– Где ты провела день? – спрашивает Лета, чтобы поддержать беседу.

– В Кровавом Лагере, – монотонно отвечает Джейд, оглядываясь – в окне кухни маяком горит свеча.

– В том старом…

– Угу.

– Там не страшно?

– Сама как думаешь?

– Я туда больше ни ногой! – Лета содрогается, наверное, воспоминая Дикона Сэмюэлса.

– Насчет завтра я на полном серьезе, – напоминает Джейд.

– Ты про слэшера? – Лета снисходительно сжимает губы. – Слушай, а из… А из Кровавого Лагеря, – меняет она тему, потому что они почти у пирса, – озеро видно?

Она подбирает слова с трудом, и Джейд слышит то, о чем Лета пытается умолчать, вдруг Джейд не в курсе: мистер Холмс.

Лета отворачивается, быстро хлопает ресницами, в глазах трагедия.

– Занятно, – говорит она, обеими руками берет Джейд за предплечье, прижимает к себе, как лучшую подругу, и шепчет: – Занятно не в смысле занятно, а есть тут какая-то ирония.

– Какая ирония? – Джейд не уверена, что хочет услышать ответ.

– Мой отец всегда говорил, вот бы лупануть по нему из духовушки. – Лета умолкает, позволяя Джейд додумать остальное. Но у Джейд есть кое-что, о чем Лета не знает: Марс Бейкер заметил летящую над водой утку и сказал Тео Мондрагону, мол, двустволка была бы в самый раз. Марс Бейкер говорил это человеку, который только что держал в руках пневматический молоток!

Джейд смотрит в сторону деревьев.

– Медведь? – спрашивает Лета, приобнимая Джейд.

Джейд качает головой. Если «медведь» – это тот, кто убил Дикона Сэмюэлса, тогда да. Тот, кто поставил самодельную глушилку, а над ним в сто первый раз пронесся на легком самолетике учитель истории. У Тео Мондрагона под рукой не было духовушки или двустволки, но он мог воспользоваться тем, что под рукой: пневматическим молотком, который здорово выплевывает гвозди. Почему бы не выпустить в небо, где куражится надоевший до чертиков Холмс, золотой гвоздь? Типа, в знак протеста. Гвозди – это же не стрелы, для полетов не предназначены. Тем более – рвать крыло из дакроновой ткани.

А если ему удалось попасть в цель, так? Каковы шансы – один на миллион? Люди, подобные Тео Мондрагону, всю жизнь только и делают, что ловят такие шансы.

Что, если через шестьдесят секунд после выстрела Тео Мондрагон, стоя в окружении трех работяг, вдруг увидел: маленький самолетик, который он только что подстрелил, кувыркнулся в воздухе и спикировал прямо в озеро вместе с пилотом?

То есть Тео Мондрагон случайно, средь бела дня, угробил человека, да еще в присутствии трех свидетелей? И потом, наверное, сделал то, что до него проделал Дикон Сэмюэлс: всучил им кучу наличных, сказал, что это несчастный случай, неудачная шутка, но человеку его положения внимание прессы ни к чему, они ведь все прекрасно это понимают. Утра дожидаться не стал, скорее всего, не спал вообще. Заснешь после такого.

Что придумать в два часа ночи, чтобы разрулить ситуацию? На следующий день явиться на стройку, отправить всех, кроме этих троих, на другую сторону озера. И вот он, бизнесмен до мозга костей, анализирует риски, сопоставляет убытки и прибыли, подводит суровый баланс и выстраивает бизнес-план. Если стрекот пневматического молотка кто-то услышит на яхте, и бровью не поведет. В домах Терра Новы это обычное явление.

Если смотреть его глазами, это единственный выход. Иначе Стрелковые Очки, Разные Перчатки и Коди зарубят под корень весь его бизнес. Не только бизнес – всю его жизнь.

– Что такое? – спрашивает Лета, глядя Джейд прямо в глаза.

– Просто… думаю об этой духовушке, – откликается Джейд.

– Отец ее и в руки не возьмет, – заверяет Лета. – Он ненавидит огнестрельное оружие.

Ага, еще как ненавидит, мысленно отвечает Джейд. Слэшеры все такие. Она стремительно вскакивает – среди деревьев запрыгал лучик света. Лета оборачивается посмотреть, что привлекло ее внимание, но Джейд тащит ее вперед.

– Проголодалась, – поясняет она. – Не ела с тех пор, с тех пор как…

Да ей бы кусок в горло не полез! Как выяснилось позже, полез: Лета приносит две тарелки с копченой семгой, крекерами, остатками подогретых в микроволновке картофельных шкурок прямо к себе в комнату, потому что Джейд не хочет никого пугать своим видом: на яхте она одна щеголяет в комбинезоне, а волосы – будто на дне коробки расплавились цветные мелки.

Семга, оказывается, высший класс, да и картофельные шкурки, хоть и числятся в объедках, упруго трутся о язык, когда их прокусываешь. Они чуть царапают десны, и всякий раз Джейд морщится – удовольствие такое, что ей даже неловко.

– Можно еще, если хочешь, – предлагает Лета в своей легкой манере, ничего не навязывая.

Из напитков – шипучий виноградный сок. Алкоголь последние девушки не употребляют.

– Так что ты там делала? – интересуется Джейд между укусами и глотками.

Лета тычет вилкой в картофельную шкурку на тарелке – наверняка положила себе просто так, чтобы Джейд не ела одна.

– В домах? – уточняет Лета, похоже, стараясь выиграть время.

Джейд, не прекращая жевать, кивает.

Лета пожимает плечами, оглядывает стену своей роскошной комнаты, с ответом не торопится, и поначалу Джейд приходит в голову, что она тоже участница отцовской охоты – принесла ему работяг на тарелочке, выманила их в безлюдное место.

– Тебя искала, – признается Лета едва слышно, втянув голову в плечи.

– Меня?

– Шериф о тебе беспокоится, Джейд.

– Значит, он позвонил.

– Сначала мама Тиффани. Я тебе не врала.

– Наверное, считает, что я – угроза для общества.

– Ты ни за что…

– И ты вышла искать меня со свечкой?

– Дома еще не заперты. – Лета вновь пожимает плечами. – И… ты уже приходила оттуда, когда оставляла мне штаны.

– В смысле… ты догадалась, что я могу прийти с той стороны озера? – уточняет Джейд, пытаясь понять логику Леты.

– Мне не спалось, я все думала, как ты там, одна, испуганная, без одеяла.

– Спасибо, – произносит Джейд непривычное для себя слово. – Не так чтобы я сильно устала…

– И я не хотела, чтобы тебя увидел отец, – добавляет Лета, отводя взгляд.

– Он не любит чужих на своей территории?

– Вообще он – человек закрытый, я бы так сказала.

– Я слышала от Харди, что кое-кому самолетик мистера Холмса встал поперек горла.

Лета пытается сдержать улыбку, встает, вынимает из ушей сережки, кладет на туалетный столик и качает головой.

– Он, типа, подглядывал.

– За кем?!?

– Моя мачеха… – Лета закрывает глаза, так легче объясниться. – На верхней палубе… запирала дверь и подставляла солнцу свою… в общем, всю себя.

– Без лифчика загорала, – подсказывает Джейд, а потом, уже про мистера Холмса: – Старый пес!

Лета, энергично хлопая ресницами, наносит на них какое-то средство.

– Она не любит белые полоски на загорелом теле.

– Белая женщина замужем за черным мужчиной, – предлагает свою версию Джейд. – Хочет с ним сравняться.

– Разве она белая? – Лета повышает голос, будто это для нее новость.

Джейд молчит, смотрит в сторону, поражаясь ее вопросу.

– Не хочет в спальне светить своими белыми фарами, – объясняет Джейд, подносит руки