Шрифт:
Закладка:
Флинн проводил меня до выхода и свистнул, подзывая кэб. По пути я пытался встроить содержание статьи в уже имеющиеся данные. Проехав в наступающих сумерках мимо собора Святого Павла, я дошел в своих рассуждениях до поверенного, Бартоломью Гриффитса.
Откуда мне известно это имя? Я терзался до самого Уайтхолла, пытаясь поймать мысль за хвост. Вышел из кэба, так ничего и не надумав. Стоит прекратить попытки: в конце концов все вспомнится само собой.
ГЛАВА 41
Весь день во рту у меня не было ни крошки, так что пришлось заглянуть в паб, где я умял кусок мясной запеканки и на сытый желудок направился в Ярд. В кабинете Винсента стоял Миллз. Инспектор обернулся, увидев, что Винсент бросил взгляд в дверной проем.
— Какие новости? — спросил шеф.
— Нат никакого отношения к убийствам не имеет, — с ходу сообщил я. — У него алиби на весь интересующий нас день. Есть два свидетеля.
Я передал Винсенту записку с именами барменши и Дика, куда вписал еще и адрес «Золотого рога».
— А мне удалось встретиться с отцом четвертой жертвы, — рассказал Миллз. — Он в ярости, что мы до сих пор не поймали преступника. Распекал меня минут десять, прежде чем мне удалось вставить хоть слово.
— Его дочь была замужем? — поинтересовался я.
— Помолвлена. Ей исполнилось восемнадцать, жениха зовут Дейвид Кобб. Читает историю в университете.
У меня невольно мелькнуло предположение, что Кобб может быть связан с поклонником Джейн Дорстоун — Сэмюелем Гордоном или, допустим, с братьями Роуз, обучающимися в Кембридже.
— В каком именно?
— В Ориэле. Это колледж в Оксфорде. Конечно, отец Эммы Монтут говорит, что Дейвид тут ни при чем. Отозвался о нем как о «слабовольном простофиле».
Миллз презрительно изогнул губы, изображая гримасу Монтута.
— Чем он сам занимается?
— Монтут — настоящий джентльмен, — фыркнул инспектор. — Коллекционирует искусство, состоит в железнодорожном совете.
— Как выяснилось, что Эмма пропала?
— Довольно странная история, — ответил Миллз. — Остальные три жертвы исчезли ближе к ночи. А мисс Монтут отправилась в книжную лавку в районе полудня, потом планировала зайти к модистке.
И в самом деле, отличия налицо. Возможно, преступник просто пользовался подвернувшейся возможностью — тогда график предыдущих нападений (каждый вторник по телу) был лишь случайным совпадением.
— Модистка показала, что Эмма заглянула к ней около трех, — продолжил Миллз, прочистив нос. — После этого ее след пропал.
— Хорошо, — вздохнул Винсент. — Видимо, следует выяснить, не имеет ли мистер Кобб отношения к Темзе, строительству или инженерному делу, хотя подобные связи выглядят маловероятными.
Шеф говорил вяло, да и в мрачном взгляде Миллза сквозила растерянность.
— Благодарю вас, Миллз, — кивнул шеф, отпуская инспектора, и я развернулся вслед за ним. — Секундочку, Корраван. Пожалуйста, прикройте дверь.
Я замер на месте. Неужели Винсент до сих пор подозревает Маклафлина? Даже Куотермена удовлетворит двойное алиби.
— Присядьте.
Шеф махнул рукой в сторону кожаного кресла. Хм, подобное приглашение о чем-то да говорит…
Я аккуратно выдвинул кресло — ровно настолько, чтобы не упираться коленями, — и осторожно присел.
— Какого вы мнения о суперинтенданте Блэре? — спросил Винсент, не отрывая от меня взгляда.
Вопрос застал меня врасплох, и я взял паузу, чтобы собраться. Лицо Винсента ничего особо не выражало, однако по спине у меня побежали мурашки. Проверяет? Начал я с некоторой опаской, тщательно подбирая слова и стараясь избегать однозначных формулировок. Надо всего лишь подтвердить то, что шефу известно и без меня.
— Мы работали вместе четыре года.
— Так…
Шеф явно ждал большего.
— Реку он знает как свои пять пальцев, — продолжил я. — Глубину в разных местах, силу приливов и отливов в каждый день месяца, высоту мостов. Знаком с бригадирами и управляющими складов на берегах Темзы, с владельцами судоходных компаний и таможенниками.
— Словом, человек знающий. Почему вы ушли из речной полиции? — спросил Винсент, сложив руки на груди.
Ощущение, что меня проверяют, усилилось. Похоже, проверка решительная. Вряд ли шефу понравится, если я буду злословить о бывшем начальнике. У меня закрутился на языке подходящий ответ — мол, уволился, потому что захотелось что-то изменить. Пусть лучше Винсент думает, что я капризный, самоуверенный, а может, даже не самый лояльный человек. Шеф прервал мои размышления, сказав:
— Из надежных источников известно, что Блэр допустил утечку информации о первых двух убийствах, и все подробности попали в прессу.
Я вздрогнул, ударившись локтем о подлокотник.
— Вижу, вы удивлены, — с явным удовлетворением заметил Винсент.
— Еще как! — невольно вырвалось у меня.
В голове закрутилось множество вопросов, и я примолк. Какую выгоду мог извлечь Блэр, затруднив наше расследование? Пытался подложить свинью лично мне? Или Винсенту? Может, его разозлило, что дело передали в Скотланд-Ярд?
— Жду вашего ответа, Корраван. Итак, что заставило вас уволиться? — терпеливо напомнил шеф, и я, перестав рыться в себе, откашлялся.
— Мне не слишком нравились некоторые поступки Блэра, сэр.
— А именно?
Похоже, Винсент располагает какими-то фактами. Ну и ладно. Буду говорить лишь то, в чем уверен на сто процентов.
— Он прикрывал инспекторов, получающих взятки от таможенников.
Шеф разомкнул руки, разведя их в вопросительном жесте.
— И что дальше?
Ждет от меня заявлений? Нет уж, увольте…
— Сэр, я ничего не могу утверждать определенно. А догадки — они и есть догадки. Не хочу возводить напраслину.
— Ну что ж, — серьезно произнес Винсент. — Вы знали инспектора таможни по имени Уолш?
Хм, стало быть, ему кое-что известно… Мое сердце упало, а вспотевшая спина прилипла к спинке кресла. Вопросы, вопросы… Не потому ли нас со Стайлзом отправили в тот день на Уоппинг-стрит? Возможно, дело не в том, что Блэр попросил прислать именно меня, как человека, знакомого с маломерными судами. И не в том, что я просто подвернулся под руку. А если Винсент точно знал, что я буду внимательно наблюдать за действиями бывшего начальника?
Я продолжал думать: что еще дошло до сведения шефа? Винит ли он меня в том, что я долгие годы молчал о своих подозрениях, тихо покинув грязный мир речной полиции и перебравшись в Ярд?
— Мистер Корраван, у меня имеются особые причины спросить вашего мнения, — выпрямившись в кресле, заявил Винсент. — Разговор останется между нами, обещаю вам.
Я молчал. Никому еще не рассказывал правды о тех событиях — ни Джеймсу, ни Белинде. Однако… Взгляд шефа сказал мне о многом. Не расскажу сейчас, — дальше и речи о каком-либо доверии не будет.
— Вероятно, вы знаете, — медленно начал я, — что некоторые торговцы и владельцы судов подкупают таможенных инспекторов, избегая
