал понять, что рядом.

И тут он громко и удовлетворённо рыгнул.

Я рассмеялся и понял, что с ним всё будет хорошо.

— Ты скормил чью-то душу живоглоту? — с ужасом в голосе спросила за моей спиной Вероника. — Но как же ты…

— Спокойно, — я развернулся и показал, что ничего дурного сестре не желаю. — Это была душа, если так можно выразиться, монстра, с которым я бился в Патале. Он решил пожаловать к нам в реальный мир.

— А… понятно, — она кивнула, но было видно, что она до сих пор находится в шоке от увиденного. — Ну, если монстра, то ладно…

— Монстра, монстра, — усмехнулся я и показал пальцем за спину. — Зайди в Лимб, он там везде валяется. Громадная скотина. Так что это не только ценная душа для живоглота, но и несколько тысяч тонн диетического и легкоусвояемого мяса.

Впрочем, насчёт последнего я уверен не был. Очень даже может быть, что его мясо ядовито для всех остальных.

— Я просто онемела, когда увидела, — она качала головой, силясь прийти в себя. — Такого никто на моей памяти не делал.

— Значит, я буду первым, — ответил я и повернулся на выход. — Ты прости, мне надо идти, меня ждут.

— Да-да, конечно, — спохватилась Вероника. — Пирогов вернётся? — спросила она.

— Думаю, да, — ответил и пошёл наверх, в мансарду, где с моего исчезновения прошло минут пять.

То, что я увидел наверху, не сразу уложилось в моей голове. Помимо многочисленной охраны, суетившейся повсюду и пропустившей меня только после знака Анны, внимание привлекала София, лежащая прямо возле лестницы. Собственно, моя собеседница и Пирогов склонились над ней и пытались привести девушку в чувство.

— Что случилось? — поинтересовался я, разглядывая красивые черты блондинки.

— Обморок, — подняла на меня взгляд женщина в маске. — Как увидела ту пасть с зубами, так и упала навзничь. Кажется, головой сильно ударилась.

— Она чуть позже упала, — доверительно сообщил мне Алексей Сергеевич. — Когда увидела, что ты исчез вместе с той тварью.

— Кстати, как она? — поинтересовалась Анна, поднимаясь от Софии, видимо, полагая, что она сделала достаточно, чтобы привести подчинённую в чувство.

— Кто? — я приподнял бровь, потому что не понял вопроса.

— Ну эта пасть… тварь, на которую вы бросились. Она ещё побеспокоит нас? — Анна тщательно пыталась подбирать слова и не выдать истинные свои чувства, но дрожь в голосе всё равно прорывалась, однако я сделал выводы о силе духа этой женщины. — Нам стоит опасаться?

— Нет, — я покачал головой. — Тварь мертва бесповоротно, ваше величество. Кстати, — я обернулся к Пирогову. — Алексей Сергеевич, там ваш подопечный в себя приходит, да и сестра моя не очень хорошо себя чувствует в одиночестве.

— С сестрой вашей мы потом вместе поговорим, — проговорила на это Анна. — Очень хорошо, что она тут.

— Кто приходит в себя? — Пирогов посмотрел на меня недоумённо. — Живоглот? Но он же…

— Надо было просто