– Продолжайте искать свидетелей и другие улики, способные подтвердить ваши предположения. Пока на Романа ничего нет, так что пусть возвращается домой под подписку.

– Я его уже отпустила, – призналась Лера. – Не было смысла держать его в кутузке!

– Ну и правильно. Начальство бушует, – добавила Суркова после паузы. Лера видела, что ей неприятно об этом говорить, но не предупредить она не могла. – И у Карла, и у Луизы было много влиятельных знакомых, и они возмущены нашим «бездействием»! На вас станут давить, но обещаю, что это буду не я. А вы, Лера, со своей стороны попытайтесь ускориться: нам ни в коем случае не нужен еще один труп, иначе от нас оставят только рожки да ножки!

Поначалу Лера намеревалась вернуться в кабинет, но теперь передумала. Разговор с начальницей помог ей понять, что она незаслуженно обошла вниманием двух незначительных, как казалось ранее, фигуранток дела – Эльзу и Дарью. Они не привлекли внимания по причине отсутствия ясного мотива, но, если подумать, он мог иметься у обеих. Дарья, будучи девушкой Эдуарда Вагнера и строя матримониальные планы, могла помочь ему в случае, если убийца – он. Не обязательно своим присутствием на месте преступления – к примеру, подтвердить алиби, ведь она так же заинтересована в получении наследства! Луиза, допустим, стала следующей жертвой, так как тоже претендовала на состояние покойного мужа. Однако убийство Луизы доказывает, что Эдуард не знал об истинном содержании завещания, ведь в нем единственным наследником назван Роман Вагнер – не логичнее ли избавиться от него? Тогда наследство поделилось бы между всеми родственниками в долях, какие удастся отвоевать их адвокатам. Кроме того, кто сказал, что Эдуард не планировал в дальнейшем избавиться и от остальных возможных наследников, откуда известно, как далеко распространяется его жадность? Если же предположить, что Луиза помогала Эдуарду в планировании и совершении убийства Карла, то она могла представлять угрозу иного рода. Вдруг она дала слабину, и если Эдуард это почуял, то мог убить ее из предосторожности. Или между ними было что-то еще, представлявшее для него опасность? Что же касается Эльзы, здесь все сложнее. Мог ли Антон, отчаянно нуждавшийся в деньгах, в которых ему отказывал дед, привлечь сестру на свою сторону? У Эльзы проблем нет, она занята лишь учебой, репетиторами и верховой ездой, которые дедушка исправно оплачивал. Одежды и еды у нее тоже хватало, а также он купил ей отдельное жилье – могла ли она помочь брату, если сама не имела претензий к Карлу? И все же Лере проще было поверить, что все спланировал и совершил Эдуард Вагнер, чем парочка подростков! Именно поэтому она решила незамедлительно встретиться с Дарьей и попробовать вытянуть из нее правду. Единственное, что мешает обвинить ее жениха в убийстве Карла, – ее утверждение, что вечер и ночь того дня они провели вместе. Если удастся убедить девушку или запугать и она откажется от своих слов, Эдуард окажется главным подозреваемым!

Дарью Лера дома не застала, пришлось позвонить ей и спросить, где она. Та удивилась звонку следователя, но сказала, что находится в фитнес-центре. Лера пообещала подъехать в течение двадцати минут. Дарья ждала ее в буфете, где подавали фитококтейли. Сидя за барной стойкой, девушка через трубочку потягивала из длинного стакана нечто густое и ядовито-зеленое, напоминающее болотную жижу. На вкус, видимо, напиток был лучше, так как лицо Дарьи выражало скорее удовольствие, нежели отвращение. Лера легко могла прожить без фастфуда, но и не была приверженкой ЗОЖ: как мать с сестрой ни пытались соблазнить ее смузи из шпината и свеклы, пророщенной пшеницей и хумусом, Лера продолжала считать сочный бифштекс вершиной кулинарного искусства. Прежде чем подойти, она постояла пару минут, на расстоянии изучая будущую «жертву». В прошлый раз ее допрашивал Севада, а вот Лера видела подругу Эдуарда Вагнера впервые и не могла не признать, что слова Марины, хоть и обильно сдобренные желчью, чистая правда: Дарья действительно напоминала куколку – в хорошем смысле этого слова. У нее было гладкое личико-сердечко с аккуратным носиком, словно вылепленным лучшим пластическим хирургом, огромными серыми глазами и полными губами. Каштановые волосы Дарья собрала в небрежный хвост на затылке, но даже такая прическа ее не портила. Лере показалось, что она уловила в Дарье нечто общее с Эльвирой: наверное, их объединяла безупречная красота, которая пленяет людей с первого взгляда. Она может вызывать обожание или ненависть, порожденную, чаще всего, завистью. Единственное, что Лера, на свой вкус, могла бы посоветовать Дарье, так это не злоупотреблять солярием, иначе лет через двадцать от ее нежной кожи, светлой от природы, останутся одни вопоминания.

– Я же ответила на все вопросы! – немного раздраженно воскликнула Дарья. – Я ничего не знаю: Карла видела всего пару раз, а остальных членов семьи либо вообще не встречала, либо всего однажды! Ну, кроме Эдика, разумеется, и его мамаши.

В слове «мамаша», произнесенном девушкой, прозвучало такое презрение, что Лера спросила себя, вызвано ли оно отношением к ней Марины или тем, что та, на взгляд молодой и стройной Даши, являла собой пример того, кем она ни в коем случае не хотела бы стать через тридцать лет?

– А-а! – неожиданно встрепенулась девушка, прежде чем Лера успела ответить на ее вопрос. – Так это небось Марина наплела обо мне сорок бочек арестантов, так? У нас с ней, как говорится, взаимная любовь!

– Дело не в Марине, – заверила Дашу Лера. – У нас появились новые улики, и в их свете алиби вашего жениха выглядит, мягко говоря, слабовато!

– Но чего вы от меня-то хотите? Я все рассказала…

– Я сейчас говорю об убийстве не Карла, а Луизы.

– Вы что, думаете, я могла убить Луизу? Зачем, ведь я ее едва знала?!

– Что вы делали во вторник утром – точнее, между шестью и восемью часами?

– Шутите? Спала, естественно, – я не встаю раньше десяти!

– Кто может это подтвердить – Эдуард?

– Ну да… то есть нет… Я не знаю, когда он ушел на работу во вторник. Да я вообще никогда не вижу, как он уходит, ведь это слишком рано!

– Выходит, алиби на момент убийства Луизы у вас нет? – уточнила Лера. – Кстати, и алиби Эдуарда мы проверим!

– Почему вы нас подозреваете? У нас же нет мотива!

– Вы в курсе, что Эдуард не получит наследство деда?

– Я знаю, что он не наследник первой очереди, но такие дела обычно решаются в суде, верно? Эдик после смерти деда встал во главе бизнеса, а значит, он имеет право побороться за наследство!

– Не имеет. Есть